Ради Высшего Блага

      Он поднял голову вверх, чтобы увидеть, как полная луна вышла из-за облаков. Благодаря ей он смог достаточно хорошо увидеть не только деревья в тёмном лесу, но и тропинки проделанные животными, которые населяют Запретный лес. Его рука поднялась и капюшон накрыл голову. — Не нужно, чтобы меня кто-то видел.       Каждый раз повторяя эту мысль, он двигался вперед, время от времени используя свою волшебную палочку. Странное чувство появлялось, когда очередное заклятие вылетало из этой палочки. — Не моя… К сожалению, это не моя…       Благодаря магии никто не мог слышать его шагов, когда он переступал через ветки деревьев. С каждым шагом, идти ему было всё труднее. И было это не из-за холода или голода — он не мог вспомнить, когда в последний раз мог есть, как все остальные люди.       Нет. Он чувствовал слабость, настоящую слабость. Он посмотрел на свою руку, которая вместо привычного цвета, становилась серой. — Выжить…       Эта мысль, заставляла его идти вперёд. С каждым шагом он всё ближе приближался к месту, которое с помощью лесника нашёл в течение нескольких дней. — Хагрид…       Он остановился… Почему он вспомнил имя лесника? — Хагрид…       Он покачал головой. У него была другая цель, а благодаря леснику, он достигнет ее за считанные часы. Он всегда достигал того, что хотел ещё с самого раннего детства.       Он осмотрелся по сторонам. Деревьев с каждым его шагом становились всё меньше и меньше. Неподалёку виднелась небольшая поляна, где по словам лесничего могла быть его цель.       С каждым шагом он чувствовал в своей груди триумф. Он уже забыл это чувство… Но сейчас, глядя на поляну, где была его жертва, он вспомнил чувство превосходства и силы… Его глаза осветил изумрудный свет, вырвавшейся из его палочки… — Нет, не моей…       Он шёл медленно, шаг за шагом приближаясь к своей цели, наслаждаясь триумфом… Но за несколько шагов от животного, он остановился… Его глаза пробежались по животному, которое напоминало коня с белоснежной кожей… «Даже снег по сравнению с ним кажется черным…» — подумал он.       Золотые копыта сияли от лунного света… Но он уже не обращал на это внимание… — Выжить…       Эта единственная мысль захватила его разум… С этой мыслью он двинулся к животному. Но через несколько шагов он упал… Он почувствовал, как из раны на руке потекла кровь от сильного удара о землю. Но он не обращал внимания на физическую боль. — Я достигну своей цели… Я очень близко… Ползя на коленях, он был уже возле прекрасного коня с длинным рогом на голове… — Прекрасное существо… Я не могу… Нож появился в его правой руке. Секунда, и с тела прекрасного животного потекла серебристая кровь… Он наклонился и начал жадно сосать рану… — Нет…       Гарри Поттер проснулся. Он лежал на полу в больничном крыле, но хорошо помнил, что должен лежать на кровати. — Сон… Это был просто страшный сон…       Гарри попытался подняться, но не смог. Его шрам на лбу не только сильно болел, но и накалился до ужасного состояния. Через силу, мальчик медленно встал на ноги и присел на кровать, с которой упал. Его изумрудные глаза осмотрелась по сторонам, замечая белые стены, и несколько кроватей, которые были сложены в один ряд. Он быстро догадался, что находится в больничном крыле. — А где, я ещё должен быть после нападения слизеринцев? — тихим шепотом спросил Гарри сам у себя.       Он сразу вспомнил всё, что произошло с ним, и был очень рад, когда ненавистный Снейп вошёл в тот заброшенный класс. Гарри хорошо понимал, что слизеринцы продолжили бы его мучить, и, возможно, умножили причиненный вред во много раз. Но самое главное, это то, что благодаря декану, его не напоили тем зельем. «Это в прошлом.»       