***
Джейсону не нравится мисс Лэнгтри. Её пристальный взгляд неприятно морозит спину, когда от волнения мальчик в очередной раз роняет на пол мел. Он знает правильный ответ. Три целых восемь сотых умножить на десять в минус четвёртой степени. Знает. Знает. Знает. Знает, но не может вымолвить ни слова, а дрожь во всём теле буквально лишает Джейсона равновесия. — Подними мел, Фандерберкер, — раздражённо шипит учительница, но пальцы совсем не желают слушаться. — Сейчас же! Не заставляй меня задерживать весь класс на перемене из-за тебя. Слова звучат далёким расплывчатым эхом; звуки, сливаясь воедино, обращаются в неразделимую омерзительную какофонию, а в ушах словно мчит на второй световой расшумевшийся электропоезд. — Мисс Лэнгтри! — сзади слышится голос. И почему-то именно он, мгновенно оттеняя собой душащее слуховое наваждение, звучит ровно, мягко и размеренно. Грегори. Мальчик в белой рубашке и зелёных штанишках, с вечной, словно вылитой из мрамора улыбкой на лице быстро преодолевает расстояние от третьей парты до доски и ловко поднимает мел, а после вкладывает его Фандерберкеру прямо в ладошку. — Джейсон колено повредил на физкультуре, ему нельзя нагибаться, — обернувшись к учительнице, звонко чеканит Грег. Ложь. Зачем Грегори соврал? В голове Джейсона тотчас плывёт каскад всевозможных тревожных мыслей, а посиневшие от волнения губы вытягиваются в одну ровную линию. Тишина тянется не дольше пары секунд, но в глазах Джейсона тянется десятая по счёту вечность. — Ещё раз встанешь без разрешения, останешься после уроков, — вопреки произнесённым словам, голос мисс Лэнгтри кажется куда менее раздражённым. Она окидывает Джейсона беглым взглядом и устало машет рукой. — Отведи Фандерберкера в медпункт.***
Джейсону не нравится и сам Джейсон. Не нравится то, что он видит и слышит то, чего не могут другие. Не нравится невозможность контролировать своё собственное сознание, отличить реальность от вымысла. Джейсон откровенно боится того, что поджидает его в тенях. Не может смириться. Не может отречься. Джейсон может лишь быть частью въедливого болезненного безумия — создателем и одномоментно главным действующим лицом своего личного кошмара. Но Джейсону нравится Грег. Нравится вне зависимости от того, каким его изображает больной разум всякий раз. Улыбка Грега — константа. Неизменная, словно высеченная из мрамора. Абсолютная величина. Правильный ответ. Руки Грега, согревающие извечно холодные ладони своим мягким теплом одним мимолетным касанием — единственное, ради чего Джейсон готов раз за разом выходить к ненавистной доске и терять остатки самообладания. Уже завтра Джейсону предстоит вернуться в старую школу. Уже завтра лучезарный образ Грега останется лишь мимолетным воспоминанием, и останется лишь гадать, был ли он когда-то реален. Уже завтра... — А напиши мне о своих одноклассниках, — неразборчиво молвит Грег, продолжая жевать бутерброд. — А? — с трудом отрываясь от тяготящих мыслей, Джейсон фокусируется на беззаботном лице собеседника. Грег смеётся, а на его щеках блестят остатки соуса. — Ну, напиши мне. Если не хочешь об одноклассниках, можешь о чём-то ещё. О чём угодно. Ок? Смысл сказанных слов наконец доходит до заплутавшего в череде тревог разума, а привычное наваждение отходит на второй план. Джейсону кажется, что он улыбается.