И поблекли Небеса…
Разверзлась пропасть,
Адским пламенем дыша.
Наша участь — пасть.
Кажется, низвержение в ад должно было послужить непокорным ангелам уроком — почему нельзя перечить Всевышней, задавать лишние вопросы и отступать от установленных правил. Но Мюриэль не могла смириться с судьбой, бросая вызов мирозданию. Она, возможно, одна из немногих ангелов, видела крики, переломанные крылья с выпирающими наружу костями, и неизлечимую боль. Стоял отвратительный запах гари и сожженной плоти, смешивавшийся с железным привкусом на языке. Дул холодный, пронизывающий нутро ветер, багровая от крови равнина была усыпана телами. Обезображенные крылья бывших ангелов обуглились, на них медленно отрастали черные перья. А глаза, некогда полные звезд, отражали непроглядную тьму и безысходность. Сама природа эфирных созданий изменилась, свет вытек из их душ. Слезы катились по щекам, пока Мюриэль наблюдала ужасную картину из-за каменного укрытия. Еще никогда не было так страшно. Среди падших были знакомые ангелы. В смешанной с кровью грязи мелькнула рыжая макушка. Неужели это архангел Рафаэль, легким движением руки запускавший целые галактики и звездные системы? Небеса восхищались его филигранной работой. Мюриэль лелеяла надежду познакомиться, но он был постоянно занят. Оставалось в свободное время наблюдать за сотворением космоса издалека. За что Богиня так жестоко покарала их? Мюриэль возвращалась в Рай в мрачных тягучих раздумьях, никогда прежде не посещавших ангельскую голову. Она слышала о том, что любимый ангел господень Люцифер возгордился и посчитал себя выше людей. У него появились сторонники также недовольные симпатией Всевышней к своим новыми созданиям. Тогда Богиня низвергла восставших в преисподнюю. Ей помогли самые верные приближенные ангелы. Но в основном об этих событиях умалчивали. Боялись или смиренно принимали как данность. И Мюриэль бы примкнула ко вторым. Она отличалась исполнительностью и не сомневалась в решениях Всевышней до того момента, когда увидела Падение своими глазами. Проект «Земля» действительно занимал центральное место в Великом плане. Мюриэль принимала в нем участие, внимательно наблюдая, чтобы листья на деревьях приобретали разную форму и самый сочный зеленый оттенок. Люди казались милыми и забавными, их невозможно было не полюбить. Но Мюриэль не могла поверить, что Богиня, которая с любовью создавала новый мир поступила так жестоко, просто потому что кто-то разошелся с ней во мнениях. Ее считали образцом. Она проповедовала доброту, сострадание и прощение, Нет, должно быть что-то еще. А так как Мюриэль была общительной и любознательной, она решила выяснить истинные причины, побудившие Создательницу пойти на крайние меры. Стараясь предать походке уверенности, она шагала к центру Небес. Теплый свет, смягчавший просторные коридоры, ложился на лицо, ласково успокаивая. На пути ей встретилось всего пять ангелов, напомнивших, как опустели небеса после Падения, потеряв почти половину своих обитателей. Мюриэль всегда нервничала, представая перед самыми высокопоставленными лицами рая. Вот стоит Гавриил с улыбкой, которую он нарек дежурной, рядом с ним — всегда строгая Михаил в белоснежных одеждах. Кажется, она не только присутствовала при Падении, но и лично сразила предводителя мятежников, Люцифера. За прозрачным, как озерная гладь, столом восседал глас божий, Метатрон. Позади статуей замерла Уриил, первой подавшая голос при появлении Мюриэль. — Здравствуй, ты пришла сообщить нам что-то важное? — внимательные взгляды когтями вцепились в нее. — Да. То есть не совсем. — Мюриэль выпрямилась, бережно разглаживая складки на одеянии. — Я хотела спросить. Ее радушная улыбка не смогла растопить лед в неподвижных лицах Архангелов. От них веяло мощью и неумолимой твердостью. — Это не приветствуется. — Гавриил сложил руки вместе и сверкнул ровными рядами зубов, будто