Гарри согласился со своей мыслью. Это было в прошлом. Сейчас его мысли почему-то были заняты этим странным сном. Сном, который он хорошо помнил. Что-то подобное Гарри чувствовал, когда в детстве ему снился летающий мотоцикл. Только сейчас Гарри знал, что тот мотоцикл был на самом деле, и именно на нём Хагрид привёз его на Тисовую улицу. — Как будто, сон был реальностью, — проговорил тихо Гарри, наливая себе в стакан холодной воды из кувшина.       Выпив стакан воды и налив себе ещё один, Гарри медленно подошёл к окну и открыл его, чтобы сразу посмотреть на полную луну, которая была спрятана за облаками. Где-то далеко в лесу послышался странный шум, из-за которого в его груди похолодало.       Ветер повеял в его лицо и через несколько секунд, он почувствовал как его шрам на лбу перестал жечь огнём. А спустя нескольких минут на свежем воздухе, он вовсе перестал болеть полностью. Это было впервые, когда его шрам-молния болел с такой силой. Несколько раз это случилось когда он находился в классе профессора Квиррелла, но слизеринец думал, что это из-за запаха чеснока.       После нескольких минут раздумий, Гарри решил, что просто приснился дурной сон. Поэтому слизеринец решил больше не думать о нём. Стоя возле окна и вдыхая холодный, свежий ветер, Гарри думал о том, что случилось в заброшенном классе. Он вспомнил крики и огонь который охватил тело Джагсона, но почему-то не чувствовал себя виноватым за это. Слизеринец не знал виноват ли он в этом или нет… Что-то подсказывало, что именно из-за него треснул факел, но он не хотел смерти Джагсона. — А умер ли он? — тихо прошептал Гарри.       Он не знал ответа на этот вопрос. И его глаза расширились от осознания этого. — Что, если меня обвинят в том, что случилось с Джагсоном? — тихо прошептал Гарри, глядя на своё расплывчатое отражение в окне. «Я не виноват. Я защитил себя, к тому же, я не использовал никаких заклятий. Это Джагсон зажёг огонь. »       Гарри кивнул головой на свои мысли, и медленно направился обратно к кровати, через несколько минут смотря в темноту. Он лег на кровать, и хотел быстро уснуть, но не смог. Перед его глазами теперь был не огонь или воспоминания о том, что произошло с ним в заброшенном классе. Сейчас он вспомнил прекрасное белоснежное животное, которое напоминало коня, и боль которую запомнит на всю оставшуюся жизнь, из-за убийства животного во сне. *** — Мистер Поттер, как вы себя чувствуете?       Эти слова Гарри услышал, как только открыл глаза. К удивлению не было больше слабости в теле, или боли в голове, как ночью, когда он проснулся от кошмара.       Он чувствовал себя здоровым и бодрым. Его рука автоматически потянулась в правую сторону, чтобы нащупать свои очки. Через секунду, он уже видел перед собой школьную целительницу… — Мадам Помфри… — Да, это я… Как вы себя чувствуете? — Хорошо, — честно ответил Гарри. Он попытался присесть на кровать, и это удалось с первой попытки. — Вы очень нас напугали, мистер Поттер… Вы находитесь в больничном крыле, мистер Поттер… — Хорошо, я уже догадался глядя на вас, — со слабой улыбкой сказал Гарри. — Если вы шутите, значит вы идёте на поправку, — сказала мадам Помфри, посмотрела на него изогнутыми губами, пряча улыбку. — Вы были доставлены в больничное крыло три дня назад профессором Снейпом.       Гарри кивнул головой, и попытался встать из кровати, но мадам Помфри не позволила. Гарри хотел спросить почему он лежал так долго, но открылась дверь и вошёл директор школы Альбус Дамблдор. Позади старого волшебника Гарри увидел декана факультета Слизерин Северуса Снейпа. — Как вы себя чувствуете, мистер Поттер? — спросил директор Дамблдор, как только подошёл к его кровати. — Хорошо, сэр, — ответил Гарри, посмотрев на лицо директора школы.       Дамблдор кивнул головой и трансфигурировал кресло из воздуха, в которое через секунду сел. Он сложил перед собой руки, и положил на них подбородок. Снейп подошёл и с непроницаемым лицом стал возле кресла директора, глядя куда угодно, но только не на Гарри.       