Бытовуха в Чернильном Мире

В последнее время на студии творилось что-то странное, волнующее даже. Потерянные иногда говорили о демоне, ну, вернее как говорили, они боялись называть имя вслух, просто показывали двумя пальцами вверх у головы и тихо шептались, спрашивая друг у друга, видели ли его сегодня вообще? Поговаривали, что иногда он появлялся, даже не гоняясь ни за кем и снова пропадал, будто что-то задумал и это их пугало. Однако ему самому было не до этого, он взволнованно нёсся вниз сквозь этажи, словно не видя на пути перед собой никого и ничего, к тому же от звука его быстро хлюпающих шагов и так все разбегались. А разыскивал он Генри, чтобы поделиться какой-то невероятной новостью и ничего не могло заставить его затормозить, кроме случайно увиденной незнакомой низкой фигуры с длинными волосами, которая тут же со смехом скрылась, но от выведенной ею надписи «Чернильный Демон лох, объелся блох и сдох» чуть не упал на месте, рассвирепев. — Эй, кто это сделал?! — Нервно пооглядываясь в разные стороны, но никого не найдя, он быстро залил надпись волной чернил, чтобы никто этот позор не увидел, a затем даже не сразу вспомнил, куда направлялся. Чернильный не имел ничего против полной свободы творчества в местной настенной живописи, но подобного хамства не мог ожидать ни от кого вообще. Тем не менее, сейчас было не до того и наконец найдя Генри аж в архивной библиотеке, не стал дожидаться, когда тот насобирает себе там чтива и без лишних церемоний потащил визжащего художника наверх. — Какого чёрта, что на тебя нашло?! — На этот и на кучу синонимичных вариаций этого вопроса, он ответа не получил до самого верха, пока его не зашвырнули в комнату, перед этим протащив через несколько стен. Демон дрожал от предвкушения чего-то, воровато оглядываясь, дабы точно убедиться, что никого рядом не было. — Я мог бы наверх и лифтом подняться. — Тихо съязвил Генри, откашливаясь от чернил, ненароком вспоминая поломку Алисой основного лифта давным-давно, от чего пришлось размуровывать запасной, гораздо менее вместительный, но по крайней мере быстрый. Для многих было бы большой неприятностью и этот потерять, поэтому использовали его в качестве крайней необходимости. — Лифтом слишком долго. — Буркнул тот в ответ, но не было ощущения, что он злится, ибо слишком уж приподнято себя вёл и вдруг начал трясти старика за плечи. — Я такое придумал, угадай, ну угадай! — Не дожидаясь ответа, рогатый отшвырнул его как мешок с песком и начал пританцовывать, взволнованно тряся кулаками у лица. — Да ничегошеньки не угадаешь, старая ты кочерга! — Заливаясь хохотом, он словно ждал, что Генри мигом начнёт его расспрашивать, но пока тот лишь поднимался с пола, потирая немного ушибленное предплечье. — Ладно, что за пакость ты опять задумал? — С подозрением спросил он, не делая лишних предположений, так как одно было хуже другого, когда они, например, некоторое время совместного перемирия очень упорно тратили на поиски выхода из чернильного мира, руководствуясь абсолютно любыми безумными идеями и это в конце чуть не обошлось пожаром. — Оо, ты определённо дрожишь от нетерпения! Раз так, я не смею больше затягивать! — Искажённый дорогуша дьявол продолжал смеяться и так хаотично двигался, разбрызгиваясь своими чернилами, будто ему самому требовался экзорцист, после чего прыгнул в центр комнаты, словно на сцену. — Я собираюсь устроить вечер веселья в той огромной комнате, внизу, с картинами и кучей мусора, который мы уберём, чтобы все могли танцевать, играть музыку и всё такое! И я там тоже танцевать буду! — Ещё от первой половины предложения у Генри лицо скосило в трёх осях, а собственные мысли остались где-то далеко в тумане, пока он это всё выслушивал, едва не свалившись на пол от шока, так как звучало это как самая странная шутка из всех, что демон мог придумать. — Подожди. Вечер веселья, то есть вечеринка? В бальном зале? — Художник вспоминал, что это вообще за комната с «картинами и кучей мусора», такая была только неподалёку от хранилища склада парка развлечений, и с этой комнатой у него были далеко не самые приятные воспоминания. Но чернильный видимо её и имел ввиду, так как с энтузиазмом закивал головой. — Точно! Забыл, как произносится. — В этот момент Генри его вежливо