Записки достойного Сэмуайза Гэмджи

Бессмертные земли были столь прекрасны, что первое время Сэму казалось, будто он спит, но шли часы, дни, месяцы, а пробуждения все не происходило, и лишь тогда поверил он своему счастью. Бесспорно, оставив в Средиземье целую жизнь, не мог Сэмуайз Гэмджи, почтенный хоббит, забыть ее, но не было здесь скорби, хотя не было ни дня, чтобы не вспомнил он свою Рози, но утешало то, как счастливы ныне дети, внуки и правнуки, а что еще нужно, чтобы быть счастливым самому? Часто сидел он на зеленом холме, глядя вдаль, размышляя о прошлом и будущем, и даже не было потерей, что нет здесь «Старого Тоби», не в его возрасте трубочное зелье употреблять, даже если дымил в молодости не хуже печной трубы. В один из таких вот прекрасных дней неожиданно присел рядом старый знакомый из дома мудрого Элронда, спасший когда-то жизнь Фродо лорд Глорфиндел, и улыбнулся златовласый воитель хоббиту: - Доброго утра, почтенный Сэмуайз, не рано ли ты ныне поднялся? - Доброго утра тебе, уважаемый Глорфиндел, - отозвался Сэм. - Что да, то да, не спится мне, старику, пусть даже кости и не болят, так что ж вдруг? Думал даже пергаменту захватить, а ну как стихи записать будет не на что, а чтой-то не сподобился. - И о чем писал бы, досточтимый друг эльфов? – поинтересовался собеседник, изящно выгнув безупречные брови. - Да о разном бы, печальном да радостном. – подумав, признал Сэм. Некоторое время они помолчали, любуясь всем, на что падал взор – цветами, древами, облаками над рекой, - но ни один отчего-то не хотел начинать разговор. Наконец Глорфиндел задумчиво произнес: - Пусть ветер несет В наше будущее то, что мы В прошлом не потеряли. Сэм насторожился: это походило на стихи, но отчего нет рифмы? Зато было красиво и необычно, он подумал-подумал и ответил: - Осталось то, Что было важнее всего, За спиною… Глорфиндел задумчиво пожевал травинку, светлое лицо его было задумчивым и одухотворенным, глаза будто смотрели не в нынешний день и не в день грядущий, а туда, где только-только загорелись первые звезды прекрасной и мудрой Элентари Элберет. Улыбка его стала прекраснее, нежели первый луч солнца. - Сколь ты мудр, о почтенный Сэмуаз, - произнес он, - ты сразу же понял, что сии строки – литературный поединок, и сразу же победил в нем. - А кто ж красоту такую придумал? – пробормотал польщенный, и от того пунцовый Сэм. - Мой друг и побратим, Эктелион. Если ты хочешь, я вас познакомлю. - Да уж честь-то огромная будет, - искренне отозвался хоббит, - великий же он лорд, столь же великий, что и Элронд, что и ты. Глорфиндел улыбнулся и что-то мелодично крикнул по-эльфийски, видно, на старом языке, поскольку Сэм его совершенно не понял. Через несколько минут к ним приблизился прекрасный и совершенный эльф с длинными волосами, что блестели на солнце будто россыпь черных бриллиантов. Одет он был в платье синих тоном, украшенное мелкими алмазинками, в руках нес флейту. - Мир тебе, почтенный Сэмуайз. - И тебе, астальдо Эктелион, - поклонился Сэм. Воин мелодично рассмеялся, затем поднес к губам флейту, и Сэм не сумел сдержать слез, столь прекрасная полилась мелодия. Пригрезился почтенному хоббиту прекрасный белый город, в котором, казалось, пело все: и ручьи, и камни, и древа, и ветер, и море… легендарный Гондолин стоял перед ним словно воочию. Миг – и видение, столь прекрасное, кануло в огненное зарево, бросились бежать прочь прекрасные девы и малые дети, зазвенела в бою сталь мечей защитников, ударяясь о сталь доспехов захватчиков, и сиял словно звезда королевский венец стоящего на стене государя. Сэм не просто видел, что случилось с владениями славного предка Элронда, он словно чувствовал боль, гнев и отчаяние, словно сам сбросил с этой стены предателя. Мелодия смолкла, хоббит ладонью вытер мокрые глаза: - Сколь скорбно! – воскликнул он. - Ныне они все здесь, - мягко и мелодично отозвался Эктелион. - Благодарю тебя за то, что позволил все увидеть и услышать, - поклонился Сэм, - нет подобного в наших преданиях. Эльф поклонился в ответ, благодаря хоббита за то, что тот принял сердцем свидетельство их доблести, и тогда беседа оживилась – все трое вспоминали борьбу против Тьмы, радовались победе Света и говорили о будущем, не сомневаясь уже, что Арда будет исцелена, как и желал всемогущий Эру. С тех пор Сэм часто беседовал с мудрыми воителями, ценя их ничуть не меньше, чем своих старых друзей, а Глорфиндел с Эктелионом ценили и уважали его. Сердце не ошибается в своем выборе.