Гарри встретился с взглядом директора школы, и в его голове сразу появились воспоминания о нападении. — Я могу понять, что вы не хотите вспоминать ту ночь, мистер Поттер, но я бы хотел вместе с деканом вашего факультета услышать от вас о случившемся, — проговорил Дамблдор, неотрывно смотря в его изумрудные глаза.       Гарри кивнул головой, и с опущенной головой начал рассказывать, что с ним произошло в том заброшенном классе, когда его пытали старшекурсники. После его слов установилась тишина, которую через несколько секунд тишину нарушил профессор Снейп своим голосом: — Мистер Поттер, как в комнате появился огонь?       Гарри поднял глаза и посмотрел в черные глаза декана факультета. Почему-то только сейчас Гарри заметил, что впервые декан факультета не смотрел ему в глаза. — Джагсон решил использовать заклятие Инсендио, чтобы зажечь факел, который потух из-за ветра, но тот взорвался. А ветер, который подул с открытого окна, увеличил огонь, который с мантии Джагсона зажёг его волосы, — ответил Гарри, глядя в лицо Снейпа.       Послышалась тишина, которую нарушил директор школы, через несколько секунд: — Это всё, мистер Поттер. Я хочу извиниться за то, что на вас было совершенно нападение в стенах этой школы. Те, кто участвовал в нападении, будут наказаны. Поправляйтесь, мистер Поттер.       Как только Дамблдор сказал эти слова, он вместе с деканом Слизерина направился к двери. Гарри закрыл глаза, и тихо проговорил: — Профессор Снейп…       Декан и директор школы остановились, чтобы внимательно посмотреть на Гарри. Темноволосый мальчик открыл изумрудные глаза, и посмотрел на Снейпа, который хоть и смотрел на него с поднятыми бровями, но почему-то не встречался с ним взглядом. — Спасибо… За то, что появились в том классе, — искренне поблагодарил Гарри декана. Снейп стоял неподвижно, и смотрел на его лицо, но не в глаза. Но на секунду изумрудные встретились с черными глазами и Гарри показалось, что декан испытывает сожаление, но это было только на секунду, поэтому слизеринец решил, что это ему показалось. Снейп кивнул головой, и первым вышел из больничного крыла. За ними последовал Дамблдор, который перед тем как закрыть дверь, с сожалением и грустью посмотрел на него. — Мистер Поттер, я сейчас проверю ваше здоровье, и если всё хорошо, я вас отпущу, — сказала мадам Помфри доставая палочку.       Гарри кивнул головой, глядя, как палочка целительницы быстро вращалась в ее руке. — С вами всё хорошо, мистер Поттер. Но я должна вам сообщить, что вам нельзя пользоваться магией до понедельника. Выходные вы поживете без нее. Вы меня хорошо слышали, мистер Поттер? До понедельника вам запрещено пользоваться магией. — Почему? — испуганным голосом спросил Гарри. — С вами всё хорошо. Это для того, чтобы вы полностью восстановились. Вы исчерпали свой магический резерв… Директор говорит, что это из-за того, что вы пытались освободиться, когда были связаны, — ответила мадам Помфри, убрав свою волшебную палочку.       Она поставила на тумбочку возле него два пузырька с зельями и сказала, чтобы он выпил их. Как только он их выпил, целительница сообщила, что он может идти в гостиную своего факультета. Гарри кивнул головой и медленно направился к двери, возле которой остановился. Он хотел спросить, как чувствует себя Джагсон, из-за воспоминаний огня у него на голове, но передумал. Странное чувство появилось в его груди, когда он вспомнил имена и лица нападающих учеников со Слизерина. Я заставлю их страдать. Я заставлю их почувствовать боль, которую испытал сам.       С каждым шагом он всё ближе приближался к каменным лестницам, через которые шёл спуск в гостиную своего факультета. Как только Гарри подошёл к ним, то увидел возле себя какую-то тень. Его рука быстро потянулась к палочке, но как только пальцы коснулись ее, он вытянул руку с кармана. Ему не нужно было ее доставать. Перед ним стояла Трейси Дэвис, которая смотрела на него грустными карими глазами в которых было хорошо видно сожаление. Через секунду Гарри уже чувствовал как подруга крепко его обнимала. Ему все еще было непривычно проявлять свои чувства, но сейчас, ему были очень приятны эти объятия. Он крепко обнял Трейси и услышал, как она засмеялась.       