Ты-мой мир.

83. В «Сумерках» Белла наконец-то обратилась в вампиршу, фотографии были разобраны… Аэлита закрыла макбук, посмотрела на часы. «Хм… пора бы им уже вернуться!» Она взяла телефон и в то же время в дверь раздался мелодичный звонок. Наоки бросилась открывать. Аэлита тоже пошла в прихожую. Джон втаскивал огромную корзину с цветами, за ним следом вошёл Юзуру. — Ну слава Богу! Чего так долго-то?! — Аэлита обняла Юзуру. Он покрыл лёгкими поцелуями её щечки. «Вот! Тебе целая корзина!» — Юзуру! Это моветон! Передаривать цветы, которые подарили тебе! Парень обалдел и не понял, о чем идёт речь. Джон спас положение. — А это он купил только что в большом цветочном магазине на въезде в квартал. Так что, Аэлита, не наезжай на Юзуру! — О! Прости! Прости! Я что-то совсем от тоски завелась! Ну пойдём! Ты голоден? Как банкет? Чем занимался? — Аэлита обнимала его за талию, чирикала, она знала, что на банкетах он почти не ел. Юзуру шёл за ней, не успевал отвечать. В гостиной Юзуру рухнул на диван, вытянув ноги и устало бросил руки на колени. — Устал!.. — это было одно слово, которое он произнёс. Аэлита моргала глазками, потом подсела поближе и тихонечко спросила: — Ты есть будешь? Наоки весь день варила-парила-жарила… — Маленько… Аэлита подпрыгнула и убежала в столовую. Наоки только и ждала команду накрывать на стол. Юзуру медленно вполз в столовую. Джон тоже пришёл и все сели за стол. Наоки подавала блюда. — Наоки, садитесь с нами ужинать! — Аэлита пригласила Наоки. — Спасибо! Я уже перекусила. — Тогда просто посиди с нами, чайку попей. Наоки махнула головой, налила чаю и присела рядом с Джоном. За столом никто не говорил. Казалось, что усталость Юзуру передалась всему дому. Когда Юзуру насытился, он просто поклонился всем, поблагодарил по-японски и ушёл в свою комнату. Аэлита посмотрела на Джона. — Джон, что-то случилось? — Всё в порядке! Никаких эксцессов. Устал он сильно. Видела же, еле ноги передвигает! Ты не лезь к нему… Пусть очухается! — Джон вздохнул и почти залпом выпил свой чай. Аэлита поблагодарила Наоки и ушла в гостиную. Юзуру не было слышно. Да и не могло, потому что звукоизоляция в квартире была отличная. Аэлита забрала макбук, отнесла его в кабинет отца и пошла в свою комнату. Её кровать так и не расправлялась с их приезда. Аэлита прошлась по комнате. «Наверно я сегодня тут спать лягу… Не буду его беспокоить. Сейчас проветрю.» Она вышла на лоджию. Было уже девять часов вечера, и Токио вовсю сиял разноцветными огнями. Токийская телебашня, которую было видно из окна спальни озарялась огнями. Аэлита села в плетеное кресло, укрылась пушистым пледом и созерцала виды вечернего Токио. Мыслей не было. Ей и впрямь передалась усталость Юзуру. «Может травмировался всё-таки?!» Она сбросила плед и уверенно пошла в его комнату. Она вошла без стука. Юзуру плашмя лежал на кровати поверх покрывала. Аэлита обошла большую кровать, чтобы понять спит или нет. — М-м-м… Аэлита… — Юзуру подал голос. — Да, милый, я… Может я кроватку тебе расправлю, а? — Угу… Сейчас… Аэлита присела на корточки, чтобы посмотреть на Юзуру. Он лежал, закрыв глаза. Потом ресницы дрогнули, и он повернулся на бок. — Расправляй… Аэлита убрала покрывало с одной стороны, Юзуру повернулся, чтобы убрать с другой. — А ты раздеться не хочешь? Душ принять? И вообще, что ты тут развалился?! — Угу. Я иду уже… — Юзуру опустил ноги с кровати и поднялся. Аэлита покачала головой, но всё-таки прошла в ванну, приготовила полотенца и халат. Юзуру кивнул головой и открыл кран. Аэлита посмотрела на него и ушла в свою комнату. Теплый душ слегка снял тяжесть с его плеч, но усталость не прошла. Юзуру вышел из душа. Комната была пуста. Он вздохнул, сбросил халат и лёг. Аэлита перед уходом расправила до конца кровать и взбила подушки. «Спасибо, милая!» — Юзуру вслух произнес слова, но ему никто не ответил. Сон отключил его тело и разум. Аэлита снова вышла на лоджию. С улицы доносился шум города. Изредка было слышно сирены не то скорых, не то полиции или пожарных. Ей захотелось выйти на улицу. Хорошо, что у дома была своя огороженная и охраняемая территория. Аэлита набросила кардиган и вышла к лифту. Дворовая территория была освещена. Клумбы благоухали. Аэлита прошлась по тропинкам, проложенным в палисаднике вокруг дома. Ирисы разных сортов и расцветок ковром укрывали клумбы. Стараниями садовника растения были ухожены. Аэлита присела на край скамьи под красиво стриженной туей. Она подняла голову, чтобы увидеть звёзды, как привыкла в горах. Но в мегаполисе не видно звёзд из-за света города. Аэлита вздохнула, ей не хватало чистого горного воздуха. — Ни звёзд… Ни воздуха… Ни Юзуру… — она прошептала вслух и испугалась своих мыслей. — Юзуру просто спит… Устал… Ты слишком требовательна. И через неделю начинаются съёмки. Вот посижу, подышу… Правда не тот воздух… А ведь интересно, что мама задала мне этот вопрос про наши отношения. Как- то странно, право… Мы фактически живём вместе. Я приехала к нему… Но кто я? Не могу ни погулять с ним, ни с друзьями его пообщаться… Ох! Это лишь условности, которые нужно соблюдать, чтобы сохранить нашу личную жизнь в тайне от общества, его жизнь прежде всего… Я более публичный человек, получается… Но так не может продолжаться долго. Всё тайное рано или поздно становится явным. Надо попытаться не испортить это лето… А я что-то жду от Юзуру?.. Он пылинки готов сдувать с меня. Любит, это же видно. А я что-то жду от Юзуру?.. Она сама себе задавала вопрос, который трансформировался из вопроса Эммы. Аэлита зябко пожала плечами. «Пора. Поздно. И я буду с ним. Он не должен быть один!» Она вернулась в квартиру. В прихожей стоял Джон, скрестив руки на груди. — Как погуляла? — Нормально. — Поздно. — Иду спать. — Аэлита глянула на Джона исподлобья. Джон не любил её такую, настороженную. Он слишком хорошо её знал. Знал и видел, какой она может быть свободной и радостной. А тут какая-то настороженность… Аэлита не стала принимать душ в комнате Юзуру, чтоб не шуметь и не тревожить сон. Хорошенько высушив волосы, она набросила пеньюар на голое тело и направилась в комнату Юзуру. В комнате было темно, и Аэлита боялась промахнуться мимо кровати. Она остановилась в дверях, привыкая к темноте, потом шагнула дальше. Осторожно села на край кровати, стянула пеньюар и аккуратно скользнула под одеяло. Кровать широкая, просторная, а одеяло ещё больше, свисало с краёв. Аэлита устроилась под одеялом и тихо вздохнула. Тут же услышала, как Юзуру заёрзал. «Ну вот… разбудила…» А Юзуру лишь повернулся к ней, протянул руку, убедился, что она рядом. Он полежал несколько секунд, потом просто притянул её к себе, обняв за талию. Аэлита повернула лицо, чтобы поцеловать его. Нежно коснулась губами его щеки. Он вздохнул. Аэлита отвернулась от Юзуру, взяла его руку и прижала к своей груди. Юзуру прижался к ней всем телом, согревая её прохладную спинку. От его тепла Аэлита быстро сомлела и