Идеальная Агрест 2 или месть Монарха

В голове Габриэля творилась непонятная каша и растворялась в самые разнообразные размышления. Это ощущение было трудно описать. Агрест-старший, будто находился в трансе все это время. Он не мог сконцентрироваться. Не мог думать. Не мог осознавать происходящее и анализировать. Стояла гробовая тишина. Серые глаза бездумно устремились в одну точку. Послышался щелчок двери и защелка для переговоров открылась. — Агрест! К тебе посетитель. Злодея Парижа, как электрическим током ударило. Гость? К нему? Но, кто? За все это время, его никто не посетил. Дизайнер, начал судорожно перечислять все возможные варианты и…неужто это Эмили? Его любовь? Она простила его? Она придет? Габриэль опомнился тогда, когда сильные мужские руки подхватили его и вывели из камеры. Обычно, в такие дни Габриэль яро сопротивлялся. Он ненавидел прикосновения. Но, сейчас. Ему стало попросту безразлично все то, что имело бы какое-либо к нему отношение. За руки, его крепкой хваткой держало двое охранников, в черных камуфляжных костюмах. Но, Габриэля это не волновало. Он послушно шел по направлению охраны. Желая всеми силами справиться с оглушающим шумом в голове. Наконец, охрана остановилась. Габриэль вместе с ними, соотвественно. У двери стояло ещё двое мужчин. В их руках каждого— огнестрельное оружие, для самообороны. Которое выглядело угрожающее. Впрочем, Габриэля это не брало. Один из охраников отошел от стены и подойдя от двери, достал ключи из кармана, и принялся открывать замок. После сопровождавшегося щелчка, террориста Парижа завели во внутрь. Что-же. Это была маленькая комнатка, с двумя стульями и маленьким столиком. Над головой — одна лампочка. Чем-то комната напоминала Габриэлю отделение для допросов. Далее, Габриэля в прямом смысле слова усадили на стул — который был ближе к стене, — таким образом, чтобы дизайнеру открывался вид на дверь, через которую должен был придти посетитель. Наступила пауза, охрана встала у дверей и явно не планировала уходить. Дизайнер молча осматривал помещение, видеть посторонние цвета, кроме белого, было крайне непривычно. Снова послышался щелчок двери. Габриэль почувствовал, как быстро застучало его сердце. Как ладони похолодели. В голове басом звучало его дыхание. — Мисс Агрест, проходите. Габриэль сжал кулаки, впиваясь ногтями в плоть. Желая, чтобы ненавистная тревога отступила. В помещение зашла девушка. Дизайнер было подумал, что его надурили и это к нему пришел кто-то из юридического отдела, но нет. Это была его дочь. Кларизис изменилась, даже не так, преобразилась. Она стала гораздо выше, взрослее. Её осанка как и всегда, была идеально пряма. Тело огруглилось. Она явно набрала килограммов так шесть или десять. Впрочем, его дочь это не портило, наоборот, Клара будто стала живей, более настоящей. Скулы сгладились, но были по-прежнему видны. Хотя раньше, о них можно было порезаться. Прямые, пепельные волосы доходили до плеч, а ведь раньше, они доходили до талии. Губы вместо тоненьких ниточек, стали значительно больше, Кларизис явно воспользовалась хирургией. Из видной одежды — черное пальто, такой-же берет и ботинки на высоком каблуке с острым носом. — Здравствуй, отец. — голос дочери ровный, спокойный. — Привет. — дизайнеру было нечего ответить. Клара метнула шею к двери. — Охрана, я попрошу вас выйти из помещения. — Мы не можем, это нарушение правил. — Сколько? — спросила Кларизис. — Чего именно, мисс? — Долларов. Я готова заплатить после встречи. К изумлению Агреста-старшего, охрана действительно молча ушла. — Как твои дела, отец? Как.