Принцесса Банши(Ремейк).

Двадцать первое Сентября. Подгород. Азерот. 22:13 Прошло два дня после атаки Алого Ордена на Брилл. Отрекшиеся были в ярости и жаждали мести за убитых братьев и сестёр. Сильвана отлучилась в Огриммар, дабы обсудить с Вароком Саурфангом стратегию войны с Альянсом, которая всё ближе и ближе. Блум осталась в Подгороде, на случай если Алый Орден вновь объявится. По пути в Королевский квартал, в их с матерью покои, она встретила кое-кого знакомого. Рядом с ней стояла Тениэлла Ясный Огонь. Та самая юная Отрекшаяся, которая вместе с Лориантом Серая Буря помогла ей разобраться с Кнутом, когда он, ныне мёртвый Тролль-Охотник и отряд Вампиров напали на Подгород. За минувшие полтора месяца Тениэлла изменилась. На ней был черный кожаный доспех с серебряными узорами, серый пояс с круглой металлической пряжкой и инкрустированным в неё красным рубином, черными перчатками без пальцев. Браслетами того же цвета поверх них с серебряными узорами. Черные наплечники имели серебристую отделку по краям и три черных потрепанных пера. Поверх черных штанов были зазубренные щитки того же цвета, как и черные кожаные сапоги. На черном капюшоне соединенном с плащом того же цвета, из которого торчали уши, были серые узоры. На нагрудник спадали блондинистые волосы, идеально сочетающиеся с бледно-белой кожей с отметинами под красными глазами, напоминающими застывшие слёзы и черными губами, чуть отросшие за это время. За спиной был черный колчан с парой серых узоров и тремя черепами, полный стрел. Колчан держался за коричневый кожаный ремень под левым наплечником. В правой руке Тениэллы был лук из коричневого дерева с золотистыми узорами и парой красных рубинов. – Чем ты занималась, пока меня небыло в Подгороде? – спросила Ветрокрылая, – Мама говорила, что теперь ты в Тёмных Рейнджерах и, значит, самая юная из их числа? – Да, – ответила Тениэлла, – Велонара и другие постепенно привыкли ко мне. Даже стали относиться как к младшей сестре. – Оно и видно, – Блум усмехнулась, – Всего двенадцать и уже в составе Тёмных Рейнджерах. Я тобой горжусь. Засмущавшись, Тениэлла кивнула, – Спасибо, Принцесса. Мне очень приятно слышать это от вас. – Так чем ты занималась? – переспросила Блум. – Всяким, – сказала Ясный Огонь, – Тренировалась. Нападала на гарнизоны Альянса с другими Тёмными Рейнджерами. Когда Алый Орден дал о себе знать, мы начали патрулировать всю территорию Тирисфаля. Они хорошо прячутся. – Всегда ненавидела эту их черту, – пробормотала Принцесса Банши. – Неизвестно, где их нынешняя главная база. Мы лишь знаем, что где-то в Тирисфале. Но где, Таурен знает, – сказала Тениэлла, — Ещё я помогала некоторым новым Отрекшимся приспособиться к жизни в Подгороде и смириться с участью Отрекшихся. – Это...– Блум замерла, смотря на неё удивленными глазами, – Это очень благородный поступок. Немногие дети твоего возраста способны на это, – они завернули налево, – С кем-нибудь возникали трудности? – Только с двумя, – сказала Тениэлла, – Они оба были кузенами. На вид не младше девятнадцати. Судя по их изодранной экипировке, оба из гильдии наёмников. Видимо, перешли дорогу не тому или их убили из мести за какую-то из жертв. Обоих захоронили в кладбище недалеко от Тирисфаля. Они сильно перепугались, увидев меня и Натаноса. Сейчас они решили податься в Ассасины. – Позже я нанесу им визит и посмотрю, что они умеют, – сказала Блум, – Ныне Отрекшиеся нуждаются в хороших талантах острее, чем раньше. – Они искустно обращаются с парными ножами и умеют скрываться среди местности, – сказала Тениэлла. – Приму к сведению, – Блум кивнула, – Спасибо тебе, Тениэлла. А что насчёт остальных? С кем-нибудь есть проблемы? – Некоторые всё ещё пытаются смириться с тем, что теперь их родные будут считать их уродами, – ответила Ясный Огонь, – Другие Отрекшиеся помогают им. Уверена, скоро всё будет нормально. Тяжело смириться с тем, что твоя семья теперь видит в тебе не того, кого любили, а оживший труп. – Полагаю, ты ощутила это на своём опыте, да? – спросила Принцесса Банши. – Не совсем, – Тениэлла отрицательно покачала головой, – Год назад, когда меня воскресили, я хотела к домой, к родителчм. Ведь я была одиннадцатилетней девочкой, поднятой как Отрекшаяся. Потом я познакомилась с Лориантом. Он уже три года как был воскрешён. Я смогла привыкнуть. Когда Андуин Ринн предложил вам и Королеве встречу на горе Арати я увидела в этом шанс воссоединиться с родителями. В ночь моей смерти они были в гостях у друзей в Даларане. А потом...