уснула. «Несносный будильник! Я выкину тебя! Любовь моя спит! Я — подушка! Как прекрасно видеть, что я нужен! Даже для того, чтобы голову положить мне на живот! Вот это невероятно! Как она поворачивается так во сне? И мне ведь не мешает! Совсем! Надо её будить! Вот это моя карма… и я счастлив до кончиков пальцев! Люблю её до кончиков пальцев!» Он приподнялся, голова Аэлиты чуть не скатилась с него на кровать, если бы он не поймал её в ладони. Она открыла глаза. — Юзууу-рууу! Доброе утро! Как спалось? — С тобой все мои сны сладкие… А ты как спала? — Хорошо! Я с тобой хорошо сплю. Спокойно… — Будем вставать? — Юзуру всё это время держал её голову в своих ладонях. Кубики пресса и грудные мышцы напряглись, показывая свой рельеф. — Честно? — Да! — Я с тобой бы всё лето провела в постели. И никуда не ходила! Мне ничего не нужно больше. Быть рядом, в твоих руках… — Это лучшее пожелание доброго утра! Я тебя люблю. — Ты хоть немножко отдохнул? — Вроде бы да… не понял ещё… — Я старалась тебе не мешать. — Я понял! Ты — чудо! Но ты мне никогда не помешаешь! И думать об этом, пожалуйста, забудь! — Встаем? — Только после поцелуя! — Юзуру посадил её рядом, покрывая поцелуями лицо. Аэлита слегка отстранилась, он вопросительно глянул. — Твои поцелуи соблазняют меня… И я могу разомлеть и не встать… — Аэлита обнимала его, целуя шею, ключицу. — И я… Они обнялись, смеясь, и с нежностью приникли друг к другу. Оба понимали, что пора выбираться из этой безумно притягательной кровати, из объятий и поцелуев! В душ! На пробежку! На завтрак! Так начался второй день шоу. Аэлита все же решилась поехать с Юзуру на тренировку. Но при условии, что он усадит её где-нибудь в комментаторской. Юзуру взвился от восторга! Эмоции не скрывал даже на завтраке, постоянно смешил Наоки. Она же смущалась, как японская школьница. Аэлиту это так рассмешило, что уже не было сил сдерживать смех. Юзуру заводился ещё больше, видя радость своей любимой. Они приехали в спорткомплекс, как и было заведено, задолго до приезда других участников. Юзуру проводил Аэлиту в комментаторскую, поручив заботиться о ней одну даму, с английским у которой было более-менее в порядке. Присутствие Аэлиты он объяснил тем, что корреспондентам тоже надо посмотреть, как выглядит шоу изнутри! Аэлита прилипла к стеклу, когда на лёд вышел Юзуру в черной тренировочной форме. «Ах, ты ж!.. Э… О, боже… Я сейчас растекусь тут… Чё-о-орт! Юзуууу-рууу!» Она огляделась, нет ли кого рядом, потому что она громко и эмоционально приветствовала своего друга. А как было молчать, если на льду был её мужчина, сексуальный и красивый! И не одна деталь одежды не скрывала его совершенного, атлетического тела! Это было сродни той самой графичности иероглифов, а Юзуру был похож на кисть каллиграфа, который искусно выводил знаки тушью на рисовой бумаге. Постепенно на льду появлялись ещё фигуристы. Это говорило о том, что участники шоу приехали в спорткомплекс и начались репетиции общих и сольных номеров. Аэлита с интересом наблюдала за происходящим, радуясь тому, как получались прыжки у Юзуру, радуясь, что она его видит, а её никто не видит, разве что только силуэт… Примерно через час в комментаторскую пришёл запыхавшийся Юзуру. Он принёс ей футболку с эмблемой шоу. Аэлита с радостью надела её поверх своей. Юзуру был насквозь мокрый с полотенцем на шее. Она усадила его в кресло и быстро обтерла. — У тебя трусы мокрые тоже, Юзуру… — И носки… — ответил ей в такт спортсмен, — но мы закончили… Можно в отель ехать… Хотя я бы остался, Реквием надо прокатать… — А ты выдержишь? Ведь шоу через четыре часа… — Ну я маленько… основную часть… — М-м-м! Знаю я, как маленько! Ещё на час… — Скучаешь? — Что ты? Волнуюсь!!! — Спасибо! Спасибо, моя милая! Я пойду. Звукорежиссёр вон, уже машет. — Беги! Не упахивайся! Хотя кому это я говорю… Юзуру Ханю и «не упахивайся» понятия не совместимые! — Аэлита смеялась, а Юзуру не совсем понял виртуозного английского. Он просто поцеловал её в щёчку и убежал. Как и было предсказано, на льду он провёл ещё час. Аэлита посмотрела репетицию программы и написала ему в Line, что поехала в отель. Было просто чудо, что она ни в первый день, ни во второй не пересеклась ни с кем из фигуристов в холлах отеля. Надо отдать должное организации её охраны и охраны Юзуру, которая просчитывала любую мелочь, даже наличие свободно перемещавшихся гостей отеля. Юзуру прочел сообщение, когда был в раздевалке. Он оставался последним из участников — мужчин, остальные уже уехали в отель и раздавали автографы фанатам. У Юзуру было прекрасное настроение. Усталость была приятной, не давящей, как после первого шоу. Он постарался сохранить настрой до конца шоу. Первым делом в отеле он принял душ и сразу позвонил в номер Аэлиты. Та валялась лениво на диване в гостиной, листая буклет с меню ресторана. Надо было подкрепиться перед почти четырёхчасовым шоу. Юзуру был ещё с влажными волосами, когда она впустила его к себе в номер. — Мокрый мой фигурист… — она снова обтирала его, взъерошив волосы. — Ты мне уложишь волосы? — Хорошо. Только не знаю, подойдут ли тебе мои средства для укладки. — Подойдут. Мне всё твое подходит… — А сколько у нас времени? — Два с половиной часа. — Перекусим? — Да. Надо. — Отлично. Джон уже привёз готовые бенто от Наоки для тебя. А я буду поедать изыски местной кухни. Аэлита раскрыла термосумку, в которой стояли бенто для Юзуру, заботливо упакованные и эстетично оформленные Наоки. — Ух ты! Посмотри-ка, мой Юзуру! Какое тут чудо! — Аэлита выставила коробочки с едой на столик. — Это так красиво, что даже есть жалко! — Юзуру наклонился над бенто, рассматривая каждое. Но аромат вкусных блюд сделал своё дело, у Юзуру проснулся аппетит, и он принялся за обед. Аэлита встретила официанта ресторана отеля, который принёс её заказ. Она с удовольствием присоединилась к Юзуру, который ловко управляясь палочками, наслаждался обедом. Она исподволь наблюдала за Юзуру, зная, как трепетно Наоки относилась к предмету своего обожания, готовя для него специальные блюда, предписанные личным диетологом. Наоки несколько раз в день созванивалась с диетологом, чтобы согласовать все тонкости, вплоть до вкуса и состава соуса. Почти час она посвятила тому, что точно записала со слов самого Юзуру, что он из еды не любит, а какие вкусы предпочитает. Итогом этой работы был довольный вид обожаемого кумира. Покончив с обедом, Юзуру позволил себе полежать, сытая дремота тяготила веки. Аэлита увела его в спальню и уложила в кровать. — Вздремни хотя бы минут сорок… А я тихо посижу в гостиной. — Ты тут со мной побудь, пожалуйста. Я хочу с тобой… — Как в больнице?.. — Аэлита вспомнила, как баюкала его в трудные больничные дни. — Да-а-а! Это так хорошо… — Ну ложись… Я устроюсь тоже… Только будильник заведу… Иначе можем отрубиться оба! — Аэлита завела будильник на телефоне, уложила голову Юзуру себе на колени. Он уютно устроился и быстро задремал с