Трейси быстро освободилась с его объятий и посмотрела с улыбкой на него: — Вот видишь, объятия на самом деле помогают, — сказала Трейси, подходя обратно к нему. Её улыбка сползла с лица, когда она тихо спросила. — Как ты, Гарри?       Гарри осмотрелся по сторонам, махнул рукой, показывая, чтобы она шла за ним, и они начали спускаться по каменным сходам в подземелья. — Со мной всё хорошо. Было небольшое истощение и всё… Сейчас я в полном порядке, — немного соврал Гарри.       Он понимал, что как только узнают, что ему нельзя колдовать, возможно, кто-то опять попытается напасть на него, когда он больше всего уязвим. Поэтому он решил немного соврать всем, даже Трейси. — Я рада за тебя… Я ходила к тебе эти дни, но ты не приходил в сознание… Но мадам Помфри заверила меня, что с тобой все будет хорошо. И что лечение идёт по плану, — сказала девушка со слабой улыбкой на губах. — Спасибо тебе за всё, Трейси. Мне очень приятно это слышать. Но сейчас, я хочу узнать немного подробностей… Как дела на факультете? — спросил тихо Гарри, и добавил с улыбкой. — Ты же всегда в курсе событий, поэтому, я уверен, что и эти дни ты не теряла зря. Правда, я всё ещё не могу понять, как тебе удаётся узнавать все новости в этом замке.       Девушка немного покраснела, но потом посмотрела на Гарри с искренней улыбкой, и покачала головой в разные стороны: — Прости, Гарри, но… это мой секрет… А слизеринцы не рассказывают секреты даже своим друзьям… Может со временем, я тебе расскажу, Гарри, — сказала Трейси, посмотрела на него извиняющимся взглядом. — Ты мой лучший друг, Гарри, но я боюсь, что однажды ты бросишь меня… У тебя появляются новые друзья, а со мной общаются только из-за тебя… — Послушай, Трейси, — перебил девушку Гарри. — Ты мой лучший друг в этом мире. Ты первая, кто не оставил меня одного после сортировки. Хотя я отлично понимаю, что наша дружба получилась из-за остальных учеников Слизерина, когда они сделали нас изгоями. Но мне плевать на это. Ты мой лучший друг и точка. Конечно, я не хорошо знаю, как быть настоящим другом… — Но у тебя неплохо получается это, Гарри. Благодаря тебе, теперь я могу общаться с остальными однокурсниками, и я очень благодарна тебе за это, — сказала Трейси, во второй раз за сегодня обнимая его. — Спасибо, Гарри.       Через несколько секунд Трейси отпустила его и провела рукавом своей мантии по глазам. Гарри увидел, как несколько слезинок появилось на ее щеках. Его левая рука медленно поднялась и обняла девушку за плечо. — Извини, Гарри, — сказала девушка доставая платок с кармана мантии, чтобы полностью вытереть своё лицо от слез. — На факультете раскол. Некоторые поддерживают этих ублюдков, но их настолько мало, что они сидят тихо и не комментируют происходящее. А вот большинство очень недовольны их поступком.       Гарри кивнул головой, отпуская плечо девушки. — Теперь благодаря ублюдкам, Слизерин на последнем месте в борьбе за кубок факультетов. С каждого из них было снято по сто баллов. Им назначили наказание до конца года, и забрали волшебные палочки. Теперь им разрешают колдовать только на уроках. Ходили слухи об их исключении, но директор Дамблдор решил дать им ещё один шанс, чтобы исправиться, — сказала Трейси, когда они вошли в заброшенный класс в подземельях. — Я не знаю, известно ли тебе, но Дамблдор, по словам некоторых старшекурсников, очень верит во вторые шансы. Но, как мне стало известно, Нотт и Селвин не будут учиться в Хогвартсе в следующем году. — Как это? — перебил подругу Гарри. — Их родителей видели в Хогвартсе. И по словам Фоули, они продолжат учёбу в Дурмстранге. Также Селвин лишился значка старосты, который теперь на груди Уильяма Уайта. Несмотря на то, что он учился лучше Селвина, он даже не мог мечтать о значке, когда в классе был ученик из влиятельной семьи, — Трейси присела на край парты и продолжила. — Он в дружеских отношениях с Джереми Арчелом, поэтому я услышала, что он хочет познакомиться с тобой. А еще он полукровка.       