поживаешь? Только сейчас, Габриэль заметил, что Клара сняла свои черные перчатки и стала разминать свои пальцы. «Нервничает.» — хмыкнул про себя преступник. — Терпимо. — холодно бросил мужчина. — Как Эмили? Клара грустно улыбнулась. — Мама хорошо, живет по прежнему в особняке. Феликс в Лондоне с Лайлой, сына воспитывают. Амели в Париж переехала. Адриан… — Я спрашивал только о твоей матери. — заметил дизайнер. — Меня не интересуют другие. — Даже я? — голос предательски дрогнул. Габриэль устремил взгляд вниз. — Я потеряла ребёнка. Наверно, впервые за долгие годы, Кларизис увидела в серых глазах отца сочувствие. Ему…правда было жаль? — Мне жаль. — коротко бросил он. — От… — От Лука. Да. — Но, ты не замужем. — заметил Габриэль, вспоминая как охрана назвала его дочь. Кларизис криво усмехнулась. — Нарушила правило секса после свадьбы. — сказала она с ноткой иронии в голосе. — Разочарование. — Почему ты поделилась со мной, своей утратой? — спросил Габриэль. — Я просто думаю, что тебе нужно это знать. — ответила Клара, явно ничуть не обидевшись. — Ты ведь…знаешь о женитьбе Адриана на Кагами? Вы теперь с Цуруги-сан. — Родственники. Да, знаю. — небрежно бросил Габриэль. — Я не просто так пришла. — впервые за весь диалог, Клара перестала рассматривать свои руки и посмотрела на родителя. — Ты слышал о группировках? Габриэль не сдерживаясь, улыбнулся, и устремил взгляд вниз, обескуражив этим самым, свою младшую дочку. — С чего ты это взяла? — Агрест снова посмотрел на неё. — Власти подозревают в этом тебя. — А конкретно супергерои? — Да.просто. — Клара явно растерялась. — Я не причастен к этому. Чтобы кто тебе ничего не сказал. Кларизис все-же пересилила себя и взглянула в глаза отца. Явно, всеми силами, желая увидеть в них ответ. — Точно? — Точно. Кларизис прикрыла глаза, она явно мешалась и не знала что делать. Кому ей верить? — Я люблю тебя, отец. — внезапно сказала Кларизис. — И я тебя люблю, дочь. — ответил Агрест-старший, смотря в серые глаза своего ребёнка. Такие же, как у него самого… Кларизис внезапно поднялась со своего места. Раздался стук её каблуков и скрип дерева об пол. Блондинка обошла стол и подошла к отцу, вставая к нему спиной. Тогдашний дизайнер с непониманием смотрел в пустоту. Внезапно, Габриэль почувствовал холодные от зимы руки на своих плечах. Кларизис слегка наклонилась и обняла его за плечи. Он был в наручниках, в гребаных кандалах которые мешали ответить, и тем не менее, Габриэль покорно склонил голову к дочери, облокачиваясь на неё, как бы отвечая. Хоть, объятия и не показывали их истинных чувств. **** В помещении было довольно многолюдно. За окном шел легкий снег. Однако быстро таял под теплом асфальта. Кафе было забито. Почти каждый столик был забит посетителями. Официанты сновали туда-сюда, чтобы обслужить каждого клиента. Кларизис Агрест и Лука Куффен, не были редким исключением. Дочь Габриэля Агреста прибыла буквально два часа назад из США, обратно в Париж. В аэропорту её встретил Лука, который и отвез её в это кафе. Кларизис не брала с собой много вещей в поезду. Лишь маленький чемоданчик, который сейчас мирно лежал подле её ног. — Я решил не расспрашивать тебя в машине. Лука был в своем репертуаре, со своими вечными переживаниями и накручиваниями. Однако, верно хранил её личное пространство. Раз решил сжалиться и не терзать её по пути в кафе. Кларизис почти что вымученно улыбнулась. — Спасибо. Что сохранил терпение. — хмыкнула Клара, а затем заговорила уже более серьезно. — Я говорила с отцом. Морально он вымучен. Я бы даже сказала, убит. Не думаю что это он причастен. — Ты уверена? Настолько обезумел? — Скорее подавлен. Психологически он мертв. Я рассказала ему о свадьбе Адриана, вернее, он уже знал. О Лью рассказала, о тете Амели, о маме, о том что мы недавно потеряли ребёнка. — пусто заговорила Клара. — А он? — серьезно спросил Лука, рассматривая её лицо. — Он сказал, что ему жаль меня. — блондинка в неопределеннии качнула головой. — Сказал...