улыбкой ребёнка на лице. «Самурай с лицом ребёнка» — эту фразу ещё предстояло услышать от комментаторов, но она в той или иной интерпретации уже поселилась в голове Аэлиты. И эта такая тонкая близость сейчас перед шоу была очень ценна для неё. То, насколько Юзуру ей доверял, приводило её в оторопь. По сути, он полностью доверил ей свою жизнь, доверил возможность заботиться о нём. Доверил её семье, её помощникам. Не отказал ни в одном предложении в плане обеспечения безопасности. Так может доверять только безгранично любящий и верящий тебе человек! Такая ответственность вселяла чувство гордости за возможность быть полезной. Она вздохнула, как тогда в больнице, перебирая его волосы. Тихая мелодия будильника вернула их к реальности. Аэлита не сомкнула глаз, а Юзуру заметно посвежел, восстановился и был готов к выступлениям. Аэлита, как и обещала, уложила его волосы. Юзуру довольный, зацелованный ушёл в свой номер, чтобы со всеми спортсменами направиться в спорткомплекс. Начиналось второе шоу в Макухари. Неизменно на её месте лежал теплый плед. Эмма уехала, рядом, на её месте сегодня был Джон. Снова шоу восторженно встречала публика. В который раз Аэлита убеждалась в любви японцев к фигурному катанию. В основном номера шоу были те же, что и в первый день. За исключением нескольких новых фишечек. Джон восторгался шоу. Аэлита посмеивалась над его реакцией. Суровый Джон, воин, гроза всяких проходимцев, личный телохранитель, он умильно аплодировал, отстукивая ногами ритм музыки, улыбался в лирических номерах. Удовольствие и отличное настроение делали из него душку — Джона, которого любила Аэлита. Финальный батл восторгал публику! В этот раз Юзуру просто рвал и метал, был невероятно хорош! Каждый вызов он принимал легко, отвечая совершенным прыжком! Мастер! И вот фигуристы выходили на финальный поклон, взявшись за руки, они вместе подъезжали к каждой трибуне. Юзуру был в центре. Сияя тысячами Солнц, он дарил улыбку Аэлите, махал рукой. Была бы возможность, он бы вытащил её на лёд, чтобы закружить её в своих быстрых волчках! Аэлита украдкой поднесла кончики пальцев к губам, посылая воздушный поцелуй. Это было смело, учитывая особенность японских фанатов. Но Юзуру заметил. Счастливый и гордый от сознания того, что у него всё получилось сегодня, что его любовь была с ним, что он не один. Прощальный проезд по периметру всех фигуристов — традиционный обряд шоу. Каждый из них благодарно махал зрителям. Проезжая мимо трибуны Аэлиты, Юзуру поднимал обе руки, чтобы приветствовать её и Джона. Но в этой цепочке фигуристов был один, которому на миг показалось, что он узнал в одном из зрителей девушку из рекламы. Хавьер даже споткнулся, желая остановиться, чтобы разглядеть, но получил жесткий толчок в спину от ехавшего за ним Джеффри Баттла. Увы, это был последний круг, артисты уходили за кулисы. И вот уже Юзуру оставался последним, чтобы крикнуть залу своё фирменное «Аригато годзамашта!» Шоу закончилось, но только не для Юзуру. Осада корреспондентов с интервью была тоже частью шоу, его закулисного продолжения. Через это чистилище проходили многие участники шоу, но Юзуру был целью номер один. Аэлита написала ему в Line: «Ты был неподражаем! Люблю! Ты надолго?» Юзуру: Не думаю. Хочу уйти раньше. Предлагаю сегодня остаться в Макухари. Ты хотела погулять. Аэлита: Отлично! Значит остаёмся. Я жду тебя в отеле. Целую. — Джон! Мы остаёмся в Макухари! — Аэлита потрепала Джона по плечу. — Понял! Ночевать тоже? — Думаю, да! Смысл мотаться. Выспимся. Но Юзуру нужно привезти еду. Я Наоки позвоню. Он не ест что попало. Надо мне с ним на его диету переключиться. Хотя наверно мне она не будет так полезна, но недельку другую вполне себе… Наоки такое вкусное мясо делает, я пробовала! Пальчики оближешь! *** — Юзу! Юзу! Подожди-ка! — Хавьер тянул его за рукав. — Что? — Погоди! Задержись на минут пять! Без тебя не уедут, а если уедут, огребутся от олимпийского чемпиона! — О, Хаби! Я же не монстр! — Ну и ладно! Не монстр! Садись… — Хавьер усадил его на скамейку в раздевалке, которая практически опустела. За стеной шкафчиков возился с рюкзаком Максим Траньков. — Так что ты хотел? — Юзуру положил свою ладонь на руку Хавьера. — М-м-м… Ну это, как ты говоришь, личное… — Э-э-э…твоё личное или моё? И я должен буду тебе ответить? — Мне бы хотелось… от этого много что зависит… — Ох! Ладно… — Юзуру поёжился, предвкушая вторжение в его приватность. — Спрашивай! — Ты с Аэлитой общаешься? Юзуру ожидал всё что угодно, только не вопрос про свою любимую. Он был уверен на двести процентов, что их отношения надёжно скрыты от фигурнокательной братии. И если бы они узнали, то узнали бы лично от него. Чего, собственно, он и собирался сделать, однако Аэлита противилась этому. Юзуру подумал несколько секунд, чтобы скрыть явное удивление. — Отвечать вопросом на вопрос невежливо. Но я всё же спрошу. Почему тебя это волнует? — Да потому что я её видел! Я пытался тебя найти вчера, чтобы сказать… — Где видел? — На баннере, в Макухари Мессе! Ювелирные украшения. И ещё! Мне показалось, что она была сегодня в зале… — Даже так? — Да. Трибуна центральная. Почти внизу. — Однако… — Юзуру! Ты ответишь на мой вопрос? Юзуру был растерян. Взять на себя смелость, признаться Хавьеру означало обнародовать не только свою жизнь, но жизнь Аэлиты. Он медлил. Выдохнул и медленно произнёс. — Мы не теряем друг друга из вида. — И что это значит, Юзуру? Вы по-прежнему общаетесь или нет? — Хавьер напирал, желая услышать или боялся. Он заметно нервничал, дёргался. — Прости, Хави! Но ответ касается и другого человека, а я не имею права обсуждать его ни с кем. Ты видел всё сам на Мирах, в Ницце, в Сайтаме, в Барселоне. Но и мне стало любопытно, почему ты так заинтересован? — Я найти её хочу. Юзуру весь подобрался, как перед прыжком, секунду медлил и чётко проговорил: — Тогда я отвечу тебе — не ищи!!! Она здесь! И мы вместе!!! — Юзуру тряхнул головой, челка упала на лоб, усиливая контраст его чайных глаз, из который сейчас летели искры и молнии. — О, чёрт! Юзу… — Хави схватился за сердце. — Не ругайся! Я дорожу твоей дружбой, Хаби. Ты лучший соперник в спорте! Но я не позволю тебе быть соперником в жизни! — Я понял, Юзу! Спасибо за честность! Я рад за вас… и завидую тебе…страшно завидую… — Не надо! Зависть — плохо… Болеть… — Юзуру разволновался и опять стал сбиваться с английского на японский. Хави обнял парня. Он завидовал ему до зубной боли, аж скулы сводило. Хави тяжко вздохнул, его, пусть даже слабые, надежды рухнули навсегда. — А можно как-нибудь встретиться с вами вместе, а? — Хави умоляюще смотрел на Юзуру, молитвенно сложил руки. — Я подумаю… — Юзуру слабо улыбнулся. Он не знал, радоваться ему или огорчаться. Но насторожился точно. — Погоди, Хаби! Просить хочу… Не говори никому, пожалуйста! Дай слово! — Обещаю, Юзу! Я — не трепло, Юзу…! — Ох! Надеюсь! Но если что… берегись меня, Хавьер Фернандес! — Юзуру грозно зыркнул. Этот взгляд мог свалить быка на корриде, и Хавьер лишний раз убедился, что личный враг в лице Юзуру ему ну совсем не нужен, хотя бы ради самосохранения! 