Может, вв не видели, но я была среди толпы, когда вв с Королевой раскрыли, что жрица приведенная Королём Штормграда была Калия Менетил. Я слышала, как родная мать обошлась с Энни Лансинг. Тогда я подумала: а что если мои родители отреагируют также? Что если назовут меня уродом? – опустив голову, она посмотрела в пол и погрустнела в лице. – Не грусти, Тениэлла, – Блум положила руку ей на наплечник, – Ты не урод. Живые не могут понять и никогда не поймут, какого нам. Тебя больно от того, что твои родители могут предать тебя? – она опустилась на корточки. Приподняв Тениэлле подбородок пальцем, она посмотрела ей в глаза, – Не вспоминай о них. Иногда...Иногда лучше не вспоминать прошлое, чтобы оно не мучило тебя. Понимаешь? – Тениэлла молча кивнула и она улыбнулись, – Иди. Увидимся завтра. Зайдя в их с Матерью покои, Блум села на свою кровать. Её же слова, сказанные Тениэлле, отразились эхом в её голове. Она как никто другой знает, какого это, когда родные предают тебя. Предательство Верисы три года назад всё ещё преследует их. Как бы они с Сильваной не пытались заглушить эти воспоминания, они возвращаются снова и снова. В то время они впервые за многие годы позволили себе думать, что смогут доверять кому-то, кроме себя. Как же они ужасно просчитались. Они почти вновь стали семьей. Вериса стала сомневаться, стоит ли ей остаться в Альянсе, чем они и воспользовались. Она почти согласилась стать их соправительницей в Подгороде. Почти отдалась ярости и тьме. Но они не рассказали ей всего. Отрекшиеся никогда бы не стали слушать того, чье сердце бьётся. Они хотели превратить Верису в Отрекшуюся, чтобы она стала такой же, как и они. Но в последний момент Вериса остановилась и рассказала обо всём, будь он проклят, что тогда попался ей на пути, Андуину Ринну. Гаррош сбежал в прошлое на тридцать пять лет назад на Дренор. Рассказал своему отцу, Громмашу Адскому Крику о будущем, снабдил их знаниями и чертежами вооружения будущего и Железная Орда вторглась в оригинальный Азерот. А потом, спустя два года по вине Гул'Дана временной шкалы Железной Орды началось третье вторжение Пылающего Легиона. С тех пор, Сильвана и Блум поклялись, что больше никогда не впустят никого в свои давно переставшие биться сердца. Они нередко думали, что если бы их план удался? Что если Гаррош Другой Азерот. Храм Белого Тигра. Пандария. 10:11 – Вериса! – тепло обратилась Му-Лам Шао к подруге. – Я не знала, придешь ли ты, ведь сегодня последний день суда. Вериса улыбнулась пандаренке, нарезавшей имбирь, лук и прочие продукты с такой скоростью, что было трудно разглядеть нож в её руке, – Ну что ты! Я хотела узнать рецепт этого блюда. Говорят, оно пользуется такой популярностью, что даже всем известный орк его любит. Му-Лам издала дружелюбный низкий смешок. Её глаза засияли, – Эльфы тоже от него не отказываются, – сказала она, подмигнув. – Но ты права, с моей стороны было бы упущением не поделиться с тобой рецептом. Я всегда тебе рада, знай это. Надеюсь, ты будешь меня навещать? Пандаренка посмотрела на Верису с надеждой, и та вдруг ощутила мучительную боль. Нет, навещать Му-Лам она не будет. Она вообще не вернется ни сюда, ни в другие места, где привыкла бывать. Теперь домом Верисы станут темные закоулки Подгорода, пыльные улицы Оргриммара и гоблинские трущобы, над которыми клубится смог. Впрочем, не совсем так. Вериса сможет отправиться в Луносвет и оценить, как сильно изменился город в ее отсутствие, а еще отправиться в Шпили Ветрокрылых… – Да, конечно, – солгала она. – Я очень к тебе привязалась, Му-Лам, – хотя бы это было правдой. Му-Лам просияла, а затем, чуть смутившись, грубовато заявила: – Давай-ка, займись чем-нибудь полезным. Поруби базилик и нарежь солнцеплод. Солнцеплод… Он источал насыщенный аромат даже в кожуре. Вериса принялась аккуратно нарезать фрукт, как будто боясь пораниться. Обед рассчитан на восемь персон, поэтому Му-Лам расставила соответствующее количество небольших фарфоровых мисок. Вериса разрезала солнцеплод на четыре части, а пандаренка тем временем принялась рассказывать, что нужно добавлять в рыбу с карри и из чего готовится соус. Вериса не слушала. Она думала только о том, что Гаррош Адский Крик должен умереть, что бы ни говорил Бейн. Ронин мертв, и орк должен заплатить за это жизнью. – Какая из тарелок для Гарроша? – спросила Вериса