что сожалеет о утрате..не знаю как назвать исчезновение плода, да даже не плода, я... Лука миролюбиво погладил её по руке. Невольно заставляя девушку, посмотреть на себя. — Говори как есть. — сказал он. — Я поддержу тебя в любой ситуации. Я не доверию твоему отцу. Но, я верю тебе. Клара улыбнулась. — Не думаю что отец действительно причастен, скорее, он толком даже не понимает что происходит. — Хорошо. Ты говорила с Маринетт или Эон? — Они знают что я была в США, они помогли мне с квартирой. — вздохнула Кларизис. — Спасибо им за это. Но, давай оставим эту тему. Не хочу сейчас об этом долго говорить. Лука лишь кивнул. — Раз уж мы меняем тему, Я хотел поинтересоваться, ты планируешь отмечать свое день рождение? Кларизис мотнула головой, продолжая рассматривать кольцо на пальце. — В этом году я не хочу особо отмечать. Настроения нет. Может...обойдемся просмотром фильма ужасов и проведем двадцать третье декабря за поедаем сладостей? — Звучит как отличный план. — Лука широко улыбнулся, выражая поддержку любимой. — Ваш заказ. К паре подошла официантка, ставя две кружки какао на столик. Куффен и Агрест, поблагодарив девушку, пододвинули напитки к себе. — Ну, чтобы все было хорошо. — Лука шуточно стукнул чашку какао, о кружку Кларизис. — Чтобы все было хорошо. — рассмеялась Клара и в ответ, шуточно чокнулась вместе с Лука стаканами. ***** Маринетт Дюпен-Чен, никогда бы не смогла назвать себя спокойным, или по крайней мере сдержанным человеком. Будучи подростком, Маринетт часто запиналась на месте, волновалась и говорила с заминками, едва разборчиво. Но, со временем, опыт супергероини научил её острому уму и ясности. Добавил уверенности в себе, и вполне возможно, сформировал ту Маринетт, которой она была сейчас. Но это не отменяло того факта, что она могла испытывать нервозность. В данный момент, Маринетт Дюпен-Чен гордо шагала по улице в сопровождении своей жены Зои Дюпен-Чен. Зима в США выдалась теплой. Намёка не снег даже не было. Да и на холод в прочем тоже. А потому, две дамы со спокойной душой, никнули на себя по тонкому пальту и по берету на голову — пошутить про парижские корни, было бы вполне уместно. На улице, было довольно многолюдно, отчего Маринетт и не могла полностью погрузиться в раздумья. Любой бы на её месте, злился бы от этого, но не она. Ей не хотелось волноваться по этому поводу. — Дорогая, ты уверена что пойдешь со мной? — обратилась она к супруге, что гордо шла с ней. — Прекрати, Нетти. — с укором сказала Зои, а после смягчилась. — Я бы никогда не бросила тебя в такой ситуации. — Я знаю, Зои, просто...— она замялась. — Тебе точно это не в тягость? — Что ты! Я наоборот, буду весьма рада увидеться с Эон! Мы давно не виделись. Да и, не поддержать тебя я не могу. А кстати. — сменила тему бывшая Ли, заметив нужное кафе. —  Мы почти пришли. Пара замолчала, думая о чем-то своем. Но едва-ли они оказались возле входной двери, Маринетт замешкалась и остановилась. — Все хорошо? — вопросительно поинтересовалась Зои, видя неясную тень в пресных глазах любимой. — Да. Идем. — отогнав все плохие мысли, Маринетт дернула входную дверь и вошла во внутрь. Кофейня была маленькая и уютная. Дизайн в цвет дерева и шоколада с запахом кофе расслаблял и вселял в дух бывшей супергероини Парижа, новую порцию уверенности. Едва зайдя, Маринетт стала глазами искать Эон. Ах, вот же она! Девушка сидела в самом дальнем углу. Её волосы, по шею в мелких кудряшках, почти что сливались с обоями. На смуглом лице, непривычно строгое выражение лица. Из одежды, виднелась водолазка и пиджак в черном цвете. Девушка продолжала носить траур по покойной матери. Маринетт даже стало как-то неловко, они то с Зои выглядели ярче не куда, обычно. И тем