84. Юзуру бегом бежал по коридору отеля в свой номер, за ним едва успевала охрана. Только оказавшись в номере, он выдохнул. Немного отдышавшись, он позвонил в номер напротив. Аэлита сняла трубку. — Слушаю вас. — Девочка моя! Я приехал. — Так заходи! Дверь открыта. Юзуру подумал мгновение. «Правильно. Мой номер все знают, а её нет.» — Иду. Он ворвался к ней, сбивая её с ног, увлекая на широкий диван. — Ах, Юзуру! Осторожно! Ты, как ураган! — Да! Я — ураган! Я — злой! — Фу-у-у! Не-е-ет! Злой Юзуру… — Аэлита мотала головой, уворачиваясь от его губ. А Юзуру настойчиво ловил её губы, почти кусая. — Скажи, ты ждала меня? А? — он спрашивал коротко, отрывисто, рвано вздыхая. — Тише-тише!!! Отдышись… Кто гнался за тобой, мой король-олень? — Аэлита старалась его успокоить, — Ах… Ну посмотри на меня, счастье моё! Твои одуревшие фанатки? — она целовала его лицо, его глаза, старалась как-то обуздать этот ураган. Юзуру шумно фыркал. — Ты не ответила! — Мой Юзуру! Я ждала тебя! Ждала, волновалась, чтобы ты вернулся ко мне быстрее! Мы же гулять собирались… Мой Юзуру… — Ждала… Ты моя! Моя! Я тебя не отдам никому! — Юзуру целовал её словно хотел поставить своё личное клеймо. Он готов был взять её прямо сейчас, на этом диване, но ждал чего-то… Не то знака, не то разрешения, а может её инициативы?.. Связь между ними была осязаема и ощутима. Удивительно, но они чувствовали друг друга интуитивно. И сейчас Аэлита чувствовала его смятение, настороженность и тревогу. «Что с ним? Кто его так раздраконил? И что с ним делать с таким: успокоить или наоборот, распалить!» Эти мысли неслись в её голове. «А чтобы сделала первобытная женщина?.. ДА! Я поняла!..» Она вцепилась в его плечи, почти вонзая ноготки, давая понять, чтобы он отстранился. И, получив свободу, она выскользнула из-под него, но не ушла, а села сверху, сильно сдавив бёдрами, как она делала, когда каталась верхом без седла. Юзуру ахнул. Он ожидал всё что угодно, но не доминирования. Это сбило его настрой. Он из мятущегося обратился в покорного. Его глаза были широко раскрыты от удивления. Видя удивление, Аэлита решила добить его тем, что спокойно сняла через голову майку с эмблемой шоу, попутно стягивая с волос резинку. Волосы шикарно рассыпались по её плечам, падая на её лицо из-под рук. — А теперь, мой Юзуру, ты ещё что-то хочешь?.. — Аэлита одарила его фирменным взглядом, который тысячу раз оттачивала на съемках рекламы, приводя в восторг всю съемочную группу, заставляя тысячи мужчин по ту сторону экрана тратить баснословные деньги на покупку драгоценностей. — Аэ-ри-та!.. — Юзуру сбился на японский говор. А Аэлита теперь ждала от него действий. Он медлил. «Ещё минуту, и я его прогоню!» Она закусила губу и прикрыла глаза. Это и стало спусковым крючком для Юзуру. Урагану было позволено бушевать, как угодно! Руки, губы, вздохи! Стоны… Летящая в разные стороны одежда! И свет! Дневной! В котором видно всё до мелочей, нет недосказанности ночи, неясным свечением прикрывавшей наготу, цвета тела, всего того, что скрыто за пологом! Но этот ураган был настолько нежным, настолько заботливо срывавшим всякие преграды и пределы, что обоих уносило вихрем! В висках стучало, а по коже, как электрические заряды, проносились мурашки! Аэлита отдалась ему, его натиску, его мощи!!! Она даже готова была покорно принять то, что не успеет получить разрядку, но, к удивлению, ошиблась. Ураган хоть и бушевал, но желал получить всё, сполна, чтобы окончательно и бесповоротно утвердиться в своей власти над ней. А как же он был красив! Чёрные волосы, упавшие на лоб, глаза, влекущие своей темнотой, томностью, раскрасневшиеся губы! И шёпот! Как шорох листьев! Его кожа серебрилась испариной, а её отливала золотом! Она видела, как перемешивается золото и платина, видела своё отражение в его широко раскрытых глазах. Этого хватило, чтобы принять удовольствие полного подчинения, чтобы раствориться на атомы, проникнуть ему под кожу, в кровь, протечь с её потоком в самое сердце, а оттуда, напившись его мощью, стремительно проносясь по всем артериям, аортам, венам, капиллярам, извергнуться наружу в страстном крике и услышать эхом отозвавшийся его крик, стон!!! Ураган получил всё, что хотел, взирая сверху на поверженные просторы! — Я не могу жить без тебя!!!.. Ты — воздух моих крыльев!!! Воздух, без которого я не могу дышать!!! Ты слышишь меня, счастье моё?! — Юзуру шептал Аэлите эти слова, не понимая, слышит ли она его. — Я — твоя… — это всё, что смогла произнести Аэлита. Юзуру вздохнул, он услышал то, что хотел. Он поднял голову, чтобы осмотреться, выбрал место, чтобы прилечь. — Иди ко мне… Иди сюда… Здесь твоё место… — он звал её прилечь на его груди, звал, чтобы своими руками дать ей чувство защищённости и заботы. Аэлита обожала эти мгновения, она просто таяла, чувствуя, как нега растекается по всем мышцам. Он укрыл её своей рубашкой, зная, что она была сейчас уязвима. Она не говорила ни слова, а он всё вздыхал. — Что ты так вздыхаешь, мой хороший? Я отдавила тебя? — Что ты! Ты лёгкая, как пёрышко… — Юзуру почти прошептал и почувствовал, что его сейчас накроет приступ. Аэлита мгновенно поняла, что происходит. Она вскочила, набросила халат. — Где ингалятор? Юзуру показал на номер: «В сумке…» — едва шевеля губами, произнёс он. Она схватила ключ-карту от его номера и через полминуты сидела перед ним с ингалятором. Приступ не разразился, но Юзуру воспользовался ингалятором, чтобы его не допустить. Аэлита натянула на него второй халат. — Пойдём-ка в постель. Отлежись! — Я в порядке, Аэлита! Правда! Просто так сильно стянуло грудь, только это не астма… — А что?!.. — Аэлита разрыдалась, сквозь всхлипы она спрашивала, — кто тебя так довёл? Я убью его!!! Она прижалась к любимому всем телом, ища защиту и пытаясь защитить его от неизвестного врага. Юзуру обнял её, давая успокоение, стирал слёзы. — Прости меня! Прости! Я напугал тебя! Я такой грубый! Такой слабый!.. — Ты не грубый! Ты самый нежный! Ты самый сильный! Я — твоя, мой Юзуру! — Миллионы раз скажу тебе: люблю тебя… — Ты мне лучше скажи, как ты себя чувствуешь? — А знаешь, хорошо! Только маленько в груди болит… — Боже! Может позвать врача?! — Не думаю… Я просто сильно разволновался… — Ещё бы! Тебе вредно быть злым ураганом!.. — Аэлита чуть рассмеялась. — Тогда может я заварю чай? И позвоню Кикучи-сану… — Прекрасно! Это то, что нужно! А сенсею я сам позвоню… Аэлита отпустила его руки и пошла заварить чай. Юзуру набрал номер своего врача. Медленно рассказал про свои ощущения, под руководством доктора он ощупал грудные мышцы. В некоторых местах было немного больно. Сенсей сказал, что просто мышечный спазм. Нужно согреть сухим теплом. Аэлита принесла из номера Юзуру сухие термопакеты, которые всегда он имел