вознамерился сообщить самую счастливую новость в мире. — Некоторым недавно сильно досталось за непрошеные вопросы. Всевышней не нравится, когда вмешиваются в ее дела. — обстоятельно добавила Михаил. — Я знаю, но я видела Падение! Жуткое месиво сломленных жизней… Мне нужно узнать, почему Богиня, воплощение любви, сочла необходимым такой исход. Разве это правильно? — Дитя, — патетично обратился Метатрон. — Не стоит думать об этом. Падение послужило уроком нам всем. Но, если ты сильно тревожишься, лучше забудь. Лишние переживания не скрасят существование. Ведь ты сейчас навлекаешь на себя Ее гнев. Глас божий говорил спокойно и снисходительно, словно дедушка, отчитывающий непоседливую внучку. Мысли мигом вылетели из головы, вытесняемые чувством вины. Мюриэль стушевалась, и ее вежливо выпроводили. — Уверена, тебя ждет работа. — Уриил подтолкнула к выходу. Здесь следовало остановиться. Лично обратиться к Всевышней она тоже не смогла — не получила ответ, несмотря на попытки наладить общение, поэтому взялась за дело. Земля встретила ангела прохладным ветром и звонким щебетанием птиц на ветвях молодых деревьев. Камни приятно щекотали босые пятки, рядом журчал ручей. Мюриэль восхищенно ступила одной ногой в прохладную прозрачную воду, вдыхая теплый воздух. Вокруг небольшого оазиса до самого горизонта простиралась пустыня. Это место уникально, здесь все такое осязаемое. Небеса были слишком стерильными, а земля наоборот — неидеальной, но такой очаровательной, хотя находилась в стадии разработки. Мюриэль подумала, что оазис получился прекрасным, нужно только добавить сочных фруктов на деревья и вырастить ярких цветов. Она с любовью трудилась над пышущим жизнью местом посреди смертельно обжигающих дюн. Оно играет важную роль в Великом плане и понадобится уже в ближайшее время. Мюриэль основательно взялась за работу и начала с осмотра территории. Впереди лежало какое-то темное месиво. Пахло тлеющими угольками. Приблизившись, она увидела неестественно выгнутое тело в лохмотьях, сверху которого выступали кривые черные крылья. Демон — теперь так называли падших. — Извините, с вами все в порядке? — обеспокоенно спросила Мюриэль. Существо не выглядело опасным воплощением зла — что бы это ни значило. Мюриэль раньше не встречала зло. Высшие ангелы твердили, что она сразу поймет, когда столкнется с ним. Демоны хотят принести вред, разрушить, сделать противоположное добру. Что значит «добро» Мюриэль понимала и причисляла себя к части этого понятия, поэтому подошла к демону и помогла ему подняться. Острый взор непроглядно черных глаз вперился в нее. — Ангел. — послышалось недовольное шипение, мало походившее на нормальную речь. — Привет, я бы сказала, что рада тебя видеть, но ты мой враг, но если я скажу, что не хотела тебя видеть, то солгу, поэтому — рада тебя видеть. — Слова резво отскакивали от зубов, когда Мюриэль тараторила неподготовленную речь. Все связанные с Падением сомнения постепенно всплывали в свет. Наброски запретной темы приобретали очертания. Возможность услышать, как все было на самом деле, из первых уст подозрительно покосилась на нее. — Ты не мог бы помочь мне? — быстро выпалила она в страхе, что демон поспешит убраться отсюда куда подальше. Наверху говорили, что падшие еще слабы, побаиваются ангелов и приспосабливаются к новой жизни в вечных муках с рогами и копытами, стараясь держаться на приличном расстоянии от своих врагов. — Я хочу сказать, что буду очень благодарна, если ты поговоришь со мной. Всего лишь несколько ответов на вопросы. — Мюриэль говорила на одном дыхании, надеясь, что ее искренняя просьба, убедит демона. — Я не знаю, что и думать о Падении. Ну, вообще-то мне очень неловко нарушать правила. Понимаешь, мне запретили, однако после увиденного я должна попробовать. Расскажи мне, что произошло. Ангелы все замалчивают и утаивают подробности. Усыпанное язвами