как можно равнодушнее. – Вон та, на коричневом подносе из бамбука, – ответила Му-Лам и указала направление ложкой. – Положи ему дополнительную четвертинку. Как знать, может, этот обед окажется последним, а он ведь так любит солнцеплод. – Не слишком ли ты милосердна к убийце? – резко спросила Вериса, не сумев сдержаться. Впрочем, Му-Лам знала, через что ей пришлось пройти, а потому лишь сочувственно взглянула на подругу. – Завтра я проснусь и вновь увижу эту прекрасную землю, наслажусь вкусной едой в компании любящих друзей и членов семьи, вернусь к работе, которая приносит пользу. Но у Гарроша Адского Крика, какое бы решение ни приняли Августейшие небожители, этого не будет никогда. Я всегда об этом помню, и мне легко быть доброй. Вериса ощутила жаркий стыд, сменившийся яростью. Она молча кивнула в ответ и взяла дольку солнцеплода. Му-Лам тем временем вытерла руки и отвернулась, чтобы зачерпнуть карри. Пора. Вериса достала пузырек, откупорила его и не дрогнувшей рукой капнула по три раза на каждую дольку солнцеплода. Впрочем, достаточно было и одной капли. Яд быстро смешался с фруктовым соком. Никаких следов. Вериса закрыла пузырек и плотно прижала пробку, а затем вымыла руки с мылом. Дело сделано. – Спасибо, Вериса, – поблагодарила Му-Лам. – Я буду по тебе скучать. До встречи! Вериса вымученно улыбнулась. – Спасибо, Му-Лам. Спасибо за все. До встречи. Она развернулась к выходу. Му-Лам крикнула на прощание: – Не забудь привести с собой сыновей. Наверняка они такие красивые мальчики! Сыновья… Вериса задрожала и поразилась собственной реакции. Не останавливаясь, она махнула рукой на прощание, вышла из комнаты на нижнем этаже храма, которую превратили во временную кухню, поспешила дальше по коридору и наконец, тяжело дыша, прислонилась к холодной каменной стене. Вериса была знакома с насилием не понаслышке. Ей приходилось убивать. Вот только обычно это происходило в пылу битвы, когда она за что-то (или кого-то) сражалась. Но теперь все было иначе. Теперь Вериса собиралась добровольно отнять жизнь, тщательно готовилась к этому и все продумала. При этом она действовала не как следопыт, а как хладнокровный убийца, что было гораздо хуже меткой стрелы, выпущенной в глаз, или кинжала в спину. Вериса давно не вспоминала о сыновьях. Сперва ей пришлось разбираться с Похитителями Солнца и Лор’темаром, затем участвовать в осаде Оргриммара, а после начался суд. За последние несколько лет Вериса провела с детьми так мало времени, а уж после… Они и правда были красивы. Мальчикам-близнецам (Гирамар был старше Галадина лишь на несколько мгновений) достались рыжие волосы Ронина и ее глаза. Вериса вдруг поняла, как сильно скучала по их смеху. Какие безумства они порой творили! Впрочем, у обоих сыновей было доброе сердце. И они, и их отец гордились бы тем, как отважно… – Вериса? Вериса так крепко задумалась о том, как ее прекрасные дети будут чувствовать себя в серых стенах сумрачного Подгорода, что даже вздрогнула от неожиданности. – Андуин! – ответила она и коротко рассмеялась. – Прости, я так крепко задумалась… – Нет, это ты прости, не хотел тебя напугать. Все в порядке? Вериса наконец вернулась мыслями в настоящее и взглянула на еще одного красивого мальчика, светловолосого принца с большим сердцем, который пусть и был старше ее близнецов, но демонстрировал ту же доброту. – Я в порядке, все хорошо, – ответила она. – А что ты здесь делаешь? Андуин немного смутился, – Иду к Гаррошу. Некоторое время назад он попросил меня прийти, и с тех пор мы иногда беседовали после заседаний суда. Услышав показания Алекстразы, я не хотел его видеть, но теперь… Как знать, может быть, это последняя возможность поговорить. Я чувствую, что должен пойти, даже если в итоге он снова будет на меня кричать. Вериса посмотрела на принца и вновь вспомнила о своих смешливых сыновьях. Внутри неё шла борьба. Она и раньше убивала, но теперь она собиралась совершить убийство не потому-что это было было необходимо, а из мести. Нарушила законы Альянса и связалась со своими сестрой и племянницей. Эти последние дни...Она будто сама себя не узнавала. Она уже думала рассказать Андуину, но в тот же миг гнев и ненависть захлестнули её с новой силой. С самого начала этот суд был для неё тратой времени. Гаррош сотни раз доказал, что заслуживает мучительной смерти. Вариан, Тажань Чжу, Вол'Джин, Джайна...