при себе, приложила один на пятнадцать минут. Они пили горячий напиток, не бог весть какого сорта. Простой гостиничный чай, который был сейчас самым изысканным на вкус. Юзуру окончательно успокоился и отдохнул. — Ну как? Мы идём гулять сегодня? — А ты сможешь? — Абсолютно! Ты не против прогуляться? — Хорошо! Берём ингалятор, телефоны, всю охрану… Одеваемся и идём гулять! Ты выбрал маршрут. — Макухари — не большой. Но есть парки и скверы, набережная… — Пойдём подышим морем! О… ты же не любишь море… — Нет! Но мы пойдём дышать морем… И может я изменю своё мнение о нём. Они оделись и вышли в сопровождении охраны. Фанатов уже не было, поэтому они спокойно сели в машину и в дороге были не больше десяти минут. Пляж был пустой, несколько человек просто прогуливались по песчаной полосе вдоль моря. От него веяло влажным воздухом и было свежо. Вездесущие чайки пикировали в мелководье, иногда им удавалось поживиться мелкой рыбёшкой, которая грелась в прибрежной воде. Аэлита сразу побежала к воде, надеясь найти плоский камушек, чтобы запустить блинчики. Она оделась совсем как подросток: кеды, джинсовый комбинезон с широкими штанинами до середины голени, майка и джинсовка сверху. Белая бейсболка была развёрнута залихватски на бок. Ни одна живая душа не могла бы подумать, что звезда рекламы кидает камушки в воду, периодически отскакивая от набегавших волн. Юзуру наблюдал за ней, устроившись на скамейке. Он не подходил к воде, просто иногда смотрел вдаль, думая о том, что с ним сегодня произошло. «Нельзя так бросаться на неё… Она тут не причём… А Хави я ноги переломаю, если только посмеет к ней подойти! Ещё и встретиться хочет… Зачем? Чёртов испанец! Ему бы только всех обнимать! И надо бы Аэлите как-то об этом рассказать… Вот наиграется, расскажу!» А Аэлита умудрилась промочить ноги. Она прибежала, розовощёкая, с глазами цвета молодой травы, плюхнулась рядом с Юзуру и сняла мокрые кеды, надеясь подсушить их под лучами уже вечернего солнца. Она наклонила голову на бок, заглядывая в глаза своего друга. — Как самочувствие? — она погладила его волосы. — А вроде бы всё хорошо! А вот ты ноги промочила, можешь простыть. — Тепло же, Юзуру! Ветер не холодный. — она поправила кеды, распустила больше шнуровку. Боком смотреть на Юзуру было не удобно. Аэлита подогнула одну ногу под себя и села прямо лицом к Юзуру. Она видела, чувствовала, что он хочет ей что-то сказать, но не торопила его. «Пусть сам, если сочтёт нужным.» — Хавьер хочет тебя видеть… — Юзуру выпалил сходу, без подготовки. Он эту мысль как думал, так и сказал. — О! Хавьер Фернандес! Горячий испанец! Милый собеседник… — Аэлита засмеялась, а Юзуру у упор серьёзно смотрел на неё. — А ты всерьёз считаешь его милым? — голос Юзуру был густым, глухим. — Ну да! Мне, кажется, он неплохой человек… — Аэлита видела Юзуру, то, как он говорил, даже если он не смотрел на неё в это время. — Да! Я тоже так думал, до сегодняшнего дня… — Вы поссорились? — Аэлита придвинулась к нему ближе, положила руку на плечо. — Нет. Но доверия больше нет. — Это только потому, что он хочет меня видеть? И это поэтому ты сегодня такой… яростный…? — она сделала паузу, подбирая нужное слово. — Посмотри на меня, мой Юзуру! — она провела по линии волос на шее, желая обнять его, но не смела. Он повернулся. В глазах блестели слёзы, грозившие пролиться. Аэлита не улыбалась, просто смотрела на него, изучая снова своего друга с новой стороны. «Он ревнует! Сильно! До боли! Ох-х-х! А повода нет… По крайней мере с моей стороны! И друга терять не хочет! В Канаде он один… Мама… Но это мама…» Она стянула бейсболку, просто чтобы переключить фокус внимания простым движением. — И ещё потому, что он знает про нас… Я вынужден был ему рассказать! Понимаешь, он спросил про тебя. Общаемся ли мы? Я не ответил. А он сказал, что хочет найти тебя! Я вынужден был сказать…прости! — За что? — За то, что без твоего разрешения рассказал о нас. Ты меня просила не афишировать, убеждала. Я не смог… — Ясно. Но ты рассказал своему другу, которому доверял. Ты волнуешься, что он всем расскажет? — Нет! Не за себя!!! Пусть хоть на весь мир объявит… За тебя… — Но в таком случае и для меня это не проблема: пошумят-утихнут… Только ты расстроен не только из-за этого! — Аэлита знала причину, но хотела, чтобы Юзуру сам её назвал. — Я боюсь, что ты… что он… — Юзуру мотал головой, отгоняя лишние мысли… — Я — что? Юзуру… — Я боюсь, что он начнёт тебя обхаживать… — А-а-а-а …- Аэлита опустила голову, — ты знаешь, у него была прекрасная возможность в Сайтаме. Ты был уж очень занят свой сборной. Я была одна. Он был настойчив. Но вежлив и корректен. Как видишь, у него не вышло. А почему ты думаешь, что сейчас это получится? Ты во мне сомневаешься? После всего, что между нами… хм… Ты сомневаешься?.. Юзуру смотрел перед собой, потом повернулся к ней. — Нет! Моя Аэлита! Ты не причём. — Уффф! Прямо камень с души!.. Я вот что подумала… — Что? — Юзуру смотрел на неё с надеждой во взгляде, будто искал спасительный круг. — Если он хочет меня увидеть, пусть увидит с тобой! С ТОБОЙ!!! Это сразу поставит всё на свои места!!! И ты не будешь мучиться! Юзуру удивлённо смотрел на неё, но постепенно пришёл к выводу, что она права. Так будет правильно. И Хавьер сам всё увидит, тем более что просил увидеться с ними обоими, вместе. Он приобнял её. — А где мы можем собраться? — Где посчитаешь нужным. Я бы пригласила домой, хоть в Токио! Я не возражаю. — Нет! Это неправильно! Ко мне! В Сендай! — Отлично! А у тебя ещё съемки в Токио на Асахи ТВ, Донорский марафон и куча всего до следующих шоу! Забыл? — Ну ради этого я готов слетать в Сендай, туда и обратно! Поэтому я этому испанцу сам куплю билет! — Юзуру злился. — Хороший мой! Не злись на него… Он же твой друг! Пусть и соперник в спорте! Я уверена, что он не хотел причинить тебе зло. — Ага! Хотя знаешь, он сам сказал, что искал меня, чтобы всё узнать! — Вот! Значит вёл себя порядочно! Не думай про это! Всё прошло! И если тебя хоть как-то утешит, то я скажу, что сегодня ты был просто бесподобен! Особенно в отеле… — она погладила его по руке. Юзуру зажмурился от удовольствия. — Я люблю тебя…милая моя!!! — Я очень тебя люблю, мой Юзуру!!! Не сомневайся! — Никогда… — он притянул её за шею и поцеловал, крепко и глубоко. А потом рассмеялся. — Знаешь, с тобой я забываю напрочь все правила! — Скажи ещё, что я на тебя плохо влияю и учу плохому! — Аэлита надела бейсболку и смеялась. — Ну да! Я болтаюсь с тобой по городу! Вот на море пошёл! — Ага! И целуешься на улице! При всех! — Это вообще ни в какие рамки! — Ну что! Нравится нарушать правила? Продолжим? — Обязательно! Твои кеды подсохли? — Нет ещё. Не холодно же! Если почувствую дискомфорт, я начну уросить! — Что, прости? — Уросить! Капризничать! Вести себя, как капризный маленький ребёнок, который выпрашивает у родителей игрушку в магазине. — Это моё новое слово! УРОСИТЬ! Смешное! — Юзуру