лицо демона приобрело удивленное выражение, сморщившись и от того принимая еще более отталкивающий вид. Квакающие звуки, которые он исторгнул с натяжкой можно было принять за смех. — Согласна, глупо получилось. — она одарила его широкой и немного неловкой улыбкой в ответ. — Ангелок, мне совершенно не до тебя. Демон запустил руку в коричневую шевелюру, почесывая спутанные волосы, оттуда послышалось громкое кваканье. Мюриэль испуганно ойкнула. Из волос выпрыгнула огромная фиолетовая жаба, полыхнувшая огнем в ее сторону. — Мне кажется это несправедливо. — предприняла она последнюю попытку, выставляя перед собой магическую защиту. Вовремя. Еще один яркий всполох пламени вырвался из горла демонического создания, теперь переливавшегося от синего цвета к зеленому. Мюриэль была неплоха в сотворении чудес. В будущем ее ждало командование легионом молодых ангелов. — Что несправедливо? — Падение. — озвучить опасные, причиняющие боль мысли стоило усилия. — О, да. Странно, слышать такое от тебя, но все же. Она не милосердна и добра, как заявляет. Она не терпит неповиновения и все подчиняет глупым планам, меняя чужие судьбы, когда вздумается. Даже сейчас я, возможно, исполняю ее волю, потому что весь ад придуман ей. А так называемую мнимую справедливость вершит собственными неоспоримыми решениями. Она покарала нас, и нам некуда идти. Мюриэль очень внимательно слушала собеседника, но не уследила за ситуацией вокруг. Она оглянусь, когда жадные огненные языки распространились по всему оазису и вплотную подобрались к ней, опаляя удушающим жаром. — Значит, падение — ошибка? И ее можно исправить. — Ага, как же! Мы чудовища до конца времен. Так написано в Книге Жизни! — демон разразился страшным ревом. Мюриэль поднялась в воздух, с сожалением наблюдая за горящими деревьями. Попытка потушить пожар обернулась неудачей — огонь распространился повсюду и приобрел ужасающую силу. Она возвела руки к небу, скручивая облака в темный вихрь. Тысячи капель хлынули вниз, но даже дождь — новое изобретение богини — не помог. Остановить адское пламя с помощью обычной воды оказалось непосильной задачей. С глубоким сожалением о разрушенном уголке зелени и свежести среди бесчисленных песчаных дюн, Мюриэль полетела наверх. Скорее всего, она получит строгий выговор, если не хуже. Но сперва попытается доказать себе, что Богиня справедлива, а ее замыслы всегда оборачиваются добром. Незнакомый демон напомнил о величайшем артефакте Небес — Книге Жизни, где записаны все имена ныне живущих и будут записаны имена будущих. Так с помощью конкретных судеб вся мировая история фиксировалась в Книге, не ускользала не единая деталь. Существовало негласное правило: никому не дозволялось изменять события, внесенные в Книгу. А те, кого из нее вычеркнут, навсегда будут преданы забвению, перестанут существовать. Артефакт хранился в секретном отделе небесной канцелярии с особой защитой, и доступ к нему могли получить ангелы только высших рангов. Но самое главное — Книгу Жизни можно было прочитать, (хотя это разрешалось только Ее секретарю, с некоторых пор он вел рукопись под четкую диктовку) а значит филигранно восстановить события минувших дней. Мюриэль собиралась найти среди выведенных золотыми чернилами строчек информацию о Падении. Если Богиня великодушно оставила ответы, то только там. Вернувшись и мысленно заикнувшись о том, сколько правил предстоит нарушить, Мюриэль сразу почувствовала себя преступницей. Она не представляла, что случится, если ее поймают. Очевидно, никто не обрадуется. Мюриэль опустила голову и незаметно засеменила по коридору. Под ногами тянулся отсвечивающий кремовым цветом гладкий пол. Она интуитивно поворачивала в нужном направлении. Лишь раз ей довелось лицезреть секретный отдел и узнать его местоположение, когда проходила мимо и обратила внимание на Гавриила с важным видом исчезающего в стене. Резкий