Все они хотели, чтобы всё было по правилам. Как Гаррош может использовать искупление? Отнять ещё бессчетное количество жизней?! Взорвать ещё одно королевство, как Терамор?! Он не заслуживает жить. Всё это сочувствие в глазах всех. Верисе не нужно было сочувствие. Ей нужно было, чтобы проклятый Орк заплатил за ту боль, что принёс ей. Чтобы он страдал также, как она по его милости! Сильвана права. Они все слишком мягкотелые и нерасторопные, чтобы сделать то, что необходимо. – Вериса? – обеспокоенный голос Андуина вывел её из раздумий, – Всё впорядке? – Вполне, – сухо сказала младшая из Ветрокрылых, – У тебя доброе сердце, Андуин, но ты напрасно думаешь, что такой, как Гаррош, может раскаяться, – она отвенрнулась и зашагала по коридору. Нахмурившись, она посмотрела на него через наплечник, – Дорожи временем, проведенным со своим отцом. Никогда не знаешь, когда судьба захочет забрать его у тебя, – ничего больше не сказав, она ушла, оставив Принца Штормграда одного. 10:38 – Прошу прощения. К нему можно? – спросил Андуин. Братья-пандарены переглянулись. – Он… сейчас не в лучшем настроении, – ответил Ло. – Это уж точно, – подтвердил Ли. – Вполне возможно, он скоро умрет, – сказал Принц Штормграда, – И вовсе не так, как воображал. Гаррош проявил смелость, но теперь ему только и остается, что ждать. Я могу понять, почему у него плохое настроение. – Как скажете, ваше высочество, – сказал Ли и неохотно открыл дверь. Вопреки своим привычкам, Гаррош не сидел на лежанке, а мерил мелкими шагами крохотную камеру, с трудом переставляя скованные кандалами ноги. Как только дверь открылась, он раздраженно вскинул голову и помрачнел еще сильнее, увидев, кто пришел. Андуин приготовился выслушать злобную тираду, но орк не произнес ни слова и продолжил ходить из стороны в сторону. Принц взял стул и принялся ждать. Тишину нарушал лишь звон цепей и шарканье ног. Спустя несколько минут Гаррош остановился, – Зачем ты пришел, человек? Не этого Андуин ожидал. В голосе Гарроша не было горечи или ярости, только смирение, – Я пришел на тот случай, если тебе нужно… если ты захочешь со мной поговорить. – Я не хочу. Убирайся, – на смену покорности Адского Крика пришло отвращение, – Иди, дальше носись со своим Светом и размахивай Страхоломом. Ладно хоть у Бейна хватило ума показать себя настоящим Тауреном и вернуть тебе эту жалкую игрушку. – Ты пытаешься меня разозлить, – произнес Андуин. – И как, получается? – Да. Отлично. А теперь уходи. – Нет, – сказал Андуин и сам удивился своему ответу, – Когда-то ты попросил, чтобы я пришел. В глубине души тебе хотелось поговорить со жрецом, но вызвать кого-то из Орды ты не мог. Потому что тогда пришлось бы признать, что тебе нужна исповедь. Проще было говорить со мной, то есть с тем, кого ты считаешь врагом. Проще упражняться в красноречии и обмениваться оскорблениями, чем примириться с мыслью, что тебя могут казнить! Но ты не понял одного, Гаррош. Я жрец, и я верю в свою миссию. Я останусь с тобой рядом, хочешь ты этого или нет. Ведь, как знать, быть может, хотя бы на мгновение ты обрадуешься тому, что я здесь. – Да я скорее сгнию на задворках Круговерти Пустоты, чем добровольно стану слушать твой скулеж! – рявкнул Гаррош. Гаррош изменился на глазах, и Андуин понял, как тяжело ему было сохранять видимость спокойствия. Теперь же орк скинул напускное хладнокровие, как ненужный больше плащ. Пусть его глаза и не налились кровью, бушевавшая внутри ярость была очевидна и так. Гаррош буквально клокотал от злости, сжимая и разжимая огромные кулаки. – День ото дня ты сидишь с самодовольной ханжеской миной, – продолжил орк, с отвращением выплевывая слова, – Носишься со своим ненаглядным Светом. Ты так уверен, что, если стерпишь все оскорбления и станешь пристально следить за моей судьбой, я непременно изменюсь и откажусь от собственной личности. Все чего-то хотят от меня, мальчик, и ты не исключение. – Я всего лишь пытаюсь помочь тебе… – Чем? – перебил его Гаррош, повысив голос, – Помочь мне умереть? Или начать новую жизнь, став ручным волком, выпрашивающим ласку и кусок мяса? Тебе мало того, что я даже не могу идти, как настоящий воин, и вместо этого тащусь в цепях, словно зверь? Или, может, этого требует твой драгоценный Свет? Каждое слово орка ощущалось как удар. – Нет, все не так. Свет подчиняется иным законам… – О, да, конечно, какой-то незрелый мальчишка знает все о Свете, – с издевкой перебил его Гаррош и расхохотался. – Я знаю достаточно, – возразил