перебил, когда понял, что он говорит абсолютно серьёзно. — То есть, ты на самом деле решил просто взять и устроить вечеринку, ох… А какой повод, самый долго тянущийся цикл? — Старик не мог без доли юмора смотреть на это всё, когда демон на радостях от того что смог об этом рассказать, принялся нырять в пол и выпрыгивать из стен с головокружительной скоростью, продолжая самозабвенно вилять по комнате и смеяться, пока его единственный зритель в шоке обдумывал причину его такой резкой смены поведения. Даже проскочила мысль о какой-нибудь болезни, если чернильные существа в принципе могут болеть. У самого Генри здесь однажды что-то похожее было, однако по состоянию чувствовал себя с точностью до наоборот и при этом приходилось ещё отваживать от себя любопытного чёрта, который при любых удобных случаях, когда никого рядом не было, пытался узнать от него, что такое «болезнь». Однако это наспех объяснённое ему понятие он воспринял неверно и думал, будто бы Генри как машина «сломался» и его надо «починить», что он и пытался сделать с помощью украденных инструментов Тома. Вкус машинного масла — это то что старик по итогу возненавидел сильнее, чем вкус чернил. — Похоже ты очень вдохновлён тем что задумал. — Генри пытался его успокоить, выйдя немного вперёд, но когда тот резко уставился на него с нервным смехом и жуткой дрожью в теле, Штейн почувствовал себя в опасности. — Хаха, вдохновлён?! Это очень слабо сказано! Мои чернила бухают и бурлят, горят как огонь! — Он предвкушающе хлопнул в ладоши, заставив старика вздрогнуть и отойти. — Да-да, вечер Чернильного Демона! Шоу, которое они не забудут! — Словно в подтверждение его слов, где-то неподалеку усилилось неприятное гудение с последующим звуком прорыва трубы. — Да, я вижу. — Генри опустил взгляд на подступающую чёрную лужу и подумал о том что теперь придётся либо искать Тома, чтобы тот устранил протечку, либо сделать это самому, что будет побыстрее, а демон только сейчас понял; ему следует успокоиться, пока не затопил этаж переизбытком своих эмоций, ощущаемых чернилами вокруг. — И правильно говорить «набухают», если уж на то пошло, а не «бухают». — Генри не удержался от смешка, обдумывая недавние восклицания чернильного, который недоумевающе приподнял плечи. — И какая разница? — Потому что «бухают» только пьяные. — Художник чуть дёрнул седыми бровями, тихо смеясь, не припоминая, чтобы учил его таким словам. — Хотя, ты сейчас немного их напоминаешь, так что… — Он недоговорил, лишь пожал плечами, оставляя рогатому собственную попытку понять его пояснение. — Ааа… — Его голова задумчиво склонилась вбок, задумчиво выдерживая короткую паузу. — Алкоголь? — Да. — Я пробовал алкоголь! — Демон захихикал, гордясь своей догадливостью. — Давно. — Эм… Ну и как тебе? — С подозрительным для себя спокойствием спросил старик, решив, что потом расспросит его об этом поподробнее. — Мне не понравилось. — Коротко ответил тот, перестав смеяться, на том и порешили. Он стыдливо поглядывал вниз, потирая указательные пальцы друг об друга. — Ну, насчёт моей вечеринки, разве не потрясающая идея? Я запомнил, как ты говорил, что я никогда не меняюсь, теперь я докажу — это неправда! Ты поможешь мне с этим и все увидят, что я люблю не только улыбаться и убивать! — На последних словах, он, подражая привычке Генри, сделал кавычки пальцами, пока тот закашлялся при обдумывании некоторых нюансов. — Притормози, тебе не удастся просто устроить вечеринку, когда уже давно всех в студии запугал, ты хоть представляешь, как это будет выглядеть? — Спросил он, стараясь звучать как можно мягче, хотя внутри от абсурдности этой идеи на самом деле хотелось просто кричать, настолько это звучало неосуществимо, но у демона словно было всё схвачено, что он будто и пытался сказать, когда его руки настолько уверенно легли на плечи Генри. — Я тебе и говорю, с твоей помощью мы заставим их перестать бояться меня, пусть хотябы на один вечер я буду для них, ну, своим, ты понимаешь? — Генри этот ответ очевидно не устроил, когда он попытался убрать с себя его руки. Безрезультатно. — Ты же вроде любишь, когда тебя боятся? — Строго спросил Штейн, немного хмурясь. — Твоя правда, но теперь мне это кажется немного скучным. Я не могу толком поговорить ни с кем, кроме