поворот направо, и Мюриэль стала напротив ощутимой, но не видимой преграды. Она слабо обернулась, проверяя, есть ли кто вокруг, и пальцами с короткими ногтями коснулась заклинания. Рука постепенно проникала в густое марево, оборачивающееся киселем вокруг Мюриэль. Защита пропустила ее. Вынырнув с противоположной стороны, она почувствовала, как неистовая сила тянет ее вперед. На ажурном постаменте с тонкой хрустальной ножкой в падающем каплями свете стоял массивный фолиант с бордовой обложкой. Проследив за лучами, Мюриэль увидела бесконечные стены, поднимающиеся к слепящему ореолу вместо потолка. С каждым шагом к заветной цели тревожное предчувствие заполняло тело. Мюриэль оглянулась на божественные артефакты в витринах вокруг. В хранилище затаилась тишина. Священная книга железной цепью приковывала внимание. Крылья трепетали трепетали от предвкушения. Мюриэль тронула озаряющее постамент сияние, и оно покорно рассеялось. По затылку пробежали мурашки. Полупрозрачные страницы приобрели материальный облик, под проворными руками зашелестев хрустящим пергаментном. На них проступили поблескивающие очертания ювелирно выведенных букв. Мюриэль узнала искусный почерк секретаря Богини. Метатрон так же изящно подписывал важные бумаги. Слова располагались в два столбика, украшенных узорами по краям отступов. Стоило коснуться выведенного на листе имени, как сразу всплывала его история, раскрываясь проекциями событий. Книга с говорящим названием действительно хранила жизни. — Невероятно! — пробормотала Мюриэль, отыскивая глазами подходящие имена. Она наткнулась на Рафаэля, который был изгнан за неуместные вопросы и связь с плохой компанией Люцифера. «Рафаэлю совсем не нравилась идея о приведении мира к концу спустя всего лишь 6000 лет после создания. «Это же бессмысленно! Глупо создавать целую вселенную, чтобы скоро заставить ее гореть в огне.» — возмущенно кричал он Создательнице. «Это непостижимо. Таков мой план, и он не изменится. А в советчиках я не нуждаюсь.» — Всевышняя окинула подопечного холодным взглядом. Она уважала Архангела Рафаэля за прекрасно проделанную работу, буквально запуск Вселенной — создание сияющих в ночном небе звезд, легко складывающихся в завораживающие фигуры, загадочных далеких туманностей, неторопливо вращающихся вместе с преданными спутниками планет и стремительных астероидов. Облик части космоса полностью принадлежал перу Рафаэля. Но, как любой серьезный творец, Она не собиралась потакать советчикам. Ее раздражало чужое желание изменить собственный замысел. К тому же Рафаэль спутался с Люцифером, а значит был виновен не меньше остальных и подходил для новой роли. Рафаэля низвергли в ад.» — на этом повествование обрывалось. Как странно, ведь его жизнь не закончилась. Куда пропал Рафаэль? Неужели падение убило его, или он не выдержал бытия в аду? Что случилось с ангелом, который собирал звезды? Несмотря на все новые появляющиеся и кружащие вокруг вопросы, Мюриэль поняла, что с Рафаэлем поступили весьма жестоко. Он неуважительно отнесся к плану Богини, вел себя некрасиво, но не заслужил подобного обращения. Получается, Всевышняя была неправа? Сама мысль об этом страшно пугала, обдавая ледяным холодом и обжигая не хуже лавы, однако упрямо продолжала прогрызать себе путь, чтобы надолго поселиться в голове. Почему Мюриэль зацепилась именно за Рафаэля, ведь зачинщиком восстания был не он? Просто с Люцифером дело обстояло понятнее — обиделся, что на него обращают меньше внимания, возомнил себя выше. Рафаэль был ближе Мюриэль. Хотя они никогда не встречались и тем более не общались, Мюриэль чувствовала сходство между ними. Ход его мыслей легко встраивался в ее собственный. Что известно о Великом плане, и почему Рафаэль был им недоволен? — вот следующий пункт. Мир просуществует шесть с небольшим тысяч лет, а потом наступит конец света, так называемый Армагеддон. Он