Гарри кивнул головой. Он был благодарен Трейси за эти новости. Он решил подумать над услышанным, когда вернется в свою комнату. Сейчас его волновал вопрос о Джагсоне. Он понимал, что третьекурсник жив, потому что, в другом случае, Дамблдор бы расспрашивал бы поподробнее. — А где Джагсон? — Его сразу отправили в больницу Святого Мунго. Я как раз хотела рассказать тебе о нём. Нотт и Руквуд боятся тебя. Они говорили, что это ты всё сделал и, что самое главное, без палочки. Но старшекурсники начали говорить, что это бред, потому что младшекурсник без палочки не сможет никаким образом сотворить магию. Только по-настоящему сильные волшебники могут такое. Даже если ты и сильный волшебник, беспалочковая магия так не работает. И тебя, кстати, опять называют Тёмным Лордом. Нотт всегда говорит только о том, что твои глаза светились изумрудными огнями, когда Джагсона охватил огонь, — подруга замолчала и посмотрела на задумчивого Гарри. — Я писала маме, и она написала в письме, что понадобится несколько дней, чтобы полностью излечить его. У него очень много ожогов, больше семидесяти процентов тела. Но с помощью множества зелий и мазей Джагсон вернёт свою кожу в прежний вид. Но как по мне и нескольких остальных слизеринцев, он получил по заслугам.       Гарри не знал, что ответить подруге. Но одно он мог сказать точно. Темноволосый мальчик с изумрудными глазами был рад, что Джагсон не умер. Он не хотел чувствовать вину за смерть ублюдка. Но Гарри так же хорошо знал, что со временем будет ещё не один конфликт с Маркусом Джагсоном. Поэтому ему нужно быть не только осторожным, но и готовым ко всему. — Спасибо тебе, Трейси, — сказал Гарри, и они медленно направились к двери, чтобы выйти из заброшенного класса. — Пойдём, увидим остальных однокурсников. А больше всего я хочу увидеть перепуганный взгляд Теодора Нотта.       С тихим смехом двое друзей направились к каменной стене, чтобы войти в гостиную своего факультета. ***       Последний месяц весны пролетел для Гарри очень быстро. Не успел он вернуться в прежнее русло школьных забот, как наступил июнь. А это значило, что пора сдавать экзамены, и готовиться к летним каникулам.       Месяц май также запомнился тем, что был объявлен победитель Кубка по квиддичу. Команда Когтеврана смогла прервать семилетнюю серию побед Слизерина. Игроки Когтеврана выиграли у Гриффиндора, только благодаря снитчу и перевеса в тридцать очков. Девушки охотницы с Гриффиндора были очень хороши, но им попросту не хватило времени, чтобы полностью уничтожить команду Когтеврана.       Последние три недели после нападения Гарри провёл или со своими друзьями, или в одиночестве, используя мантию отца. Хоть он и понимал, что никаких нападений не будет, но всё же, бдительность и паранойя преследовали темноволосого слизеринца.       Джагсон вернулся перед самым концом мая. Четверо нападающих говорили только между собой, или с учениками, которые поддерживали их, а это были в основном дети Пожирателей Смерти. Но как сообщила Трейси, профессор Снейп лично говорил с каждым, и предупредил, что если они захотят повторить свои действия, то он лично сделает всё, чтобы их исключили из школы, и сломали их палочки.       Даже Селвин, который по слухам проводил последний месяц в Хогвартсе, только с ненавистью смотрел на Гарри, но никаких комментариев не поступало в адрес известного первокурсника. Нотт тем временем старался вообще не находиться рядом с Гарри. Как только звучал звонок, Нотт быстро исчезал. Даже Малфой со своими друзьями перестал поддерживать дружеские отношения с ним.       