не менее, блогополучно сняв пальто и береты с головы, Маринетт и Зои последовали к нужному им столику. — Привет, Эон. — сказала Зои. — Добрый день. — вторила ей Маринетт. — Здравствуй, Эон, Маринетт. — спокойно отозвалась афроамериканка. — Несказанно рада тому, что вы пришли. Наступила неловкая пауза. Которую спасла, подошедшая официантка. — Добрый вечер, желаете сделать заказ? — Одно какао, пожалуйста. — сказала Эон. Девушка быстро чиркнула пожелание в маленький блокнот и посмотрела на остальных двух персон. — А Вам? — Мне тоже самое. —  кивнула Маринетт. — И мне. — Хорошо. Три какао. Ещё что-нибудь желаете? Девушки почти что синхронно мотнули головой. Едва официантка скрылась, Эон, убедившись что их не подслушивают, начала свою речь: — Я заранее должна попросить у вас прощение. Что вот так вот отвлекаю от работы. Ты Маринетт дизайнер, Зои актриса, у вас наверняка горе работы и.. — Пустяки, Эон. — Зои положила ладонь на тыльную сторону руки дочери Маджестии. — Мы понимаем, как это важно. — И мы соболезнуем твоей утрате. — в разговор включилась Маринетт. — Маджестия для многих была примером. Её потеря, это что-то... — Хватит. — остановила её дочь погибшей. Маринетт с удивлением глянула на собеседницу. — Я не хочу это обсуждать. Да и, это не то, зачем я вас позвала на эту встречу. — Тогда что? — спросила Зои. — Мы лишь знаем, что это связано с супергероями. — Я хочу поговорить с вами о Париже. — О Париже? Что может быть такого в Париже? — недоумевала Маринетт. — А Вы не слышали? О новых группировках что правят теперь там. М? Не думаете ли, что появился новый суперзлодей? — задала вопрос Эон. — У нас, такая же ситуация, и с этим, явно нужно что-то делать. — Это бред какой-то. — возмутилась бывшая Ли. — Как супергерои связаны с этим? — Вы слышали, как пострадала дочь Монарха? — продолжила дочь Маджестии. — Кларизис? Конечно слышали, об этом во всех новостях говорят. — кивнула Маринетт. — И не думали ли вы, что это все взаимосвязано? — спросила Эон. — Подумайте, смерть моей матери, секретные группировки, потом Агрест. Все это странно. Не находите? — Находим, однако, неизвестно, замешана ли в этом магия. — сказала Маринетт. — Я говорила с Альей недавно. — неожиданно сказала Эон. — Она хочет собрать Отряд Сопротивления. — ЧТО?! — громко проорала Маринетт, вскакивая со своего места. Другие посетители кафе, косо покосились на девушку. — Гм. — поняв что на неё все смотрят, Дюпен-Чен неловко села обратно на место. Зои выглядела не менее шокированной. — И это, лишний раз доказывает то, что я права. ******* Утро Рождества. Квартира Самуила и Джулеки Погода будто сошла с ума. Ветер тихонько завывал свою песню и будто убаюкивал. Снег крупными хлопьями падал не переставая, образуя довольно толстую корочку белого месива с грязью на дорогах — что было нетипично для Франции. В однокомнатной квартире — под которой находился тату-салон, — спал Самуил Комбри. Панк как ни в чем не бывало дрых на теплых простынях, на подозревая, что буквально через пару минут, его прекрасный сон оборвётся криками его девушки. — Вставай, Сам! — Джулека, находящаяся уже при параде, тормошила своего парня, желая разбудить. Что в прочем было бестолку, ибо Самуил никак не желал окликаться. — Джул, милая, ещё пять минут. — так сонно пробормотал Комбри, что Куффен едва смогла разобрать его речь. — Какие к черту пять минут!? Почти час дня уже! — громко сказала Джулека, ударив того в плечо. — Джул, чего ты торопишься? Сегодня ведь Рождество! — Вот именно, Самуил! — Джулека слегла с их общей кровати и подошла к стулу, где висели джинсы панка. — Сегодня Рождество, и мы поедем в дом к моему брату и Кларизис, а ещё нам надо будет заехать к твоей тете Жанин. Самуил ничего не ответил. Видимо решив, что раз