Песни Великой пустыни

В это время полог шатра откинулся и появился переводчик. Он вышел наружу и замер у входа, придерживая рукой тяжёлую ткань. А вот и сам господин Хэй-Ша. Между ними было не менее тридцати локтей, но Хавьер, который ещё ни разу не видел главаря так близко, сразу же принялся оценивать противника намётанным взглядом. Вышедший из шатра разбойник оказался коренастым, среднего роста воином. Двигался он немного замедленно, но Шерик знал наверняка, что это только уловка, чтобы ввести в заблуждение противника перед боем. Он видел силу вожака и нисколько не сомневался, что в атаку тот бросится стремительнее кобры. Хэй-Ша стоял перед шатром и не сводил глаз со своей добычи. Хавьер чувствовал этот взгляд всей кожей и мог бы поспорить на свою саблю, что главарь уже планирует, куда поставить и чем занять новичка. «Почему он так уверен в своей победе? Неужели будет ещё какой-то подвох, и уйти отсюда невозможно в любом случае?» Тут переводчик подвёл крепкого мохноногого коня, Хэй-Ша взлетел в седло и издал боевой клич. Повинуясь зову господина, часть лучников покинула свои посты на вершине бархана и стремительно поскакала туда, где пустыня переходила в степь. Всадники почти скрылись из виду, но вдруг перестроились и понеслись уже не вперёд к линии горизонта, а по огромному кругу, оглашая окрестности громким гиканьем. Вдруг всё стихло. Лучники замерли на месте. Хэй-Ша, всё так же пристально глядя на Шерика, поднял вверх саблю, а затем развернулся и направил коня в образованный всадниками круг.

***

Главарь ехал неспеша и не оглядываясь. Он знал, что добыча пойдёт следом. Зверь уже попался в капкан и даже если отгрызёт себе лапу, это никак не поможет. Впрочем Хэй-Ша, как хороший охотник, не будет «портить шкурку». Не будет калечить и даже ранить. Разве что в самом крайнем случае. Такой бесценный зверь, как взрослый воин кири достоин самой лучшей ловушки. Хэй-Ша не пожалел редкого дорогущего яда для густого покрытия всей длины лезвия своей сабли. Чтобы выбить из седла и навсегда лишить кири памяти, нужно добыть всего лишь каплю крови. Однако главарь прекрасно понимал, что его сегодняшний улов очень опасен, и даже просто задеть его саблей будет весьма нелегко. Поэтому он приготовил запасной план. Пусть это назовут «нечестным», но… Кто ему здесь это скажет? Кири останется тут, что бы ни произошло. Хэй-Ша слишком долго ждал этого момента. Десять лет они стоят здесь с Ризавом спина к спине. Но никогда не заходят на чужую землю. Кири не нанимаются охранять караваны. Не выходят за границу родной пустыни. Когда ему сообщили, что сам султан Нузара собрался идти через Гуйлан, Хэй-Ша сразу почуял, что это и есть та самая возможность, которую он так долго ждал. Если кири когда-то и ступят на Чёрный Песок, то только сопровождая караван Шафара Делали. И вот, наконец-то, этот миг настал. Сейчас добыча войдёт в круг и навсегда в нём останется. Даже если воин не проиграет этот бой. Это уже не важно. Кири всё равно упадёт на песок и навсегда оставит на нём своё имя.