протирал глаза, которые слезились от смеха. — Пойдём, я тебе ещё одно красивое место покажу, мой любимый капризный ребенок! Будешь уросить, я всё равно куплю тебе игрушку! — Пфф! Не дай бог такого папашу! Избалует любимого ребёнка! — Наших с тобой детей — обязательно! Аэлита ошалела от этого ответа и чуть не свалилась, споткнувшись о камень. Юзуру удержал её, крепко прижав к себе за талию. — Юзуру! Тебе голову напекло? — Почему? Нет. — Несёшь всякую ахинею! — О! Ещё одно новое слово! М-м-м! Я понял значение! Нет! Я лишь говорю факты. — А-а-а! Вот так вот! То есть ты всё спланировал? — Я — да! Ты же знаешь, я всегда всё привык планировать. — Поделишься своими планами? — М-м-м… Не стоит. Надо быть уверенным наверняка. — Значит ты ещё не уверен? — В себе уверен. Почти. Главное, чтобы всё сложилось, как надо! — О! Мудрые мысли! Мой мудрый мужчина! Веди меня по красивым местам, а то скоро солнце сядет, а кеды мокрые… — Аэлита уцепилась за его руку, и они пошли вверх по ступенькам, на тротуар. И хотя его слова она назвала ахинеей, от них как-то стало тепло на душе. — Мы сейчас зайдём в Макухари Мессе и купим тебе новые крутые кеды!!! И сухие носки!!! — Не… не надо! — Это даже не обсуждается! — Юзуру уверенно вёл Аэлиту по улице, не обращая внимание на то, что некоторые прохожие приостанавливались, чтобы лишний раз обернуться и убедиться, того ли человека они видели сейчас. Молодые люди прошли мимо ZOZO Marine Stadium — Большого бейсбольного поля и вышли к огромному международному выставочному центру Макухари Мессе. Пройдя несколько метров вглубь квартала, они вышли к зданию того же комплекса с большим разнообразием магазинов, ресторанов, кафе. Юзуру за много лет участия в шоу в этом городке знал, где можно купить нужные вещи. Охрана ориентировалась на ходу, оставаясь поблизости, но «в тени». Юзуру первым вошёл в магазин, и обалдевшая продавщица готова была упасть на колени, увидев олимпийского чемпиона. Она без конца кланялась, пока наконец Юзуру её не остановил. — Нам нужны красивые, удобные и качественные кеды. И мягкие носки под них. Помогите нам выбрать. — Кеды для Вас, Ханю-сан? — Нет. Для Аэлиты — сан. — О! Вы можете присесть отдохнуть, пока мы выберем нужные вещи. Аэлита прошлась по торговому залу, где выбор был от самых маленьких кед, на грудных детей, и до огромных размеров мужских. От обилия аксессуаров к кедам у неё пестрило в глазах. Шнурки разных размеров, плетения, крепления, расцветок, рисунков! Мешочки для хранения! Салфетки для ухода! Тонны всякой всячины! Юзуру присел на диванчик, рассматривал каталоги. Аэлита обошла зал по кругу и присоединилась к нему. Минут через пять появилась тележка, заставленная коробками. Продавщицу не было видно из-за горы коробок. С ней рядом шагали ещё две помощницы. Аэлита скинула ещё влажные кеды и носки и приступила к примерке. Ей подали носочки для примерки. Она бы уже остановилась на первой паре, но Юзуру отрицательно мотал головой. После десятой пары Юзуру взял каталог и раскрыл его на странице с кедами. — Такие есть? — О! Да! Одну секунду! — продавец взглядом оглядела тележку, определяя, в каком месте стоит нужная пара. Лихо расправляясь коробками, помощницы извлекли нужный товар. — Прошу! Примерьте, пожалуйста. Прошу прощения! Вот носочки для Вас, Аэлита-сан! — она подала упаковки мягчайших носков. — Вы можете их посмотреть, а примерить мы предложим одноразовые тестовые. Аэлита откинулась на спинку дивана, держа в руках веером упаковки. Юзуру непременно хотелось поучаствовать в выборе. Он прикладывал носочки к кедам, присматривался к расцветке. Аэлита решила ему в этом не мешать. Её так умилял сосредоточенный вид Юзуру, серьёзный и внимательный. Апофеозом было то, что он потребовал подобрать шнурки и автоматические застёжки для шнурков, а также мешочек, стельки и сушку для обуви. — Юзуру… мы пришли только за кедами и носками… — Аэлита прыскала от смеха. — Твоя работа — подавать для примерки мою любимую маленькую ножку. Я хотел сказать твою мою любимую ножку. Короче, я запутался! — он хохотал над собой, а Аэлита следом за ним. Продавщица наблюдала за ними, заразительно смеявшимися и улыбалась. Покончив с выбором, Юзуру настоял, чтобы Аэлита обула новые кеды, а мокрые Юзуру отдал продавцу, чтобы выбросили. Аэлита дернулась было за своими кедами, но он удержал её. Как потом оказалось, Юзуру велел продавцу упаковать ещё одну пару для него и вторую пару для Аэлиты. Через десять минут руки охранника были заняты покупками. Юзуру было взялся нести всё сам, но Аэлита остановила его: «Если твои руки будут заняты, как ты сможешь меня обнимать?! И потом, он просто положит всё в машину…» — М-м-м! Хорошо. Как тебе в новых кедах? Удобно? Не трут, не давят? — Юзуру обогнал её на несколько шагов, чтобы убедиться, удобно ли ей идти. — Всё хорошо, милый! Спасибо! — А стелька? Ты смотри, от стельки всё зависит! — Непривычно, если честно. Но я верю, что стелька подобрана правильно. На аппарате же смотрели… — Да! Денёк другой, и ты привыкнешь! И мои твои ножки уставать не будут. Походка будет правильной! — Ага! Божественной! — Да! Ты и есть божество! Моё божество! — Юзуру молитвенно сложил руки и пытался на ходу поклониться. — Эй-эй! Сейчас упадешь! — она подскочила, чтобы удержать его. — Пройдемся по магазинам? Или гулять? — По магазинам я ходить была не готова, если честно. Но если тебе что-то нужно купить, то, разумеется, пройдёмся. — Вроде бы нет… — Ну тогда просто пройдёмся! Они взялись за руки и пошагали по просторной аллее внутри Макухари Месси. Через несколько метров Юзуру буквально врос в землю. — Что такое? — Аэлита повернулась к нему, а Юзуру кивнул головой в сторону. — Вот. Смотри. Аэлита повернулась и увидела огромный рекламный плакат со своим изображением. — А-а-а! Это украшения Итальянского ювелирного дома Pistachio. Фисташки. Их фишка — украшения в виде фисташковых орешков, а эта коллекция «Золотая фисташка». Аэлита дёрнула его за рукав: «Ну пойдем дальше?» — Идём!.. Теперь я понял почему Хави тебя искал… Но я нашёл тебя раньше! И не отдам! — Юзуру! Я — твоя! Тебе больше ни о чем не нужно думать! Это лишь реклама и ретушь! — Ну да! Давай зайдём в ювелирный и узнаем, есть ли в продаже украшения из этой коллекции? — Ты хочешь что-то купить? — Пока нет. Я просто уверен, что её смели в считанные секунды, после объявления старта продаж. — Как и билеты на твоё шоу, дорогой! Так что один-один! А нет! Ты — лучший! — А, да! Точно!.. А чего это я лучший?! — Просто билеты покупают, чтобы увидеть тебя, а в рекламе смотрят на меня, чтобы купить украшения. Разницу уловил? — Ну так в шоу не я один выступаю. Там ещё много чемпионов! И смотрят не на меня одного! А тут смотрят только на тебя! — Ты против, чтобы я снималась? — Аэлита решила прекратить как можно быстрее этот бессмысленный разговор. — Нет! Мы это обсуждали. Ты прекрасна! Всё, что ты делаешь, прекрасно! Иногда даже слишком! Издержки