тебя, даже если загоняю в тупик. — Грустно ответил искажённый мультяшка, когда наконец отошёл от художника. — А может ты разнообразия ради, попробуешь не убивать своих собеседников, если они показывают, что не настроены говорить с тобой? Ты не можешь на следующий день после своего «вечера» начать снова гоняться за каждым встречным, как ни в чём ни бывало. — Он сложил руки на груди, пытливо поглядывая на своего собеседника, который всё ещё выглядел растерянным. — Почему это? — Потому что тогда это всё вообще не имеет никакого смысла. — Генри хмурился, выжидая, что тот ещё раз пересмотрит свою идею, а улыбающийся хитрец словно нарочно притворялся в глубокой задумчивости над его словами. — Ладно-ладно, если от меня перестанут настолько сильно шарахаться, но продолжат уважать и не будут наглеть, то и я отрываться на них не буду. — Со смешком он похлопал нахмурившегося Генри по макушке. — Всё равно для этого у меня остаёшься ты, хехе. — На короткий миг, он замолчал, что-то вспоминая. — Кстати говоря о наглости, ээ… — Его рука немного задрожала. — Нет, ничего, сам разберусь. — Ему хотелось рассказать в качестве примера заигрывания со смертью о вопиющей отскорбительной надписи на стене, которую он недавно обнаружил и успел скрыть, но давать хоть кому-то лишний повод смеяться над ним из-за этого, было недопустимо. — Ты о чём сейчас? — Генри пригладил испачканные волосы, довольно забавно уложив их, от чего наружу торчала в основном мелкая чёлка. — Что ты хотел сказать? — Эм, просто пусть не наглеют, ладно? — Чернильный захихикал и принялся энергично расписывать план своей «вечеринки» — И так, я уже всё продумал! За музыку отвечают Сэмми с Борисами, они будут играть на пианино, банджо, трубе и так далее. — О, так ты поговорил с Сэмми? — В этот момент лицо Генри немного просияло и смягчилось. — Нет, я поговорю, но потом! — Резко ответил тот, рьяно показывая, что на самом деле ему этого не хочется от слова совсем, но ради своей задумки готов на то пойти и это навело Генри на мысль, что он всё-таки настроен серьёзно. — Сначала мне нужен ты. — Ох, ладно. — Старик бросил задумчивый взгляд в стену. — Я должен нарисовать афишу к твоему вечеру? — Этот вопрос от чего-то заставил демона рассмеяться. — Нет, мне будут нужны твоя одежда и ботинки. — Что?! — Что? — Невозмутимо переспросил тот, пока ноги старика чуть не подкосились, когда он схватился за воротник своей рубашки. — Ладно, можно и без ботинок, я из них буду выскальзывать. И эй, что за лицо, не буду же я голым танцевать! — Зачем тебе моя одежда, ты же постоянно ходишь вот так?! — Генри одной рукой показал на всего Чернильного Демона, от чего тот смерил его таким взглядом, будто смотрел на идиота и только шире улыбнулся. — Я хочу выглядеть прилично, это будет главный сюрприз вечера! — О да, я знаю, что на самом деле будет главным сюрпризом, если меня увидят в чём мать родила. — С мрачным сарказмом ответил Генри, уже понимая, что это тоже не шутка. — Да ладно тебе, не будь занудой, я вот, как ты и сказал, всегда так хожу и мне хорошо, может тебе тоже следует попробовать? — Демон со смехом отмахнулся от дальнейших попыток препирательства со стороны старика и тому пришлось постоянно пятиться от него при разговоре. — Лучше б ты был как эти Потерянные, вот уж кому точно всё равно. — Генри был с этим абсолютно не согласен, вспоминая как многие из них хватались за любую возможность выделить себя среди других, но сейчас вопрос стоял почти что о посягательстве на его интимное пространство, когда у него и обычного-то почти не было, чего уж говорить о личной собственности. — Да пойми же ты, я так не могу, это слишком личное и у меня нет здесь другой одежды, если ты эту порвёшь! — Восклицал он, выставляя руки таким образом, будто был готов ловить мяч. — Представь, что я собрался сорвать с тебя бабочку, ты бы с этим стал вот так мириться? — Нет, я бы тебе руки за это оторвал. — Чуть резче ответил рогатый, но притормозил, так как аналогию всё же уловил. — И что мне делать? — Он спросил, но это оказалось больше риторикой, после чего сделал такой умоляющий вид, на какой в принципе был способен, сложив сцеплённые в замок руки и своего протекающего подбородка. — Я обещаю, что не испорчу твою одежду и более того, после