***

Всадники, встречая своего господина, разомкнули перед ним строй и встали в два ряда, образуя своеобразные ворота. Владыка Чёрных Песков доскакал до лучников, остановился в центре широкого круга, развернул коня и снова призывно поднял саблю над головой. Увидев это, Хавьер тоже въехал в круг, который тут же сомкнулся за его спиной. Норрьего вновь почувствовал себя в клетке. Если главарь решит нарушить правила поединка, возможности вырваться отсюда не будет. Сила Гарошода так и не вернулась к Хавьеру полностью. Он чувствовал в мышцах только её отголоски, которые появились во время песни духам. Скорее всего, так подействовало зелье Шафара. Вряд ли султан хотел убить так необходимого ему названного брата. Нет, скорее всего, попытался усыпить покрепче, чтобы потом спрятать и увезти от Хэй-Ша подальше. Но случилось так, что зелье смогло лишь ослабить Шерика. Как же это не вовремя! Сейчас, когда для поединка с армией разбойников нужны все силы! А он теперь просто обычный человек. И весь караван стоит в заложниках. Это дорога в один конец. Хэй-Ша, по прежнему держа саблю высоко над головой, поехал по широкой дуге. Всадники одобрительно зашумели. Шерик сжал зубы, тоже обнажил оружие и двинулся следом. Круг за кругом они приближались к центру и, наконец, встали друг напротив друга на расстоянии порядка десяти локтей. Несколько ударов сердца противники были неподвижны, затем одновременно ринулись вперёд. Через миг их кони чуть не сшиблись, сабли со звоном ударились, взгляды встретились. Стоявшие в оцеплении лучники зашумели ещё громче. Сейчас всё решится! Они уже столько раз видели это. Каким бы умелым ни был противник, повелитель Чёрных Песков всегда умудрялся нанести удар первым. А если чувствовал, что может проиграть — кидал в глаза сопернику горсть песка. И гордые, уверенные в себе и своих силах воины получали от Хэй-Ша знаменитый на всю степь «удар судьбы». Вроде бы небольшую рану, от которой соперники главаря всегда падали с коней на землю без чувств. Так случалось всегда, так должно случиться и сегодня. Противники сшиблись в центре круга. Сейчас всё решится! Лучники разразились громкими боевыми криками и вдруг… Смолкли. Только Хэй-Ша и воин кири со звоном скрестили сабли в первом ударе, как тут же оба подняли коней на дыбы, а затем отскочили друг от друга на несколько локтей так, будто между ними ударила в землю молния. Все замерли. Такого не было никогда. Лучники схватились за оружие и устремили взгляды на своего повелителя, ожидая команды. Но Хэй-Ша, казалось, никого и ничего не видел, кроме стоящего напротив него кири. Вдруг под ними несильно, но ощутимо дрогнула земля.

***

Едва почувствовав подземный толчок, замерший было на месте кири тут же стремительно подлетел к противнику и крикнул: — Немедленно убери людей с барханов! Сейчас же! И отведи отсюда подальше! Я постараюсь остановить это, пока степь не погребла нас всех! Быстрей! И, не глядя на Хэй-Ша, тут же рванулся туда, где стоял шатёр. Лучники, повинуясь жестам своего господина, быстро расступились и пропустили чужака, а затем кинулись отводить стерегущие караван отряды вглубь степи. Предводитель разбойников погнал коня вслед за кири. Земля под ними вновь задрожала. Но тут уже не было ничего загадочного. Из пролегавшей неподалеку низины, поднимаясь по отвесным склонам барханов, на степную поверхность под пронзительный свист летела огромная конная лава. Впереди чётко выделялись четверо ведущих: двое в синих лисамах и двое высоких с длинными тёмными волосами.

***

Воины Хэй-Ша уже успели отойти и сейчас степь была пуста. Навстречу ощетинившейся множеством сабель лавине скакал только Шерик. — Отец! Ты жив? Цел? Всё в порядке? Ещё миг, и Хавьер оказался внутри плотного широкого кольца своих союзников, которое тут же выставило наружу щиты и копья. Напротив него, всё так же с саблями наголо, стояли Рэй и Абак, рядом — верные гуйланцы. Молодые кири ещё не отошли от горячки атаки. Они тяжело дышали и лихорадочно сверкали глазами. Их кони приплясывали на месте и просились в бой. Рэй выехал немного вперёд, убрал оружие, схватил Хавьера за плечи, затем снова прокричал: — Отец! С тобой всё хорошо? Ты меня помнишь? Как твоё имя?! — Шерик дэш Ризав! — ответил Хавьер и тоже ухватил сына за плечи. — Со мной всё хорошо, Дорш. Возьми себя в руки. Дыши! Всё хорошо! — Хорошо?.. — Рэй отпустил его и на несколько вздохов закрыл глаза. Потом снова посмотрел на Хавьера. — Что значит: «хорошо»? А как же эти разбойники? Поединок? И почему ты решил идти сюда сам, не спросив меня?! — Я думаю, нам уже ничего не угрожает. Ты очень вовремя привёл помощь, Дорш. Теперь силы равны, и они уже не нападут. Я горжусь тобой, сын. А сейчас нужно закрепить успех и провести переговоры на наших условиях. Стойте здесь. А я поеду, пообщаюсь с Хэй-Ша. Круг воинов Нузара разомкнулся, выпустил Хавьера наружу, быстро перестроился для атаки и так замер на месте. Шерик проехал мимо стоящего между двумя войсками предводителя Хэй-Ша и направился к шатру. Главарь догнал его, поехал рядом, и вот — оба воина спешились, а затем исчезли за тяжелым ковровым пологом.