Гарри тем временем проводил всё своё свободное время в библиотеке. Он часами искал информацию о Веритасеруме и Легилименции. Селвин пугал его, что если бы он выпил их запрещённое зелье, то никто бы не узнал, что это они напали на него. Как оказалось, спустя несколько часов поисков, Веритасерум — это зелье, с помощью которого волшебник не может солгать. О нём было мало информации, и о нём упоминалось только в некоторых книгах.       Легилименция, с другой стороны была неизвестным ему словом. Ему никак не удавалось найти в библиотеке, что оно значит. И однажды вечером, когда Гарри встретился со всеми своими товарищами в заброшенном классе во время дуэлей, ему удалось узнать у них значение этого слова. Как оказалось, легилименция тесно связана с окллюменцией, и оба этих направления относятся к ветви Магии Разума. С помощью легилименции волшебник может видеть воспоминания другого волшебника и знать когда его обманывают.       Гарри вспомнил, как что-то подобное уже чувствовал при директоре школы Альбусе Дамблдоре. Он хорошо помнил, что, как только глянул в синие глаза директора, то сразу вспомнил о нападении, особенно о том, как огонь горел на Джагсоне. Гарри поинтересовался у друзей, и Мелания подтвердила его теорию, когда сказала, что для этого нужен зрительный контакт.       Уильям Уайт новый староста пятого курса, начал проводить с ними своё свободное время. Он поделился информацией с Гарри, что от легилименции можно защититься с помощью окклюменции. Товарищи смеялись над ним, когда он хотел заказать себе книги у Флориш и Блоттс.       По словам товарищей эта ветвь магии считается не сколько запрещенной, сколько малоизвестной. Поэтому книги о них не найдешь в обыкновенных книжных магазинах. Но Уайт заверил Гарри, что попытается достать ему две, если он заплатит ему за это деньги. Золото было передано ещё тем вечером, но Уайт сказал, что сможет сделать это только летом, и только при личной встрече.       Но, как Гарри узнал от Джеммы, чтобы защитить себя от легилименции, можно просто не смотреть в глаза волшебникам. С того вечера Гарри старался не смотреть в глаза не только директора школы во время еды, но и Снейпа во время уроков. Что-то подсказывало ему, что мастер зелий разбирается в этой ветви магии. Гарри также перестал смотреть в глаза Квирреллу. Каждый раз при их встрече у первокурсника всегда болел шрам, и Гарри начал подозревать, что и профессор Защиты от Темных Искусств использует на нём легилименцию. Сегодня была суббота, и его друзья сидели в библиотеке готовились к экзамену по Чарам, который должен был пройти в понедельник. Гарри решил немного отвлечься от чтения книг, поэтому он решил заняться своим любимым делом в школе, кроме изучения магии. Ему нравилось исследовать замок под мантией-невидимкой, что стало его любимым занятием с тех пор, как он получил магический артефакт в ночь Йоля.       Он уже приближался к лестнице, которая должна была привести его на первый этаж замка, когда остановился. У него было странное чувство, что он больше не один. Чувство, которое подтвердилось секундой позже, когда Рон Уизли, Гермиона Грейнджер и Невилл Лонгботтом вышли из-за угла. Внимание Гарри привлекли их головы, которые были прижаты друг к другу, они что-то обсуждали шепотом. Более того, Гарри чувствовал, что это важно. Он не был уверен, что заставило его последовать за ними, всё ещё скрываясь под мантией, но ему хотелось знать, что же так напугало их. — …он долго не продержится, — прошептала Гермиона Грейнджер, когда они втроём вошли в заброшенный класс. Гарри едва успел незаметно последовать за ними, как дверь закрылась. — А что будет, если он сдастся? — голос Невилла звучал отчаянно, даже панически. — Мы должны что-то предпринять, — сказал Уизли. — У нас могут быть неприятности, если учителя узнают, как много мы знаем, но мы не можем позволить Снейпу забрать камень. Особенно если он и в самом деле собирается отдать его… ему. — Мне кажется, мы все кое-что забыли, — сказала Грейнджер. — Если Сами-Знаете-Кто действительно пришёл за Философским камнем, разве не было сказано, что директор Дамблдор был единственным, кого он когда-либо боялся? — Ага, — сказал Рон, в то время как Гарри почувствовал, как волна шока накатила прямо на него. — Даже когда он был самым сильным, тёмный мерзавец никогда не нападал на Хогвартс. — Ну, вот и все, — сказала Гермиона. — Пока директор Дамблдор здесь, мы должны быть в безопасности, верно?       