Брешь

      Утреннее солнце целовало Роуг лицо. Она сладко потянулась, наслаждаясь приливом невероятной лёгкости, и открыла глаза.       Немного ныла грудь. Роуг помнила, как кормила дочку. Это воспоминание развеяло последнюю негу и швырнуло в реальность.       Она была в своей комнате, в университете Ксавье. Ребенка рядом не было. Гамбита тоже.       — Реми…       Собственный голос неприятно отозвался в висках. Она встала с постели и выбежала в коридор, накинув халат.       Чудилось или нет, но с ней говорила Джин. Тихо. Ласково. Воздействие её телепатии все ощущали по-разному. Для Роуг она была сродни чувству полного умиротворения, но сейчас именно это и пугало.       Джин пела колыбельную, рисовала залитые уютным пламенем картины: на одних — малыш играл с её огненно-алыми волосами, на других — Джин сидела вместе с Логаном у камина. Оба приятно улыбались Роуг, и улюлюкающий малыш проворно ползал по Логану — особенно его привлекала щетина.       Роуг мотнула головой:       — Зачем ты меня мучаешь?       На миг — совсем рядом, в паре метров — вновь возник образ того жуткого старика с выцветшими глазами. Он тянул её, зазывал куда-то. В пустоту и черноту, где нет ничего: ни хорошего, ни плохого. Туда, где она абсолютно одна.       Вдруг видение заискрилось, заполняя темень огонёчками. Роуг снова оказалась на улице, в сквере, мокром от дождя.       — Как тебе кино? — весело спросил Бобби, жуя мороженое.       Роуг непонимающе нахмурилась, но с губ само собой сорвалось:       — Необычное. Проводишь меня?       — Ещё спрашиваешь…       Роуг задумалась. Нет, Джин не стирала ей память, старика она помнила по-прежнему ясно. Только теперь он всё больше воспринимался простым прохожим, которого никто взаимно не замечает.       Джин заполняла пустоту цветом, заглушала голоса из прошлого положительными эмоциями и событиями. Среди них оказалось то, в котором она позвала Бобби и Китти на чай, отперла дверь, заглянула в кухню, где посередине стола возвышалась гора из профитролей. Гамбит ждал её возле окна…       — Он меня ненавидит, — Роуг опустила голову и закрыла лицо руками. — Не обманывай. Я не хочу.       Джин обняла её. Роуг чувствовала аромат духов — сама их ей дарила. Мягко отстранилась, коснулась запястий, потянула. В глаза Роуг ударил сноп света.       Уже не видение, не мираж, не телепатия. Роуг очутилась напротив распахнутой двери и услышала знакомые голоса. Захотелось спрятаться.       — Что ты делаешь, ma petite? — вопрос Реми прозвучал ласково, но беспокойно.       Какая же она ещё маленькая по сути своей! Не Джубили. Роуг. Всё ещё подсознательно думает, что у Гамбита ветер в голове?       — Я только хотела посмотреть, — отозвалась Джубили. — У неё такие маленькие ножки!       — Она же девочка, — он подошёл к кроватке и включил над ней музыкальную игрушку — золотых рыбок на ниточках.       Моя дочь? Моя… Наша…       — Можно мне подержать?       — По-моему, она не любит, — задумчиво ответил Реми. В голосе читалась улыбка. — Вся в маму.       Роуг зажала рот ладонью, чувствуя, как слёзы покатились по щекам.       Нет, это выглядело сном. Самым счастливым сном в её жизни: любимый человек возле детской кроватки напротив залитого солнечным светом окна, Джубили, которая давно ему стала названной сестрой.       — Лучше малыша возьми. Вот так…       Сердце ухнуло вниз, когда Роуг услышала эту фразу.       Жив… Не потеряла… Никого не потеряла…       — А глазки у неё твои. Только зелёные, — Джубили осторожно взяла мальчика на руки. — Видишь? Ревнует, вон как сморщилась.       Реми рассмеялся в кулак, а Роуг вовсе онемела. Ей бы влететь в комнату, кинуться к нему на шею, но она лишь прислонилась к дверному косяку, боясь потревожить своё «сновидение».       Со мной? Может ли это быть со мной?       — У меня зелёные, — обронил Реми, — были минуту. Потом потемнели и налились красным. Все подумали, что мама демона родила.       — Гамбит… — прошептала Роуг на выдохе, не в силах больше стоять.       Он оглянулся. Она не помнила, как оказалась в его объятиях, как Джубили прижалась к ним обоим.       В воздухе витал аромат молока. Баюкала мелодия детской игрушки над кроваткой.       Тепло. Как в медовый месяц.       Горячий янтарь падал в беспокойные переливы синего моря. Ей казалось, что она парила в свадебном платье.       Горела. Понимала это по холодному песку под босыми ногами. Морская пена подползала к ступням всё ближе, лизала, массировала ощутимее с каждым приливом. Роуг ждала, когда волна собьёт её и отнесет куда-нибудь, как пушинку. Но Реми держал крепко, и не хотелось думать ни о чём, кроме его глаз напротив.       Мам, пап, а я замуж вышла.       Слёзы сами текли из глаз.       Так сложно отдышаться… и абсолютно невозможно надышаться им. Тем, кто так бессовестно украл её на глазах у всех и увёз на самый край земли…

***

      Две недели спустя…       — Так и променяла она мужа на кота, — с горечью произнес Гамбит и отвернулся, спрятав смеющиеся черные глаза под прядями каштановых волос.       — А он — жену на двойняшек, — отзеркалила Роуг и чмокнула в нос здоровенного чаузи чёрно-серебристого окраса. Тот лениво наблюдал за тем, как она его гладит вдоль всего короткошерстного тела, чешет за ушами, и мужественно терпел «порывы страсти», периодически закатывая глаза. — И вообще… в кровати он спит рядом с тобой, а не со мной.       — Потому что ворчишь все время.       — Это легко исправить. Гамбит знает, как.       Реми устремил к ней самый раздевающий взгляд, на какой только был способен. Она медленно приблизилась, почти припала к губам, дождавшись, когда он наклонится и закроет глаза. Произнесла:       — Ещё увидимся.       И вышла за дверь, поймав его удивленный взгляд и смешок Логана.       — Что?       Озорные огоньки в глазах выдавали с головой, хотя в вопросе гремело абсолютно искреннее возмущение. Реми был счастлив. Не нужно было иметь дар телепатии или обострённую эмпатию для того, чтобы прочувствовать такую силу.       Логан откупорил бутылку виски и разлил по стаканам. Сытый кот пронаблюдал за этим действом и прикрыл глаза. Как отмечал Реми: «Ни на что не намекая, но и не возражая».       — Ничего.       — Ну уж нет, говори.       Логан смерил друга хитрым взглядом и сделал маленький глоток.       — Помнишь нашу первую встречу? Ты сказал, что мне ничего не светит. Роуг отшила тебя с той же интонацией.       — О, mon ami, как же ты заблуждаешься.       — Правда? — протянул Логан, притворившись поражённым.       — После такого идут ва-банк. Ты, кстати говоря, пошёл, — подмигнул Реми, зацепив на ходу стакан.       — В итоге мы разгромили клуб, не доиграв. Вернее, ты. Искренне извиняюсь за такую оскорбительную оговорку.       — Хочешь продолжить?       — Ещё увидимся, — ответил Логан и сделал глоток.       Реми рассмеялся:       — Одна фраза, а сколько оттенков. Не пасуй, mon ami.       Он достал покерную колоду и повертел в руках.       — Ну дак что? Сыграем?       Чаузи сладко зевнул, практически скопировав его улыбку.