Андуин, начиная злиться и при этом отчаянно пытаясь сохранять спокойствие, – Я знаю, что…  Ничего ты не знаешь, мальчишка. Давно ли ты отцепился от маминой юбки? Андуин дернулся так, словно ему дали пощечину. – Моя мать тут ни при чем, Гаррош. Речь ведь о тебе и о том, что через несколько часов ты, скорее всего… – Вот как раз об этом я и говорю! О твоем высокомерии, проклятом высокомерии всего Альянса! Уж вы-то знаете, что лучше для всех и для меня в том числе! Дыхание Андуина участилось, и теперь он тоже непроизвольно сжимал и разжимал кулаки. Вдруг открылась дверь, и внутрь вошла Ю-Фей в сопровождении братьев Чу. Все трое выглядели так безмятежно, словно и не слышали гневной речи орка. Гаррош же на них зарычал. – Отойди. Ты же знаешь, мы не хотим тебе навредить, – сказал Ло. Миниатюрная Ю-Фей приготовилась дать отпор, если потребуется, и Андуин вдруг понял, что опасность исходила скорее от нее, чем от братьев Чу. Гаррош посмотрел на них, потом снова зарычал, на этот раз от бессилия, и отошел. Волшебница деактивировала барьер, и внутрь внесли поднос с рыбой с зеленым карри. После этого Ю-Фей произнесла заклинание, и все трое молча вышли, захлопнув и замкнув за собой двер – Гаррош, послушай, – начал Андуин, отчаянно пытаясь призвать к надежде, что Гаррош раскаится. – Нет, это ты послушай, мальчишка, – резко оборвал его Адский Крик, – Надеюсь, ты все-таки станешь королем. Потому что день, когда ты взойдешь на престол, станет для орков праздником вне зависимости от того, выживу я или нет. Мы непременно явимся в Штормград. Слышишь меня? Мы ураганом пронесемся по улицам и перебьем твой народ. А потом насадим твое убогое, крохотное тельце, жаждущее мира во всем мире, на пику и сожжем город дотла. И, какой бы там ни была жизнь после смерти, что бы ни даровал тебе Свет, твои родители еще пожалеют, что у королевы Тиффин не случилось выкидыша. Андуин перестал дышать. Его охватила ярость, раскаленная добела, от которой он, казалось, готов был взорваться. Принцу хотелось заставить Гарроша замолчать или даже забраться в голову к этому проклятому орку и стереть саму его личность! Андуин умел обращаться с энергией Света. Он с легкостью мог использовать ее не для защиты или исцеления, но в качестве оружия. Возможно, Вериса была права, что Гаррош не заслуживает жить. Андуин был глупцом, если верил, будто Гаррошу можно помочь, будто до него можно достучаться. В одном этот орк был прав – добро никогда не коснется его сердца. «Он ведь пытался меня убить, – подумал Андуин, – И напал бы прямо сейчас, если бы мог. Надо позволить ему умереть. Без него мир и в самом деле станет лучше». Гаррош, наблюдавший за попытками принца Штормграда усмирить гнев, рассмеялся. Он полил карри соком из четвертинки солнцеплода и поднес миску ко рту. Горло Гарроша почувчтвовало странный привкус. Спустя пару мгновений он начал кашлять. Упав с кровати на пол грудью, он схватился за шею, став кашлять сильнее. Андуин попятился назад и расширил глаза от шока. – Что происходит?! – крикнул Андуин. Ли Чу подбежала к решётке и вставив ключ в скважину, открыла решётку. Она, стражники и Андуин вбежали в камеру. Гаррош уже неподвижно лежал на полу. Опустившись на одно колено, Ли Чу пощупала пульс Гарроша. Помрачнев в лице, она посмотрела на Андуина, – Он...Он мёртв. – Ч-Что? – спросил Андуин, – Но кто мог это сделать? – Оповестите Тажань Чжу, – приказала стражникам Ли Чу, – Расскажите ему всё, – Кивнув, стражники выбежали из камеры. Тяжело вздохнув, Чи Чу встала, – Этого не должно было произойти. Не волнуйтесь, Принц Андуин. Мы всё выясним. Если убийца где-то здесь, мы его найдём. Молча кивнув, Андин посмотрел на труп Гарроша. Он настолько разозлил многих, что кто-то решил не ждать а действовать сам. Это...Это неправильно. У него был лишь один вопрос: Кто же убил Гарроша Адского Крика? 