Гарри знал, что она в это не верит, и был почти уверен, что ни Уизли, ни Лонгботтом тоже не верят. Хотя и он не был уверен. Он был слишком занят, раздумывая о последнем откровении. Волан-де-Морт охотится за Философским камнем… Внезапно Гарри снова оказался в хижине, где их нашел лесник, и слова Хагрида снова зазвенели у него в ушах. «Некоторые говорят, что он умер. Чушь, по-моему. Не знаю, осталось ли в нем что-нибудь человеческое, чтобы умереть.»       Возможно ли, что Волан-де-Морт был жив и искал Философский камень? Он знал, что официальная позиция заключалась в том, что Волан-де-Морт умер в ту ночь, когда напал на Гарри и его семью, но он также знал, что некоторые — как Хагрид — были более скептически настроены к этому выводу.       Но если Волан-де-Морт вернулся… Он и раньше хотел убить Гарри с его родителями. Возможно ли, что он снова попытается убить Гарри? Даже если он не был настоящей целью в первый раз, он пытался убить его. Что ещё важнее, он потерпел неудачу. Гарри мало что знал о Волан-де-Морте, но из того немногого, что он знал из газет, он легко мог сказать, что месть была мощным мотиватором. В конце концов, если верить Хагриду, многие считали, что он напал на Поттеров в первую очередь потому, что они отказались присоединиться к нему. Это заставило Гарри думать о том, что Волан-де-Морт попытается убить его, как только вернёт тело.       Но, конечно, всё это было нелепо. Уизли, Грейнджер и Лонгботтом были школьниками, как и Гарри. Он слишком хорошо знал склонность большинства школьников преувеличивать события. Гораздо более вероятно, что они выдумывали фантастические истории о вещах, которых на самом деле не знали. «Но Философский камень здесь, в замке». И от этой мысли ему стало нехорошо, совсем нехорошо. ***       Гарри солгал бы, если бы сказал, что не испытал никакого облегчения по окончании последнего экзамена. Несмотря на волнение, он быстро сдал экзамен по Истории магии, как и все остальные. В Астрономии он был уверен меньше всего. Гарри действительно не приложил много усилий к этому предмету. Он чувствовал, что Гербология прошла достаточно хорошо, как и Зелья. Ему удалось сварить своё зелье и ответить на все вопросы, заданные деканом. Чары и Трансфигурация были для него просты, и он был уверен, что получит П+ в Трансфигурации, и, возможно, в Чарах. Он превратил свою мышь в табакерку, а потом попросил спичку у МакГонагалл, которая с нескрываемым любопытством протянула ему обыкновенную спичку. Он всё ещё помнил удивление на лице профессора МакГонагалл, когда вместо того, чтобы просто превратить спичку в иглу, Гарри использовал заклинание второго курса Авифорс.       Действия этого заклинания заключалась в том, что это позволило бы ученику преобразить что-то большое во что-то меньшее. Преобразить что-то маленькое, вроде спички, в нечто, содержащее гораздо больше материи, как стая птиц, было гораздо труднее. Это был, по крайней мере, материал третьего курса, но это не помешало Гарри, который сделал это, казалось, совсем без усилий, вызвав вздох и громкие, звонкие аплодисменты профессора МакГонагалл.       Для Чар он заколдовал свою чайную чашку, чтобы она танцевала чечетку, как его просил профессор Флитвик, а затем налил в нее воды с помощью заклятия Аугаменти. Он заставил хлопать маленького профессора, когда подогрел воду в чашке используя заклинание третьего курса, которое заняло у него несколько недель практики.       