вечера сам готов её постирать, если ты этого хочешь! — На этих словах Генри категорически замахал ладонями, даже не желая представлять, во что в таком случае она превратится. — Нет-нет, обойдёмся без этого, я лучше уж своими руками. — Чернильный вдруг так хитро расширил свою улыбку, словно на такой ответ и рассчитывал, после чего с громкой усмешкой заключил старика в несильные объятия всего на секунду. — Я знал, что ты согласишься! Отлично, с этим разобрались… — Штейн хотел пробить себе лицо от стыда за всё это, но испустил только короткий вздох отчаяния, нервно сминая в запотевшей ладони свой галстук. Некоторое время они тихо обсужали детали «вечеринки», при которых Генри должен будет вместе с ним поговорить с Борисами, чтобы несколько из них согласились участвовать в музыкальном составе, а не сразу убегать, что высмеивающе изобразил рогатый на себе, комично схватившись за голову. На счастье самих Борисов, Чернильная Машина словно поняла, что никто не собирается пускать их на косметические маски, от чего не так давно их развелось в студии примерно с десяток. Внезапно посреди разговора, демон напрягся и зарычал, но старик даже не успел что-то спросить, как тот резко выбежал из офиса. Генри решил, что следует его подождать и тут же вздрогнул, услышав крики неподалёку, после чего сразу рванул посмотреть, что там происходит. Глазам открылась не самая приятная картина, когда он обнаружил одного из Потерянных в хватке своего рассерженного собеседника, который тут же глянул на Штейна, широко улыбаясь. — Хэй, ты погляди, у нас тут крыса завелась! — Чернильный человек, тоже увидевший старика, обхватывал ладонями руку своего мучителя и умолял, чтобы тот вынул палец из его глаза, когда опешивший Генри пытался как-то помочь бедолаге, но демон игнорировал его попытки вмешаться, пока всё внимание было сосредоточено на жертве. — Хаха, что же мне с тобой сделать? — Наклоняя голову, тот разглядывал барахтающегося в воздухе Потерянного, держа за голову, и с силой сжимал его истекающее золотыми слезами лицо. — Оторвать руки? Прикрепить вантузы? А что, идея! — Разразившись хохотом, только представив это, он взмахнул рукой в сторону Генри. — Принеси-ка сюда парочку сверху! — Пощадите! — В истерике закричал Потерянный, сложив дрожащие руки в молитвенном жесте и поджал ноги. — Ты что творишь, отпусти его, он ничего тебе не сделал! — Штейн дёргал демона за плечи, пытаясь отвлечь, пока тот рычал, даже не глядя на него. — Не люблю, когда за мной пытаются следить, он мог подслушивать нас! — И что, он мог просто проходить мимо, это не повод убивать! — Встревоженный художник лихорадочно пытался придумать, что может сделать в этой ситуации, но применить рукоприкладство в сторону искажённого было худшей из идей для его жизни, потому он просто старался разжать скользкую руку, поражаясь его почти параноидальной подозрительностью ко всем, но это ничего не дало. — Прошу вас, я просто поднимался наверх! — Оо, поднимался наверх значит? Ну так и брысь отсюда! — Свободной рукой демон оттолкнул старика в сторону и с мощным замахом швырнул орущего Потерянного далеко вверх, словно тряпичную куклу, заставив с чавкающим звуком впечататься в потолок. Усмехаясь с довольным видом, он перевёл взгляд на свою покрытую золотыми слезами ладонь и бесцеремонно вытер её об рукав Генри, сморщившись, насколько это было возможно. Тот не знал, куда деть свой гнев, пока от потери терпения сжимал кулаки. — Ох, прекрасно, просто прекрасно! — Стараясь не сорваться на крик, он накрыл глаза и промычал что-то невнятное с тоном разочарования. — Что? Я его не убил. — Рогатый с неуверенностью в этом заявлении глянул вверх, пока оттуда падали крупные чёрные капли и разбивались об пол. — Ты же мог бы просто… Агрх! — Отойдя в сторону к стене, Штейн тяжело вздохнул и отвернулся, стараясь успокоиться, но только собравшись с мыслями, увидел что демон скрылся, очевидно увиливая от очередных скучных нравоучений. — Эй, не уходи от темы! — Старик крикнул в пустоту, с досадой понимая, что Чернильный Демон был волен появляться и пропадать, когда вздумается, но порой это его поведение доводило почти до горячки, но образовавшаяся тишина помогла наконец обратить внимание на льющийся звук неподалёку. — А, чёрт, труба!..