начнется на Земле и оттуда распространится во все царства и миры. Будут замешаны люди. И случится грандиозная битва света и тьмы. Но кое-что не сходится. Исходя из нынешнего положения, в сражении сойдутся рай и ад, а конец времен задумывался до появления ада. Значит ли это, что Богиня раньше подумывала запустить Армагеддон сама, без сына Дьявола, о котором недавно упомянула? Или предусмотрела появление ада? Тогда он нужен для приведения в действие Великого замысла Создательницы. Она не знала, где найти оппозицию «добру», и тут как раз подвернулась компания недовольных ангелов. Так родилось «зло». Идеальная картина мира с противоборствующими сторонами, на которую удобно переносить разнообразные сценарии легким взмахом кисти. Всевышняя определенно гениальна и вызывает мурашки, расходящиеся по всему по всему телу — от макушки до пят. Мюриэль поняла, предстоит нелегкий разговор с высшими ангелами. Она сделает все возможное, чтобы разъяснить смысл божественного замысла. Ничего, они поймут, потом поговорят с Ней, спокойно и без претензий. Возможно, падшие потеряют статус «непрощаемых» и вернуться домой. Мир и согласие восторжествуют на небесах. История Рафаэля не повторится, Мюриэль поступит умнее и аккуратнее, заручившись поддержкой. Мюриэль не ждал радушный прием, но она не смутилась после первого, хоть и неожиданного вопроса. — Что с твоим внешним видом? — холодно поинтересовалась Михаил. Столкновение с адским огнем не проходит бесследно. Мюриэль забыла вернуть себе свойственный ангелам безупречный внешний вид. — Мне довелось встретиться с адским пламенем. Опасная штука. — звонкий голос звучал воодушевленно. — Знаете, у меня есть предложение, которое может помочь всем небесам. — Что-нибудь касающееся Великого плана? — Именно. Они остались непреклонны после заверений в том, что жизнь станет легче, а работа понятнее. Возражения полились водопадом. — Уже ничто не будет как прежде. Таким задуман мир — изменяющимся. Люди совершили ужасную ошибку, вкусив запретный плод. Дорога в рай им закрыта. А искусили их наши оппоненты. Демоны никогда не вернуться на небеса. Во-первых, потому что сами не хотят. — Перечить Богине нельзя, и все это знают. Она лучше нас понимает, что есть добро и что есть зло. — Предлагает она — несусветная глупость! — Всевышняя четко указала, что мы должны делать. Судьба предрешена с самого начала, и мы не вправе что-то менять И все в таком духе. Мюриэль отчаялась. Неужели, каждая минута предопределена и подчинена определенному сценарию, который невозможно подредактировать? И что бы ты ни пытался сделать, все равно не получится. Даже твои мысли под контролем. В чем тогда заключается смысл бытия? Это же скучно, а еще несправедливо. — Мы не можем допустить существование таких опасных идей. Они угрожают всему порядку вещей. — возмущенно отчеканила Михаил. Ей ответили понимающие кивки коллег. Метатрон строго посмотрел на Мюриэль. — Я же предупреждал, что надо выкинуть это из головы. Посмотри, куда привело тебя недоверие. На самом деле, Мюриэль верила. Верила, что Господь творит все во благо. Просто пыталась разобраться, какое добро и каким образом принесет причинение боли, но не сомневалась — в итоге везде будет царить любовь и согласие. Для чего же еще создан мир? И только теперь Мюриэль осознала: пути Богини неисповедимы, а Ее решения непостижимы. То же касалось и Рая и, видимо, их новоиспеченного соперника — Ада. На взгляд Мюриэль для баланса вселенной в мире не хватало улыбок — многие ангелы часто хмурились — а вовсе не зла, мнимых и настоящих врагов и страданий. —Мы будем судить тебя согласно небесным законам. — За что? — нахмурилась Мюриэль. — За попытку переворота. От одних помыслов против решений начальства недалеко и до него. Суд? Это заявление стало неожиданностью. Получиться ли доказать свою точку зрения? Но, как оказалось, никто не собирался ей