работы… Дальше пойдём? — Да! Хватит уже пялится на какую-то модель! — Ты права! Тем более, что ты лучше!!! Ты! Моя Аэлита! — Пошли уже! Собственник мой! Они вышли из комплекса. Свежий воздух приятно коснулся их лиц. — Идем в Михама-ен! Там хорошо! Карпов покормим, они красивые. Юзуру потянул Аэлиту за руку. Уже вечерело. Они вошли в парк, прекрасно оформленный, ухоженный, с множеством тропинок, укромных местечек, мосточков и прудиков с цветными карпами. Юзуру вёл свою подругу тенистыми аллеями, пока не углубились в самый центр парка. — Вот! Пришли! — Юзуру развернул и притянул её к себе, увлекая в глубокий поцелуй. — Ах! Мой Юзуру! Твои губы — это чудо! Но я хочу полюбоваться парком. — Любуйся! Но в моих руках! Я хоть тут тебя чувствую. — Тогда поверни меня лицом к парку! Ты же его загораживаешь! — Аэлита хихикала, а сама просто пьянела от своего любимого японца в японском парке. Вид был просто космический! Традиционно оформленный парк граничил с урбанистическими изысками современной застройки города и многоэтажными зданиями. Укромный уголок, оазис в современной городской пустыне. — Всё-таки японские парки великолепны! Сказочно загадочные. — А весь мир восторгается английскими парками. — Юзуру шептал ей на ушко. — Всё относительно… Я вижу, как прекрасен этот парк. Спокоен и тих. В Лондоне, дома, у нас тоже красивый парк. Очень! — Скучаешь по дому? — Немножко! По папе, по Нобелю! Последние годы какая-то сплошная гонка и под конец её я вымоталась до нуля! Но дальше будет ещё сложнее… Курс усложняется и легче не будет! — А тут ещё я! Да? — Да! Но ты даешь мне силу, любовь, счастье! Хотя и беспокойство тоже! — Аэлита развернула голову, потянулась губами. Юзуру подхватил её, нежно целуя. — Да уж! Я — беспокойный! Вредный и капризный! — Самокритичный ты мой! День шёл к концу. Юзуру был прав, когда привёл Аэлиту в этот парк. Он сам успокоился, и она стала более уравновешенной. Они видели в глазах друг друга, как менялось их настроение. Умиротворение и уверенность приходило на смену смятению и сомнениям. Прогулка удалась. А впереди ужин, ночь вдвоем и третий день шоу в Макухари. Уже затемно они возвращались в отель, решив не возвращаться в Токио. 85. Аэлита вошла в отель первой, было слышно, как из ресторана доносился шум голосов. Она вошла в лифт с охранником. Тот уже сообщил, что в ресторане людно и нужно, чтобы Юзуру прошёл быстро и незаметно. А в ресторане и правда, было людно. Фигуристы решили собраться поужинать, отметить второй успешный день. И хотя возлияния не запрещались, большинство ограничилось легким вином или пивом. Хавьер же приканчивал бутылку испанского вина и был заметно навеселе. — Хави, если ты завтра будешь валить прыжки, тебя исключат из труппы. — сердобольный Вейр пытался наставить на путь истинный знаменитого испанца. — Да-а-а?! И я поеду домой… А вы поедете по Японии, окучивать местных фанатов!.. — Фи! Фернандес! Ты несносен! Груб! И пьян! Марш в номер! Или я сейчас натравлю на тебя Орсера! — А ещё кого?! Ну кого?! Джонни подошёл к нему, ущипнул за бок, больно выворачивая кожу так, что Хавьер взвился. — Аа-а-ййй! Всё, Вейр! Иду я! Но завтра после шоу я нажрусь до изумления! — Отлично! Доживи до завтра! А потом мы поговорим! Брысь в номер! Пьянь испанская!!! Хавьер встал из-за стола, обнял Вейра: «Спасибо, дружище! Ты — душка!» — Но-но! Не смей приставать ко мне! Иначе я ущипну тебя ещё раз. — Ладно, Джонни! Я, правда, пойду! Вино вошло, но радости не принесло!.. Он вышел из ресторана в момент, когда Юзуру уже вошёл в лифт. Они разминулись в секундах. От лифта Фернандес шёл медленной походкой, выверяя шаги и концентрируя внимание, чтобы не шататься. Он постоял возле своей двери, но почесав затылок, развернулся и поднялся на этаж, где был номер Юзуру. Резко выдохнув, Фернандес постучал в дверь. Юзуру в это время уже был готов пойти в номер Аэлиты. Он просто проверял, всё ли готово на завтрашний день из экипировки и что нужно взять с собой, чтобы не бегать из номера в номер лишний раз. В этот момент он и услышал стук. Юзуру пожал плечами: «Кто это?» он глянул в глазок. «Чёрт! Хави! Мне тебя уже хватило!» Юзуру распахнул дверь. — Привет! — Привет, Хави! Что хотел? Только быстро, мне нужно идти. — Э-э-м! Ну ладно…- он потоптался, снова почесал затылок. — Да говори же! — Юзуру впустил его в номер, а сам написал в Аэлите: «Закрой дверь. Я немного занят. Расскажу потом.» — Я спросить хотел… Ты подумал про мою просьбу… — Хави, ты пил вино? От тебя несёт! — Угу! Мы там с ребятами посидели… Но я ушёл… — Ты, конечно, вовремя! Завтра как будешь прыгать? — Я — испанец! Пил испанское вино. — Ясно, испанец! Теперь по делу! Я завтра после шоу тебе всё скажу. Ты же знаешь, у меня съёмки, я как бы занят. — Ну так можно было бы здесь посидеть… — Слушай! Я не понял! Это ты мне будешь условия ставить? А? Нет! Этого не будет! — Юзуру уже рычал. — Хорошо… Не сердись, пожалуйста! Я не хотел тебя обидеть! — Хави потянулся к нему, чтобы обнять, но Юзуру отпрянул. — Хави! Не пей больше! Иначе я не выполню твою просьбу! И не лезь ко мне с запахом вина! Ты же знаешь, я пьянею очень быстро, даже от запаха. Мы завтра с тобой обо всём договоримся! А теперь иди, пожалуйста, к себе! Прими душ и выспись! — Юзуру! Ну почему ты такой правильный!!! Эх, брат!.. Но я тебя люблю! Ты мне друг, Юзуру… — Хави как-то расчувствовался. Юзуру смотрел на него, злость к нему постепенно проходила, он даже улыбнулся краешком губ. — Иди отдыхать, Хави… Так будет лучше для всех. — А ты куда намылился? — Хави-и-и!!! — Юзуру погрозил ему пальцем, призывая к порядку. — О-кей! Пойду я… — он что-то ещё хотел сказать, но Юзуру уже отворил дверь, выпуская подвыпившего Хавьера в коридор. — Спокойной ночи, Хави! До завтра! Т от махнул головой и уныло побрёл до лифта, напевая: «Дульсинея… Дульсинея…» Юзуру наблюдал этот исход пьяного Хавьера. Ему было и смешно, и грустно. Злость окончательно прошла, но тревога не унималась. Он тряхнул головой: «Всё встанет на свои места! Она-моя!». Юзуру дождался, пока Хавьер скроется из вида и закрыл дверь. В телефоне высветилось сообщение: «Жду. Ужин готов.» Юзуру улыбнулся, позвонил по внутреннему телефону, что уже идёт. Аэлита впустила парня, повиснув на шее. — Что там случилось? — Ох… Хави заходил… пьяный… — Чего ещё хотел? — Завтра поговорим с ним. — Всё! Забыли! Идём, я всё приготовила. Джон привёз, всё свежайшее. Наоки снова превзошла саму себя. Она тебя избалует и уведёт у меня! — Смеёшься? — Нет! Путь к сердцу мужчины лежит через желудок! — Да? Я не знал! Но не в моём случае! Аэлита прыснула от смеха. Едок из Юзуру был в самом деле никакой. Но блюда Наоки всегда отмечал и съедал, если не сразу целиком, то позже обязательно доедал. После ужина оба были в хорошем расположении духа, про Хавьера никто и не вспоминал. Нежились на диване, перед телевизором. Аэлита принесла планшет, проверяла почту. Её съёмки в Токио