нежно-розовый

Нет, это просто невыносимо! Фута Каджияма чувствует свою беспомощность в этом проклятом месте вдвойне сильнее из-за этих тупых чувств. Ему хочется злиться, не сбавлять оборону своего замученного разума, но мысли каждый раз возвращаются к ехидной улыбке, в которую Фута точно не влюбляется каждый раз как в первый, а в животе снова поднимается странное ощущение из идиотских написанных серой массой романтических историй. Б-бабочки в животе? Чушь какая. Быть не может. Каджияма даже готов признать себя замученным, виноватым слабаком, раскаяться под сотню повторов и съесть все овощи мира за раз, лишь бы не признавать и не признаваться «кое-кому» в своей совершенно для MILGRAM не уместной гребанной влюбленности, потому что не мог же он влюбиться, да? Его мысли заняты совсем другим, точно! ...Например тем, как бы она отреагировала, в очередной раз, как она всегда и делала с остальными, прочитав Футу подобно открытой книжонке и выяснив его дурацкий повышенный интерес к её персоне... К чёрту! Нет ничего такого! Юно Кашики не держится на уровне его бесед, — в основном потому, что она держится повыше по уровню социализации в сравнении с твиттерским глупым зажатым одиночкой-бывшим несуразным борцом за справедливость, — так что разговаривать не о чём; она абсолютно девчачья, а вот Каджияме женских причудливых увлечений никогда не понять; так ещё и обладает жуткими предпочтениями, как любовь к этому мерзкому запашку сигарет, что раньше исходил из ныне распущенной группы курильщиков. Да и вообще его дела Юно не интересуют — он вдоволь «наинтересовался» другими людьми и настолько же вдоволь получил, и лезть в такое больше не собирается, понял уже. Бесит, блин. Бесит насколько спокойно Кашики реагирует на каждое высказывание Футы, будто понимает всё-всё-всё, а она, наверное, и правда понимает, только вот Каджияма её понять не в состоянии, и это раздражает, не такой же он ведь и глупый, а? Бесит то, насколько впечатляющие фокусы она из раза в раз показывает то с тем, то с другим, оставляя Футу стоять с еле прикрытым восторгом в глазах, как ребёнка малого, что ужасно его смущает. Бесит то, какая Юно в целом впечатляющая, будто постоянно контролирует любой диалог, никогда не упускает заветное место лидерства в дискуссии, словно играется с ним в каждом случайном пересечении — недосягаемая, Каджияме никогда таким не стать. И что прикажете делать? А в целом, может к чёрту это всё? Прямо сейчас набраться смелости и подойти. Не факт, что они потом встретятся, да и разве не парень должен делать первые шаги к понравившейся ему девушке, по этим тупым ожиданиям прогнившего общества? ...А с каких пор он признает, что она ему нравится?! Фута застывает у двери во вторую камеру, как вдруг... — …О кто пожаловал. Больно знакомый женский голос раздаётся позади с полным пониманием ситуации в голосе. Каджияма вздрагивает и чутка краснеет, надеясь, что это не видно. Но Юно, к его несчастью, всё видит и всё понимает. Но это, самую малость, может стать немно-ожко интересненькой ситуацией в настолько скучной тюрьме. Список пожеланий — правда, пожелания, преимущественно, принадлежат Махиру-сан, — только-только отнесен, так отчего бы немного не поразвлекаться? Праавда, тут всё настолько занудно... Вторая заключенная слабо улыбается, будто с напускным интересом: — Что-то хотел, Фута? Можешь зайти, если это надолго, как тебе угодно. — Д-да так, просто... Пересечься хотел. Поговорить. — Просто поболтать?.. Ладно-ладно, не сказать, что я слишком занята, — Кашики выглядит несколько замученной, когда открывает дверь второй камеры. Наверное, Фута так же блестяще обманулся ею, как и надзиратель, когда она в очередной раз подстраивалась под местность. Как жаль, что теперь интереса нет, остаётся одна лишь усталость... Но Каджияма всё не уходит. Бессмысленно. — Ну, эй, ты могла бы показать мне один из тех трюков, что ты вечно вытворяешь... Научить даже... ...? Девушка смотрит на него немо вопрошая о причинах такого сильного интереса к... Веревочкам. Какая неожиданность, однако! В резко пришедшем осознании третий заключенный быстро решает найти первое попавшееся оправдание, какая невероятная находчивость! — Э, ну обладать такой ловкостью же похвально, нет?! В-вот и я хочу научиться, естественно. Чего тут глупого... Со стороны раздаётся смешок. Какая клоунада, театр одного неумелого актёра. Наверное, это должно было выглядеть как комплимент, но у Футы, очевидно, опыта абсолютный нуль. Ну, может чему-то и научиться, кроме краснеющих ушей от резкой тишины, будто он сказал что-то чересчур стыдное. Всё-таки, женское влияние. — Так во-от как, — Юно говорит уже с гораздо большей задорностью в голосе, — как хочешь! Фута выдыхает, и неожиданно резко рвётся вперёд, вдруг понимая, что стоило бы придержать дверь даме. Неловко остановившись и буквально загораживая собой вход в камеру, он тут же начинает держать ручку и разворачивается, со звездами в глазах смотря на Юно, что выглядит настолько глупенько и неуместно, что чуть не провоцирует второй смешок со стороны Кашики. Такой... Неопытный. — Хмм, скажи, для чего ты следуешь формальностям, если очевидно не сильно их любишь? Проходи уж. И всё-таки... — Юно улыбается слаще, понимая, какую реакцию сейчас получит, словно действительно играясь и пытаясь выжать какую никакую выгоду в форме бесплатного развлечения на фоне всей этой скуки, — большо-ое спасибо, Фута. Кашики произносит это сладко-сладко и, с удовлетворенным видом замечая смущение и замешательство со стороны Каджиямы, проходит в глубину камеры и достает оставшиеся с давнего разговора с Аманэ верёвочки, после чего присаживается на кровать. Юно сильно сомневается, что Фута вызовет у неё какие-то бабочки в животе, для которых она слишком осознанная, или гораздо более глубокие чувства романтической привязанности, — какая же глупость, это всё ещё просто игра для выгоды и наслаждения, — но оглядывает третьего заключённого с ног до головы ещё раз и ухмыляется. Пусть это будет весело.