Самым напряжённым экзаменом была Защита от Темных Искусств. Когда Гарри сдал экзамен, он открыл было рот, чтобы попросить о дополнительном зачёте, но Квиррелл даже не дал ему такой возможности. — Ну, мистер Поттер, что у вас есть для меня? Я слышал от профессоров МакГонагалл и Флитвика, что вы устроили настоящий спектакль на экзамене, используя заклинания третьего курса.       Лицо Гарри стало решительным. — Используйте заклятие щекотки на мне, — сказал Гарри профессору Квирреллу. — Низкий уровень для начала, пожалуйста, и начинайте медленно. Потом вы сможете работать так, как считаете нужным.       Брови профессора Квиррелла поползли вверх, но он быстро поднял палочку. — По вашей команде. Гарри кивнул. — Долор. — Аверто. Отклонить заклинание оказалось также трудно, как и обещал профессор Флитвик. Гарри без остановки тренировался в классе подземелий с товарищами, в течение последних нескольких месяцев, и только недавно ему это удалось. В последнюю секунду он ударил по заклинанию быстрым, точным ударом и отправил его по спирали вправо. Глаза профессора Квиррелла заблестели, когда он снова поднял палочку. — Фурункулус.       И снова Гарри напряженно думал о заклинании, намерениях и надвигающемся, прежде чем ему удалось отбить его. Это продолжалось ещё несколько минут, с заклинаниями профессора Квиррелла, увеличивающимися в силе, прежде чем, наконец, Гарри удалось отбросить от себя заклятие Петрификус Тоталус. — Оценка Превосходно с дополнительным плюсом, — с улыбкой сказал ему Квиррелл. — Не нужно никаких секретов, Гарри. В конце концов, это последний раз, когда мы видимся в такой формальной обстановке, и мы оба знаем, что вы сделали то, что вам было нужно, и даже больше, чтобы получить оценку П+. — Что вы имеете в виду, профессор, когда сказали, что мы в последний раз видимся в официальной обстановке? Профессор Квиррелл улыбнулся. — Проклятие на должность Защиты от Темных Искусств, это больше, чем просто миф, Гарри. Я не был настолько глуп, чтобы обещать профессору Дамблдору больше одного года преподавания. Я покину Хогвартс в конце учебного года. У тебя блестящий ум, Гарри. Я бы не хотел, чтобы такой потенциал пропадал даром. В один прекрасный день, я уверен, что ваше имя изменит волшебный мир. *** — Сегодня действительно прекрасный день, — подумал Гарри, когда тёплый летний ветерок шевелил его растрепанные черные волосы и дразнил кожу. Он летел на метле, как птица, по небу, смеясь и крича вместе с Кассиусом, который летел рядом с ним.       Гарри сдал экзамены, и теперь ему оставалось только ждать, когда пройдет последняя неделя и он получит свои оценки. Какая-то часть его боялась скорого конца года, потому что с ним ему, придется вернуться к Дурслям. Самое лучшее в этом году была не магия, не друзья и даже не сам замок, хотя Гарри это всё очень нравилось. Самое лучшее в этом году было то, что он был свободен от родственников которые превратили его жизнь в ад еще с самого раннего детства. Гарри все еще собирался спросить Дамблдора, может ли он остаться в Хогвартсе на летние каникулы, но его надежды были невелики. Он незаметно заговорил об этом с Трейси пару месяцев назад, и подруга ответила, что, насколько ей известно, никто никогда не оставался в Хогвартсе летом. — Гарри! — крикнул Кассиус, привлекая внимание Гарри и указывая на большое дерево возле озера. Под массивным деревом сидели Джемма и ее друзья, а также Дафна, Трейси, Лили и Блейз. Когда они приземлились, изумрудные глаза Гарри были направлены к Джемме, которая устроила для всех них полноценный пикник, в то время как Мелания расстелила одеяло, достаточно большое, чтобы вместить всех присутствующих. — За конец года, — сказала Джемма когда все получили по бокалу с соком. — И за знакомство в этом году.       Они все подняли бокалы и выпили, и в тот момент Гарри не мог представить себе ничего, что могло бы разрушить праздничное настроение.