План 1 или У Шэнь Юаня новый план

* Лао Гунчжу *

      У Лао Гунчжу сердце кровью обливалось — талантливейший духовный совершенствующийся был вынужден участвовать в ночных охотах.       Совершенствующийся, чьи картины воровали даже из императорского дворца, да что там из дворца! Он сам был вынужден перенести картины, которые с огромными трудностями купил, в сокровищницу и утроить охрану. Воры пытались пробраться и туда с завидным упорством.       Когда глава дворца Хуаньхуа услышал, что Шэнь Цинцю пришлось драться с Лю Цингэ, он хотел лично прийти и оторвать главе Юэ ноги и вырвать глаза. Как смели эти бездари не ценить истинное искусство?! А если бы Шэнь Цинцю повредил руки?!       Лао Гунчжу много раз просил Шэнь Цинцю посетить его дворец.       Давным-давно, когда он впервые увидел потрясающе красивого и талантливого парня. Их представили на Альянсе Бессмертных лет двадцать назад, как новых глав пиков, и уже тогда эти ничтожества относились к Шэнь Цинцю пренебрежительно.       Глава дворца намекнул, что не против меценатствовать новому таланту, но парень засмущался и сбежал. И с тех пор не отвечал ни на одно письмо из дворца Хуаньхуа.       «Явно эти главы пиков настраивали его против», — недовольно думал глава ордена.       Поэтому приходилось довольствоваться слухами, и, что удивительно, все слухи о Шэнь Цинцю оказывались правдой. Он был талантлив во всём, за что брался.       А бордели? Подумаешь! Могут и у гения быть слабости.       Если бы Шэнь Цинцю согласился стать его протеже, Лао Гунчжу организовал бы ему бордель прямо на территории дворца Хуаньхуа, только для него одного. И пусть милуется с прелестницами сколько душе угодно. Нашли проблему.       Такой талантливый и увлекающийся человек вспоминал о борделе раз в месяц или даже реже. Всё остальное время он творил.       И если остальные ордена недоверчиво отнеслись к слухам о том, что Шэнь Цинцю научился очищать землю от демонической ци, то стоило Лао Гунчжу услышать, что очищение происходит с помощью музыки, он поверил сразу.       Если кто и мог очистить музыкой демоническую ци, то это Шэнь Цинцю.       Императорская семья тоже не сомневалась, и хоть письмо пришло от матери императора, Лао Гунчжу знал — это только первая ласточка, стоит императорской семье всё разузнать — они из кожи вывернутся, чтобы заполучить Шэнь Цинцю.       Хорошо, что глава Юэ и Лю Цингэ так замучили главу Цинцзин, что тот и свой пик редко покидает, но всё же такая недальновидность от сильнейших в мире заклинателей граничит с глупостью.       Иногда глава Хуаньхуа мечтал о том, чтобы самому стать сильнейшим совершенствующимся, глава Юэ был бы повержен им в честном поединке сила на силу, тогда бы он объяснил зарвавшемуся мальчишке, слишком рано ставшему главой ордена, как следует вести себя с Шэнь Цинцю, да и с другими достойными совершенствующимися.       В Водной тюрьме подвесил и объяснял долго, подробно, приводя множество примеров и аргументов.       Жаль, что он не сильнейший.       Сообщение о страшнейшем пожаре в Водной тюрьме пришло к нему на редкость не вовремя — он встречался с главами орденов и представителем императорской семьи. Из-за наложенных на комнату заклятий покинуть эту встречу до определённого часа никто из них не мог.       А когда все разошлись, к нему одно за одним шли сообщения: Водная тюрьма не просто разрушена, она сожжена дотла, выгорело всё, даже стены, не говоря уже о печатях! Защитные артефакты, цепи и вообще всё, что содержало ци, вступило в реакцию между собой и пожаром, и ничто не смогло защитить даже стены — часть крыла рухнула.       Бесценное озеро кислоты исчезло.       На холме поблизости же видели Шэнь Цинцю.       Главе ордена казалось, что он спит, но сложнейшие манипуляции с ци показали, что Шэнь Цинцю действительно как-то попал в Водную тюрьму и взорвал озеро кислоты.       Лао Гунчжу потёр виски.       Если бы это был кто-то другой, он бы засомневался, решил, что заклинания сбоят, но это был Шэнь Цинцю.       «Эти ненормальные главы пиков Цанцюн его довели, — решил глава ордена, — они заставляли его тренировать боевые искусства, сражаться с Лю Цингэ. А он — духовный совершенствующийся, вот и не выдержал! Психика пошла вразнос.»       Сообщения о том, что Шэнь Цинцю проник во дворец под видом Гунъи Сяо, использовал странные манипуляции с ци, так что его лица никто и не запомнил, были почти ожидаемы.       Шэнь Цинцю смог пробраться в его кабинет так, что никто не заметил, и забрал секретные документы.       Лао Гунчжу улыбался почти счастливо.       Шэнь Цинцю открывался с другой, совершенно потрясающей стороны, его кабинет охранялся и защищался не хуже сокровищницы, но Шэнь Цинцю ломал все представления о безопасности по́ходя.       «Как же он талантлив, — восхищённо думал глава дворца. — Надо срочно его спасать, этот Цанцюн ему совершенно не подходит!»       И Лао Гунчжу решительно зашагал в сторону зала собраний, он ещё не решил, что лучше — объявить войну Цанцюн или же потребовать выдачу Шэнь Цинцю, теперь у него была официальная причина.       Разрушение Водной тюрьмы — это не то, от чего глава Юэ мог отмахнуться.