приходились на 6 и 7 июня, как раз шестого июня был третий день шоу в Шизуоке, потом через три дня в Киото, и ещё через три дня в Осаке. Юзуру открыл свой календарь и сосредоточенно писал в органайзере. Что-то просчитывал. — Ты пропустишь только два шоу: в Шизуоке шестого и в Йокогаме-двенадцатого. Я смогу с тобой потом поехать. У нас перерыв будет две недели. Ты не будешь против, если мы завтра улетим в Сендай сразу после шоу? — Ты не останешься праздновать? — Не хочу! Мне нужно поскорее отделаться от Хавьера. — А съемки на Асахи ТВ? А учеба твоя?.. — Съёмки пятого июня… и я занимаюсь… — Я не против, как решишь, так и сделаем. — Тогда завтра летим в Сендай, первого приедет Хавьер. Он наверно погостит у нас…ох, я не готов… Ну может просто переночует… Что скажешь? — Ты завтра обсуди с ним всё, там видно будет. — Ты главное мне скажи, тебе это не в тягость? Если что, я его пошлю к чёрту! — Мой Юзуру! Мы же всё решили. Нужно просто сделать. Ты решил пригласить его в Сендай. Значит так и будет. Я с тобой! Посчитаешь нужным встретиться в другом месте, значит встретимся в другом. Мне хоть на Луне! Лишь бы с тобой… Юзуру уткнулся ей носом за ухо: «Люблю тебя!..» — Хороший мой! — Аэлита потерлась щекой о его голову, она знала, ещё пара движений, пара слов, и она перестанет себя контролировать, а завтра шоу, и Юзуру нужны силы. — Подай мне телефон, пожалуйста! Я маме позвоню, узнаю, как ей отдыхается. — Слушай! Точно! И я маме позвоню! Не звонил уже целый день! Они разошлись по комнатам в номере, каждый общался на своём языке со своей мамой. После разговора с Эммой Аэлита продолжила общение с отцом. Ей было интересно узнать, как идёт стройка на Орфее. Артур донимал её расспросами о Макухари. Он дал ей несколько поручений в офис в Токио. *** На арене спорткомплекса было оживленно. Многие фигуристы уже разминались на льду, готовясь к репетиции. Звукорежиссёры и осветители проверяли настройку оборудования. Юзуру ездил по катку из угла в угол, изредка поглядывал то в комментаторскую кабину, то на выход на лёд. Он ждал Хавьера. Тот с Джонни был ещё в раздевалке. — Хави, ты хорошо позавтракал? — Как обычно… — Голова не болит? — Далась тебе моя голова! Не болит… — И не штормит? — Джонник! Отвали! Со мной всё хорошо! Не болит, не штормит, не кружится! — Ну и ладно! Пошли тогда! Народ ждёт! — Иду я … Юзуру увидел знакомый силуэт и пронёсся вихрем к выходу на лёд. — Привет! Давай присядем на пару минут. — Юзуру взял Хавьера за руку. — Привет, Юзу! Иду. Они сели в уголок на границе между центральным сектором и боковым. — Значит так! Продолжаю отвечать на твой вчерашний вопрос… ох…как бы это сказать-то…- Юзуру перемежал английскую речь японской. Хави видел, что Юзуру очень взволнован. — Не волнуйся. Говори, как есть. Как решил. Юзуру тряхнул головой, глянул на комментаторскую, в стекле которой видел силуэт любимой. — Хави! Я приглашаю тебя в гости. В Сендай. Я купил небольшой домик в Сендае. Сегодня после шоу сразу мы с Аэлитой улетаем. Я буду рад видеть тебя завтра. Билет я тебе купил на дневной рейс. Не удивляйся. Данные паспорта я взял из аккредитации на шоу. Если ты захочешь погостить, я закажу номер в отеле неподалёку от моего дома. Отказ не принимаю. Хавьер разинул рот. Он не ожидал таких действий от хрупкого японского двадцатилетнего юноши, на вид совсем мальчишечки, которого он периодически трепал по затылку, подначивал и опекал, от которого не отходила ни на шаг мама. Сейчас рядом с ним сидел молодой, красивый мужчина, осанка которого говорила, что его условия должны быть приняты. Это было похоже на вызов на дуэль! Впервые Хави столкнулся с таким новым Юзуру Ханю. Он не видел его прямого взгляда, потому что они сидели рядом боком друг к другу, но чувствовал, что посмотри он сейчас ему в глаза, от него бы осталась кучка пепла. — Э-э-м-м! Юзу, а ей ты сказал… про наш разговор…? — Да! Аэлита предложила сама встретиться с тобой. Где угодно. Я решил, что это будет у меня дома, в Сендае. Она согласилась. У Хавьера было ощущение, что он слушал приговор судьи. Но робость не входила в число его лучших качеств. — Хорошо, Юзу! Жди меня завтра! А сегодня давай повеселимся! Как всегда! — Давай! Я рад! — Юзуру хлопнул его по плечу, но от объятья уклонился. Ситуация была не та. Они вместе вышли на лёд, перекинулись знаками и разъехались по сторонам, чтобы начать свою фирменную крикетскую разминку, которую обожали смотреть все присутствовавшие. Аэлита наблюдала всё из-за стекла комментаторской. По виду Юзуру она поняла, что разговор завершён, и они не наговорили друг другу гадостей. Юзуру даже смеялся. Это было главным. Он несколько раз прибегал к ней, пока были перерывы. Как и в прошлый раз, они вернулись в отель, собрали вещи и просто ждали, когда наступит пора ехать на шоу. Юзуру зарегистрировался на рейс, созвонился с Джоном, всё сам рассказал. Аэлита сидела, краем глаза наблюдала, как Юзуру разговаривал. Было приятно видеть и слышать, насколько тактично Юзуру объяснял и слушал. Аэлита позвонила Наоки. Та буквально уже сидела на чемоданах, готовая в любую минуту выезжать, что и было сделано. Аэлита и Юзуру должны были вернуться в дом, готовый к приезду своего хозяина. Кроме того, на завтра намечался приём гостей, точнее гостя. — Пойдёшь, приляжешь? — Аэлита провела рукой по спине Юзуру. — А, пойдём! Ты же знаешь, я люблю отдыхать с тобой! *** Шоу гремело с размахом. Макухари прощался с участниками, надеясь увидеть на следующий год. Многие зрители путешествовали из города в город следом за артистами, купив билеты на шоу в других городах. На этот раз Хавьер уже знал, куда нужно смотреть, чтобы увидеть Аэлиту. Она сидела на своём прежнем месте, в меховой жилетке, с красиво уложенными роскошными волосами. Уже завтра он увидит её совсем близко, будет говорить с ней и, возможно, избавится от навязчивых снов. Должен избавиться, потому что друга потерять он не хотел! Сразу после окончания шоу к Аэлите подошла дама, которая приглядывала за ней и протянула книгу почётных гостей. Аэлита удивилась, но сделала запись на английском. Чуть позже ей принесли небольшой букет с запиской «Спасибо, что ты со мной! Целую!» Она смотрела на букет и записку. Подписи не было, но написанию букв, она поняла, что это от Юзуру. Она отписалась в Line: «Поздравляю с успешным выступлением! Букет получила! Целую! Жду тебя в машине. Багаж уже в аэропорту.» Юзуру прочёл и заторопился. Хавьер тихо подошёл сзади, Юзуру развернулся. — О, Хави! Поздравляю с окончанием первого тура! — Спасибо, Юзу! Тебя тоже! — Как приземлишься завтра, сразу набери меня. Я встречу. — Юзуру, я доставил тебе много хлопот! Прости! Я приеду на такси из аэропорта. Не волнуйся. — Хорошо, Хави! Адрес я пришлю тебе. Завтра пообщаемся! А сейчас извини, я должен идти, меня ждут! — Да, конечно! — Хавьер всё же протянул руки, чтобы обняться. Юзуру принял его в свои объятья. Оба вздохнули, каждый думал о своём.