10:52 День у Цзя Цзи выдался непростой. Будучи одним из гонцов суда, он дал клятву не разглашать содержание писем, а также имена отправителей и получателей. Поэтому его услуги пользовались большим спросом. Даже огромным, если вспомнить сегодняшние хлопоты. Сперва Цзя Цзи доставил письмо от вождя Вол’джина леди Джайне и передал ее устный ответ обратно. После этого он принес записку от командира следопытов Верисы Ветрокрылой её сестре и племяннице. Блум раскрыла письмо. В письме было написано: <<Дело сделано>>. Всего две строчки и они вдвоём почувствовали искреннюю радость и удовлетворение. Королева и Принцесса Банши стояли спиной к Цзя Цзи в своих покоях в Подгороде, из-за чего он не мог видеть, как на лицах обеих Ветрокрылых появилтсь ухмылки а красные глаза запылали ярко-красным, как факелы в темноте. Блум незамедлительно написала письмо, адресованное Тёте и в ту же минуту передала Цзя Цзи. Кивнув, Пандарен скрылся в портале. В то же мгновение Королева и Принцесса Отрекшихся злобно рассмеялись. – Наконец-то этот проклятый Орк мёртв, – сказала Блум, ухмыльнувшись. Внутри её распирало от наслаждения от этой новости, – Ха, ха, ха! Как же долго мы этого ждали. – Верно, дорогая, – сказала Сильвана, – Какая ирония: Гаррош Адский Крик, один из самых опасных Орков, погиб не в бою, а от любимого пандаренского фрукта! – они обе вновь рассмеялись, – Всё складывается как никогда лучше. Гаррош мёртв. Все эти идиоты, верившие в искупление, никогда не догадаются, кто это сделал. Ничего не указывает на нас и Верису. – И Тётя Вериса присоединится к нам, – промурлыкала Блум, – Наша семья наконец воссоединится. – Да, – сказала Сильвана, – Гаррош пал от рук трёх последних Ветрокрылых. Теперь ничего не мешает нам воссоединиться, – она взяла Блум за руку, – Теперь осталось сделать ещё кое-что, дорогая. Наш народ никогда не будет подчиняться живому существу. Но это легко исправить...Осталось уподобить Маленькую Луну нам и тогда...Тогда мы будем вместе. Навсегда. 22:34 Тирисфальские леса. Письмо, которое они прислали Верисе, содержало следующее: <<Встретимся в сердце Тирисфаля. Ночью>>. Как и ожидалось, от Тажань Чжу всем поступило сообщение о произошедшем. Пандарены организуют расследование с целью найти того, кто отравил Гарроша Адского Крика. Вот только Королева и Принцесса Банши знали, что это безнадежно. Пусть Пандарены хоть перевернут каждый камень, но ничего не найдут. Яд невозможно определить, как и того, кто создал его. Одной из гордостей Аптекари Отрекшихся – яды, которые невозможно распознать. Они слышали, что некоторые члены Альянса и Орды уже начали обвинять друг друга. Расы Альянса и наполовину не осознают, что Орда ненавидит бывшего Вождя двое сильнее, чем они. Вериса уже ждала их на месте. На удивление, добралась она быстро. Сильвана и Блум тут же порывисто обняли. Как только они разомкнули объятья, Вериса начала говорить, – За мной никто не следил. Я убедилась. Ни у кого нет мыслей, что отравить Гарроша могла я. – Я горжусь тобой, сестра, – сказала Сильвана, – Прикидываться невинной овечкой у всех на глазах и убедить, что ты этого не делала. Ох, – она улыбнулась, – Я была права, когда говорила, что быть кровожадной тебе к лицу. – Никто точно не испытывант подозрений, Тётя? – спросила Блум. – Никто, – ответила Вериса, – Ни Тажань Чжу, ни Вариан. Ни кто-либо другой. Все знают, что мне пришлось вынести из-за Гарроша, – имя Орка она буквально выплюнула. Блум удивилась переменам в голосе Тёти и мимике лица, – Но каждый на суде его ненавидел и желал расправы. Тем-более, все знают, что я бы никогда не сделала подобного. Сильвана усмехнулась, – Дураки. Не могут заметить то, что у них прямо под носом. – Слава Богу, наконец-то это закончено, – Вериса облегченно вздохнула, – Наконец-то этот проклятый Орк заплатил мне за всё. Сильвана, Блум, вы...Вы были правы. Альянс не мог сделать то, что нужно было. Теперь я могу присоединиться к вам в Подгороде. Эти слова были сладки для Сильваны и Блум, как мёд. Но как бы они не были счастливы, нужно было не допустить ошибки. Вериса может передумать. А этого они допустить не могут. Нужно убедиться точно. – А какже твои сыновья? – спросила Блум, – И Альянс? Лицо Верисы побагровело от ярости, – Даже не упоминайте о нём! Альянс слишком мягкотел! Члены Альянса отчаянно цеплялись за порядок. Суд над Гаррошем Адским Криком?! Его должны были казнить! Эта тварь заслуживала худших мучений! Мы втроём...У нас хватило ума сделать то, что необходимо. С монстрами, вроде Гарроша, нужно обращаться только их методами. Альянс разочаровал меня. Больше я не желаю иметь с ним ничего общего. – <<О, сестра. Столько гнева...Столько ненависти. Мне нравятся твои изменения>>, – промурлыкала Сильвана в своей голове. – А твои мальчики? – спросила Принцесса Банши, – Ты действительно оставишь их одних? – Не одних. У них есть Аратор. Он о них позаботится. А я...– Вериса опустила голову и вздохнула, – Я никогда не была им хорошей матерью. Без меня им будет лучше. Пожалуйста, давайте не будем говорить об этом, хорошо? Я...