***

Войдя в полумрак шатра, Хавьер огляделся и сел на ковёр. Хэй-Ша опустился напротив него и жестом пригласил к разговору. Норрьего повёл рукой вокруг себя, заметив: — Небогато живёшь. Я думал, у тебя здесь всё в золоте да в алмазах. — Я привык обходиться малым, — отозвался главарь. — Золото нужно людям. Я содержу армию. И помогаю сиротам. — Сиротам? — переспросил Хавьер. — Да, — подтвердил Хэй-Ша. — Треть того, что мандарин обязался мне платить, идёт на содержание домов для сирот. Мои люди ищут таких детей по всему Гуйлану и привозят туда. — А когда эти сироты вырастают, они приходят сюда? — Если захотят. Ко мне много кто приходит. Не только они. Много беглых рабов из Нузара, например… С Хэй-Ша выдачи нет. И законы здесь другие. — Так у тебя здесь все добровольцы? Главарь чуть слышно усмехнулся и покачал головой. — Как ты, наверное, понимаешь, не совсем все. — Понимаю. Я знал, что за яд был у тебя на сабле. — Знал? — удивлённо воскликнул главарь. — И всё равно пошёл на этот бой? Невероятно! Ты ведь понимал, что это путь в один конец. — Понимал. Но разве у меня был выбор? Я не мог продать детей. А как ты собирался добыть мою кровь, если не секрет? — Не выпустил бы из круга, пока не достал бы саблей с ядом. А если бы ты пошёл прорываться, тогда в дело вступили бы лучники. У нескольких лучших моих стрелков были отравленные теми же «слезами ветра» стрелы. Ослеплять тебя смысла не было. Кири глаза не нужны. Поэтому я отдал приказ в случае необходимости просто стрелять тебе в ноги, пока не попадут. И никуда бы ты не делся. — Действительно. — Хавьер усмехнулся. — А зачем ты охотился на кири? — Охотился? Можно и так сказать. Не с кем было попеть у костра. Такой ответ тебя устроит? — Попеть? — изумился Хавьер, вскидывая брови. — Это со стёртой-то памятью? — Не страшно, — пояснил главарь. — Моих знаний хватило бы на двоих. А тело боевых навыков не забывает. Но как тебя занесло на Хэй-Ша? — Сопровождаю султана в Кордию. Однако позволь задать тебе тот же вопрос. Как ты стал господином Чёрных Песков? — Это очень долгая история, а нас ждут. Лучше скажи, что это было за землетрясение? Откуда ты знал, что его можно остановить? — Это духи переживают. Когда мне начинает грозить опасность, может случиться всякое. Однажды они по этому поводу чуть не сровняли Нуриш с землёй. Поэтому, действительно, давай не будем здесь долго задерживаться и волновать их. Караван ведь может идти дальше в Гуйлан? Эта дорога ведёт к столице? Хэй-Ша кивнул. Хавьер тут же поднялся и протянул руку, сказав: — Был рад встрече. Если захочешь поговорить или спеть у костра, догони нас этой ночью на стоянке. Я буду ждать тебя. Главарь кивнул, встал и крепко пожал предложенную ему ладонь, пообещав: — Я обязательно приду. Нам очень о многом нужно поговорить. — Хорошо. До встречи! Шерик покинул шатёр, оседлал Гэкара, вернулся к своим и отозвал в сторону Рэя. — Всё решено, Дорш! Можем уходить отсюда. Только спускаться всем войском вниз очень опасно. Можем обрушить барханы. Так что я поеду туда один, а вы идите за караваном поверху. Придержи, пожалуйста, песок! И Хавьер направил коня вниз по взрытому множеством копыт склону.

