Записки достойного Сэмуайза Гэмджи

Ох, и сильно видать разозлился Гэндальф, раз, несмотря на просьбу, все-таки только посохом сверкнул, и перепуганный Сэмуайз Гэмджи тотчас оказался на карачках возле хозяина, и явно произошло что-то нехорошее… что же? «Мастер Фродо, что же это он сделал?!», - хотел было закричать Сэм, лишь только чуть опомнился, но получилось у него только: - Гав?! Гав! Гав!! Гав!!! Ужас-то какой! Вместо того, чтобы быть нормальным хоббитом, стал он теперь здоровенным кудлатым псом, будто у господина Бирюка его Хват, или Клык, или Волк. Что ж теперь делать-то? «Ума не приложу, как дальше-то, - кумекал Сэм, - это ж не руками все делать, а лапами? А ну как завтра же в поход, тогда я как?» Да, ситуация еще та, а Гэндальф, видать, осерчал, назад точно не обернет, кошмар-то какой! Мастер Фродо без него как без рук, даже не накормлен, не напоен будет, так что ж ему, окромя как хвостом махать ничего не получится?! Ох, и что ж не вовремя-то… Ежели подумать… но вдруг и думать-то стало проблемно, Сэм мог только с лаем носится вокруг колдуна, возмущенно показывая, насколько же ему неприятно, что тот с ним непотребное сотворил. Гэндальф же, опираясь на посох, покатывался со смеху. - Быть тебе таким до утра, Сэмуайз Гэмджи, дабы подслушивать неповадно было, - резюмировал серый маг и вышел прочь. – Спокойной ночи, Фродо. - Спокойной, - выдавил из себя хозяин Бэг-энда. Сэм со вздохом улегся было на коврик, но потом снова вскочил: посуда-то с ужина немыта еще! Что ж он тут грязь-то разводит? Даром, что лапы, башка-то его на плечах осталась, соображать следует, что теперь делать надо, не запускать же дом. Принявшись собирать грязные тарелки (а таскать-то зубами приходится), Сэм волей-неволей размышлял, как же их мыть, ведь тряпку-то держать особо нечем, рук у него теперь нет, а лапы не приспособлены… стоп. А хвост-то на что? Намотав тряпку на хвост, Сэм удобно заклинил тарелку в мойке и принялся оттирать, макая тряпку в налитую в лохань воду; лишь только тарелка становилась чистой, Сэм зубами отправлял ее в другую лохань, с чистой водой, а там уж с утреца мастер Фродо достанет да вытрет, ежели Сэм все еще собакой будет. От досады, правда, хотелось выть – кто ж бедного мастера покормит, когда верный садовник и слуга в одном лице все на четырех лапах гавкает? Хоть бы смилостивился Гэндальф… Устав, мокрохвостый от усердия бедняга прилег на коврике и безмятежно уснул, чтобы проснуться утром уже в нормальном хоббичьем облике, весело встряхнуться, тявкнув по старой памяти от радости, и пойти вытирать посуду. До завтрака оставалось больше часа.