Я не хочу об говорить. – Что ж, Маленькая Луна, – сказала Сильвана, – Тогда пришло время тебе отправиться в свой новый дом. С нами. Замерев на мгновение, Вериса кивнула, – Хорошо. 23:56 Подгород. Королева и Принцесса Отрекшихся ехали на Скелетах-Лошадях. Вериса ехала вместе с Сильваной, обхватив руками её живот. Покс они ехали, она заснула, что было им на руку. Добравшись до своих покоев в Королевском Квартале Подгорода, где помимо них жили наиболее приближенные к ним Отрекшиеся, Сильвана аккуратно положила тело Верисы на кровать Блум. На ту самую кровать, где одинадцать лет назад Блум была преображена Валь'Кирами в Отрекшуюся. Взяв один из двух стульев возле стола в середине комнаты, Сильвана присела возле кровати. Блум подошла к ней, держа в одной руке пробирку с темно-зеленой пузырчатой жидкостью. Откупорив пробирку, Принцесса Банши наклонилась и открыла рот Верисы а затем, постепенно влила яд. Причём, это необычный яд. Аптекари создали его для того, чтобы убивать людей прямо во сне без каких-либо следов. Яд был совсем безболезненным и действовал за пару минут. Они не хотели, чтобы Вериса пережила ту же мучительную смерть, как и они, а безболезненную и легкую. Даже, в какой-то степени милосердную. Минуту спустя Вериса перестала дышать а сердце перестало биться. Блум пощупала пульс и убедившись в его отсутствии, кивнула Сильване. Они обе призвали Валь'Кир. Нежить, когда-то служившую Королю Личу и теперь служащую им. Крылатые Девы начали читать заклинание. Обе Ветрокрылые неотрывно наблюдали за процессом. – Даже не верится, что наша семья наконец воссоединиться, Мама, – сказала Блум. – Мне тоже, дорогая, мне тоже, – сказала Сильвана. Наконец, процесс был завершён. Валь'Киры исчезли, так как пока в них не нуждались. Наклонившись, Сильвана и Блум осмотрели изменения во внешности Верисы. В то же мгновение Вериса вскочила с кровати. Её теперь уже красные глаза загорелись ярко-красным. Сильвана, с несвойственной ей нежностью обняла Верису и погладила по волосам, – Тише, Маленькая Луна. Мы с тобой. 00:23 – Тоесть...– Блум была удивлена после рассказа Верисы, – Тоесть ты знала, что мы обратим тебя и молчала? — Я боялась вас спугнуть, – сказала Вериса, стоя за ширмой, – Думала, вы испугаетесь и решите не делать этого. Я знала, что Отрекшиеся не примут среди себя живых, учитывая то, как Люди относились к ним все эти восемнадцать лет. – А мы приложили столько усилий, чтобы ты не узнала, – сказала Сильвана, – Опасались, что ты не решишься становиться Отрекшейся. – С тобой...С тобой всё впорядке, Тётя? – обеспокоенно спросила Принцесса Банши. Когда она только переродилась в Отрекшуюся, то потребовалось некоторое время, чтобы она привыкла и смогла освоить новое тело, – Преображение ещё не для кого не проходило бесследно. – Всё нормально, Блум, – сказала Вериса, – Немного непривычно, но это временно. Ширма открылась и Вериса вышла из неё. Теперь её кожа была бледно-белой, губы – черного цвета а глаза – красными. На ней был черный кожаный полностью закрытый доспех с парой деталей из металла коричневого цвета, доходящие от конца живота до груди, соединенный с ромбообразным нагрудником. Поверх рукавов черного цвета были браслеты того же цвета с бежевой линией возле и дополнительными для защиты деталями черно-бежевого цвета. На черном поясе была пряжка в виде серого черепа из металла. На верхней части ног были защитные мини-щитки в виде подобия выдвигающихся лап с двумя когтями. Поверх черных кожаных сапогах были защита для стоп и зазубренный щиток того же цвета. Наплечники были коричневыми с серой металлической отделкой вокруг и четырьмя шипами на них. На голову накинут соединенный с плащом того же цвета черный капюшон из которого торчат эльфийские уши. Из капюшона на грудь спадают серебристые волосы, ставшие чуть более темного оттенка. Колчан черного цвета с тремя черепами из металла полный стрел держится на коричневом кожаном ремне под левым наплечником. Осмотрев Верису с ног до головы, Сильвана присвистнула, – Только посмотри на себя, сестра. Ты будто была рождена, чтобы стать Отрекшейся. 