Обещание на мизинчиках.

—Знаешь, Пунпун, я вычитала в одной книге, что раньше, ещё в период Эдо*, то люди клялись друг другу в чём-то, то они, скрещивая мизинчики? — неожиданно, прервав затянувшуюся тишину Айко, она, наконец, обратила свой взор на Пунпуна, от чего мальчик смутился, а все мысли его улетучились куда-то далеко-далеко. И теперь наполнялись о той самой девочке, которая сидела рядом с ним на качелях. Танака Айко–была и будет той единственной девчонкой, которой отведено особое место в его сердце. Онодэра продолжил молча смотреть на неё. Он не услышал вопроса. Но Айко, видимо, смирилась с тем, что дружит с молчаливым мальчиком. Не рассердилась, а продолжила так, как будто и не задавала вопроса. — Так вот, я тут подумала, Пунпун, ты обещаешь мне кое-что? Взволновавшись ещё пуще, Пунпун быстренько кивнул несколько раз. Он не мог отказать Айко, даже если она попросила бы достать самую яркую звезду на небе. —Тогда.— Она резко встала на ноги и повернулась к нему, подставляя мизинчик. Пунпун же сначала тупо смотрел на нее, но, поняв, что он все ещё сидит на этих старых качелях, поднялся. Он сцепил мизинцы с Айко. Так близко к ней Онодэра был только раз в жизни. Именно тогда, когда они поцеловались в первый раз. — Повторяй за мной, хорошо? Пунпун кивнул снова, он боялся не выполнить обещание и разочаровать Айко. Ведь он уже клялся, но не смог исполнить просьбу девочки. — Я, Онодэра Пунпун клянусь любить Танаку Айко до конца своих дней, если я солгу, то проглочу 1000 иголок и отрежу палец.** И, о, Пунпун, кажется, еле стоит на ногах. Но все же собравшись с духом: —Я клянусь.