***

Рэй очнулся, но не спешил открывать глаза. Он чувствовал, что привязан к телу коня, а последнее воспоминание — больной взгляд Шерика и его слова: «Прости меня, сын…» — Ты всё понял? — Услышав этот грубо лающий голос, Рэй почти прекратил дышать, чтобы не выдать себя. — Как только он шевельнётся, сразу дай отвар из этой фляги. Три глотка. Это очень важно, Роч! Иначе он может с собой не справиться и всех вас тут похоронит. А если я не вернусь, отвезёшь сыновей Ризаву. И отдашь только ему и никому больше. Шафар не будет мешать. — А как же ты? От Хэй-Ша ещё никто не вернулся. — Даже если и так. Лучше я, чем кто-то другой. Главное — береги детей. Им жить. Голоса затихли. Знакомое до боли в сердце цоканье копыт отцовского коня… «Отцовского! — Рэй изо всех сил постарался не сбить дыхание и не пошевелиться. — Неужели я действительно так о нём подумал?! Но это сейчас не существенно. Он опять решил всё взять на себя. И на этот раз точно погибнет! Вот уж нет. Он уехал. Теперь надо всё брать в свои руки». Слабо застонав, Рэй повёл плечами, не открывая глаз. Тут же чья-то сильная рука прижала его голову к шее коня, а другая приподняла лисам и поднесла к губам флягу. Рэй расслабил челюсти, позволяя продвинуть горлышко глубже. Но как только в него хотели влить дурман, крепко сжал флягу зубами и поднял коня на дыбы. Космач рванулся изо всех сил, отбрасывая Роча. Рэй открыл глаза. Резко мотнул головой и откинул ёмкость со снотворным далеко в сторону. Успокоил коня, нашёл взглядом ошарашенного мечника и властно крикнул: — Роч! Подойди и развяжи меня. Быстро! — Но, Дорш! Твой отец сказал везти вас к Ризаву, если он не вернётся… Рэй сверкнул глазами, а затем яростно прошипел, изо всех сил стараясь говорить как можно тише: — А ещё он сказал, что если ты не дашь мне эту отраву, то я могу вас всех тут похоронить! Помнишь это?! А землетрясение во дворце после того, как визирь сказал мне, что Шерика убили, ты тоже помнишь?! Обрушить тебе на голову эти барханы, чтобы ты поверил? Развяжи нас, быстро! И поедем спасать отца, пока действительно не стало слишком поздно! Он ведь не вернётся, если мы не поможем! И ты это знаешь лучше меня! Гуйланцы переглянулись и, ничего больше не сказав, принялись быстро развязывать братьев. Рэй, не теряя времени, продолжал отдавать команды: — Холис! Сейчас же собери глав конников. Скажи им, что Дорш дэш Шерик дэш Ризав берёт командование на себя, и, если они хотят выбраться отсюда живыми, то лучше им с этим согласиться и слушать меня безоговорочно. Пусть приготовят всех своих людей к атаке. Взбираемся на бархан, нападаем и отбиваем Шерика, в каком бы состоянии он ни был. Потом уходим отсюда. План понятен? Мечник кивнул, затем выразительно глянул наверх, туда, где стояли лучники. Рэй усмехнулся. — Сейчас их не будет. Как бы они ни служили этому главарю, своя шкура всегда ближе к телу. Собирай всадников. Дай сигнал, как будете готовы. Я тогда тихонько тряхну барханы, чтобы у разбойников отпало желание там стоять. Так что скажи командирам, чтобы не пугались и успокоили людей, когда сверху посыплется песок. Объясни это тем, что кири договорились с духами устроить маленькое землетрясение. А как только разбойники отойдут — сразу рвемся наверх! Роч улыбнулся. — А ты страшный человек, Дорш. И где только была моя голова, когда я взялся тебя сторожить? Он ещё раз улыбнулся и ускакал туда, где стояло войско султана. Рэй обернулся к Холису. Тот как раз закончил развязывать Абака и осторожно приводил его в чувство. — Вы вдвоём останетесь здесь, внизу. Головой за него ответишь. — Ну уж нет! Я тут не останусь! Я пойду с тобой! — На Рэя смотрели огромные отчаянные мальчишечьи глаза. — Шерик и мой отец тоже! Не решай за меня! Или свяжи обратно! Только по голове дать не забудь, а то я и связанный с мешком на голове за тобой поскачу! Рэй обнял брата и молча кивнул.