00:59 Сильвана и Блум приказали сообщить всем Отрекшимся в тронном зале. Теперь здесь собрались все Отрекшиеся, жившие в Подгороде: Тёмные Рейнджеры, Аптекари, простые жители, представители Фармацевтического общества и Ассасины. Сами Королева и Принцесса Банши стояли у своих тронов. – Наши дорогие подданые! – обратилась ко всем Блум, – Гаррош Адский Крик мёртв! Тот, кто относился к нашему народу, как к расходному материалу, заплатил за всё! Остальные были слишком мягки, слишком нерасторопны и преданы правилам и свету. Много лет мы желали проклятому Адскому Крику мучительной смерти. И теперь возмездие свершилось, – Отрекшиеся заликовали. Многие были вкурсе мненич Падшего Вождя о них, а некоторые – лично лицезрели это. – Но мы с дочерью не можем взять всю заслугу себе. У нас ещё одна хорошая новость, – Вериса шагнула вперёд и все смогли разглядеть её. Верисе было немного непривычно. Больше сотни глаз устремили свои взгляды на неё. Сильвана и Блум взяли её за руки в знак поддержки, – Наша семья восстановлена! Моя сестра и Тётя моей дочери убила Гарроша, отравив его. Теперь она присоединились к нам! К своей семье! Теперь, когда она заняла своё законное место в Подгороде, она станет соправительницей! – Ура! – Да здравствует семья Ветрокрылых! – Гори в аду, Адский Крик! Блум приблизилась к Верисе и нашептала ей на ухо, – Ты сможешь, Тётя. Мы рядом. Не бойся. Ты среди своих. Вздохнув, Вериса окинула взглядом Отрекшихся, – Гаррош Адский Крик причинил мне боль...Он убил любовь всей моей жизни. Все остальные устроили этот дурацкий суд. Суд над тем, кто неоднократно доказал свою вину. Я сделала это, потому-что так было правильно. И я не о чём не жалею! – её глаза загорелись ярко-красным от гнева, вызванного одним только воспоминанием о взрыве Терамора, Ронине и проклятом Орке, – Альянс стал слишком мягкотел! Они меня разочаровали! Теперь я знаю, где мой дом. Среди вас! Теперь вы – мой народ. В мире нет святых. Здесь их нет. Отрекшиеся – монстры лишь потому, что их вынудили стать такими. Теперь я это поняла. И я сделаю всё, чтобы все враги Отрекшихся захлебнулись в своей крови! – Гаррош был началом! – крикнула Сильвана, – Вскоре мы сметём и остальных наших врагов! – Никто не уйдёт от нас! – крикнула Принцесса Банши, – Никто не выживет! – Покажем нашим врагам, что такое гнев Отрекшихся! – крикнула Вериса. Вскоре тронный зал утонул в поддерживающих голосах. Отрекшиеся вскинули вверх руки, в некоторых из которых был лук, меч или клинки. Основной Азерот. Подгород. Вериса была так близка, чтобы разделить с ними посмертие. Они были так близко, чтобы вновь стать семьей. Но судьба сыграла злую шутку. Они обе чувствовали гнев, печаль, ненависть и грусть. Чувствовали себя раздавленными, впервые за годы позволив себе сломаться и дать волю слезам. Когда Тётя Аллерия предложила всем четверым оставшимся Ветрокрылым встретиться и очистить Шпиль Ветрокрылых от Нежити, они хотели убить её и Верису, чтобы закончить эту болезненную главу в жизни. Но когда они уже собрались отдать Тёмным Рейнджерам приказ, в последний момент Вериса призналась, что она струсила и причинила им боль, и ей хотелось бы, чтобы когда-нибудь они простили её. Это признание остановило их. Сейчас, когда Сильвана и Блум планируют истребление Альянса, каждый раз, когда разговор заходит о Верисе, они не знают, что делать. Аллерию они убьют точно. Незачем той, кто является вместилищем Бездны ходить по Азероту. Но Вериса...В какой-то степени в них сохранились тёплые, семейные чувства. Воспоминания, которые они так старались притупить, давят. Королева и Принцесса Банши никогда не дрожали перед убийством врагов. Но неясно почему, но что-то будто мешает им даже говорить о убийстве Верисы. Хотя, когда всё закончится, они могут поступить с Верисой по-другому. Вериса слишком эмоциональна. Это и стало одной из причин её отказа убивать Гарроша. Но это можно исправить. Осознание пришло к Блум. План выстроился в голове сам по себе. Когда Альянс будет уничтожен, они убьют Верису а затем воскресят как Отрекшуюся. Перед этим они прикажут Аптекарям промыть ей мозги. Вериса будет лишена недостатков. Больше не будет сильно подвержена эмоциям. Больше не будет пытаться подавить в себе тьму. Станет той, кем ей суждено. Такой же, как и они. А насчёт помехи в виде её сыновей...Что-ж, от них так легко избавиться. Губы Блум растянулись в ухмылке, – Ох, Тётя Вериса, – прошептала она, – Ты думала, что сможешь так легко сбежать от своей истинной сути. Может ты не видишь этого, но мы...Мы видим тебя насквозь. Отчаянно пытаешься выкарабкаться из тьмы. Скоро, когда всё закончится, мы придём и тогда...Тогда мы освободим тебя от оков и будем вместе...Навсегда. Продолжение следует...