Джулека отошла, то больше не будет его беспокоить. Как бы ни так! Она хоть раньше и была тихоней, но тем не менее, она — в первую очередь Куффен! Дочь пиратки и всемирно известного рок-гитариста! И она явно не собиралась, так быстро сдаваться! Взяв те самые висящие джинсы со спинки стула, Джулека тихо подошла к парню — что до сих пор лежал в кровати. — и замахнувшись, ударила того прямо в бедро. — Ай! Да за что! — Комбри мигом открыл глаза и с возмущением посмотрел на любимую, потирая ушибленный бок. — Продолжишь лежать? — поинтересовалась сестра Лука, бросая в парня джинсы. — Да встаю я! Встаю! — Комбри, подняв на весу элемент гардероба, стал подниматься с кровати. — Вот и славненько. — Джулека, была явно довольна собой. — Люблю тебя! — подойдя к парню, который все ещё обиженно смотрел на девушку, Джулека чмокнула того в щеку. — И я тебя. — Самуил в ответ тоже поцеловал тув щеку. На лице Куффен заиграла улыбка, и девушка скрылась за дверью, чтобы пойти и разогреть им еду на завтрак. Самуил проводил любимую взглядом и устремил свой взгляд на джинсы, что покоились в его руках, вздохнув, Комбри начал одеваться. В тоже время, Джулека уже разогрела пиццу в микроволновке, и принялась заваривать кофе. В их двухкомнатной квартире было хоть и мало место, но жить вполне можно. Едва Самуил переступил порог кухни, как Джулека поставила две чашки кофе на стол и села возле окна, Сам опустился напротив. — Спасибо, кофеманка ты моя. — хихикнул Самуил. Джулека тоже сдавленно хохотнула. Это был их совместный прикол. Уж больно Самуил любил её простебывать за любовь к крепкому кофе. — Скорее уж кофефилл. Раз уж на то пошло. — брюнетка сделала глоток. — Я маме звонила, она предлагает сходиться к десяти. — Отлично. Как раз к Кларе и Лука в семь едем. — Сам ловко ухватил кусок разогретой пиццы и отправил в рот. — А кстати, Агресты будут? — Они отдельно, но полным составом, не считая Грэм-Де-Ванили. — вздохнула Куффен. — Амели поедет в Лондон, к сыну с невесткой. Лайла с Феликсом приехать не смогут, у них Лью заболел. — Сильно? — Простуда, — Джул поджала губы. — Но им лучше не рисковать. — Как же все-таки хорошо, что мы собираемся у твоей матери. — Сам облокотился на спинку кресла и зевнул. — Давай не расслабляйся. — Джулека поднялась с места и поставила пустую чашку из под кофе в раковину. — Нам ещё к Жанин ехать. **** — Аля! Всего один вопрос, как ты так могла поступить?! Маринетт набрала побольше воздуха в грудь, чувствуя как начинает закипать. Все клетки её тела буквально горели от охваченного гнева. От охваченных чувств. Вот как Аля могла с ней так поступить? Так грязно и беспорочно за её спиной? Не посоветовавшись, ничего не сказав. Маринетт чувствовала себя преданной лучшей подругой. — Маринетт. Сама подумай, это шанс! — донеслось на другой стороне провода. — Я не желаю об этом слышать, никакого отряда сопротивления больше нет, и не будет! — громко сказала Дюпен-Чен, начиная уставать от собственного ора. — Маринетт! — донеслось с другого конца провода. — В городе твориться непонятно что…я понимаю, что тебя это теперь не волнует, ты теперь в США и… — Что? — у Маринетт от такой наглости, случился ступор. — Не смей говорить, что мне плевать на Париж! Франция моя Родина! И мне далеко не все равно! И как Алья могла её попрекать? После всего того, что они прошли? После всех приключений и разделенный моментов. Маринетт от гнева хотелось выкинуть телефон куда-то подальше, куда то далеко-далеко. Но, вместо этого, бывшая супергероиня сделала глубокий вдох, и выдох, желая успокоиться. — Алья. — спокойно проговорила Маринетт, хотя голос её, дрожал от гнева. — Я ничего не желаю слышать об этом. Ты не можешь вот так просто все возобновить. Я тебя предупредила. Дюпен-Чен бросила трубку.