внимать. Слушание было закрытым и включало только самую верхушку ангелов, которые упорно стояли на своем. — Ангел Господства Мюриэль, ты будешь лишена статуса и памяти, заняв самый низкий ранг из всех возможных. Ты будешь неотрывно трудиться на благо Небес. Метатрон произносил приговор спокойно и немного торжественно, без капли сочувствия. С отрешенными лицами стояли рядом безучастные Архангелы, как будто уже забывшие о Мюриэль и озаботившиеся другими, более важными делами. А ведь это она потеряет память. Мюриэль была для них не больше, чем мелкая сошка, которой, возможно, и не предоставиться возможность столкнуться с представителями власти лицом к лицу. Больше не равная. — Почему бы не низвергнуть меня сразу в ад, раз я совершила вопиющее нарушение? — немного обреченно из-за своей незавидной участи, но все еще любопытно спросила она напоследок. — Ну, после падения ангелов стало гораздо меньше, а количество работы не уменьшилось. — неохотно объяснил Гавриил. — Мы не знаем, захочет ли Богиня создавать новых, а потому нуждаемся в каждом. — Всевышняя не говорила, что именно нам делать с новыми мятежниками. Умно, избавиться от неугодных и заставить трудиться во имя всеобщего блага. Время до процедуры стирания воспоминаний она проводила в своем прежнем офисе, уныло созерцая список сотворенных для Земли вещей. Мюриэль могла сделать намного больше, она хотела сотворить что-нибудь для людей. «Вряд ли ты теперь получишь достойное задание. Тебе суждено проводить бытие среди бумаг, вдали от земли.» — про себя говорила Мюриэль, ожидая неприятного процесса. Мимо проходил незнакомый ангел, и она посмотрела на него, отвлекаясь от тяжелых мыслей. Его улыбка была грустной, но глаза сияли. Ангел тоже посмотрел на хмурую Мюриэль. — У тебя все хорошо? Ты выглядишь расстроенной. — он участливо вгляделся в ее окутанное мягкими кудрями лицо. — Понижают. — Какое совпадение, меня тоже. — не дождавшись ответа, ангел рассек молчание. — Я охранял Восточные врата Эдемского сада и отдал пламенеющий меч людям, нарушил правила. Думаю, я совершил хороший поступок, ведь помог им, они были совершенно беспомощны. Богиня спрашивала о нем, а здесь совсем недовольны. Теперь я больше не Херувим, стал Началом. А с тобой что случилось? — О, да так, разногласия. — Мюриэль, обрадованная тем, что нашла друга по несчастью, потускнела, осознавая разницу между ними. — Не волнуйся, все наладится. — заметив ее немногословие, он улыбнулся той теплой улыбкой, которой так не хватало среди тучи мрачных мыслей, готовых пролиться дождем из слез. — Меня зовут Азирафаэль, обращайся, если понадобиться помощь, а сейчас я спешу на Землю. Богиня придерживается непостижимого плана, и я верю: она знает, что делает. Он махнул рукой на прощание и удалился. А Мюриэль улыбнулась впервые за последние несколько часов. Азирафаэль со своей верой в лучшее вернул ей уверенность и умиротворение. Он сделал то, что святые небеса сочли недостойным, сделал, поскольку посчитал, правильным поступком, относящимся к понятию «добро», воплощением которого их нарекли. Он поступил по-своему, не зря же Богиня даровала ангелам свободу воли, пусть они и предпочитали послушно исполнять приказы. Если Всевышняя и вмешивалась в судьбы, то точно непостоянно. Бывший Страж Восточных врат Эдема доказал Мюриэль: возможность выбора — вот великая ценность, позволяющая влиять на судьбу. Даже лишившись воспоминаний, Мюриэль сохранит ее и в решающий момент своим поступком изменит все. Жаль, что о жизнерадостном ангеле придется позабыть. Она приняла кару достойно. Ее попытки понять Божественный план увенчались фатальной неудачей. Кто знает, может и она входила в эту игру. Подобралась слишком близко, чтобы раскусить его, но Всевышняя хотела сохранить интригу. Богиня всегда любила интересные истории, а для них, увы, требовались жертвы, поэтому правила оставались сложными.