Клеймо

- Мамуль, может, все же врача? У тебя уже который день сердце не в порядке, - Ника присела рядом с женщиной на диван. Ее беспокоило состояние матери после инцидента со стрельбой, но поделать она могла мало что. - Все хорошо, Никуль, я просто за Сашеньку переживаю. Что с ним теперь будет? - Да все с ним хорошо будет, это же Сашка. Он из любой передряги выберется, ты же его знаешь, - девушка и правда считала брата ужасно везучим. Даже завидовала его удаче и иногда шутила, чтобы Саша отдал её заслуженную половину. - Надеюсь, Никуль, надеюсь. Сходи, пожалуйста, в аптеку, купи все же нитроглицерин, а то у нас закончился. Только осторожно, поздно уже. - Да, конечно, - легко вскакивая с дивана, младшая Белова накинула кофту и направилась на выход. - Мамуль, представляешь, нитроглицерина этого ни в одной аптеке нет. Самый популярный продукт, честное слово! Пришлось в другой район бегать, - Вероника переступила порог квартиры и сразу ей стало не по себе. Вроде бы все было точно также, как когда она уходила, но неприятное липкое чувство начало заполнять грудь. - Мамуль? - вешая куртку на крючок, брюнетка прошла в гостиную, - ты отдохнуть решила? Увидев, что мама лежит на диване, укутавшись в одеяло, первой мыслью Беловой было, что Татьяна Николаевна и правда за все эти дни очень устала. Но все же что-то заставило девушку подойти к матери и потеребить ее за руку. Не получив никакой реакции, она стала делать это сильнее, от чего уже бездыханное тело развернулось на спину и стеклянные глаза некогда наполненные любовью и теплотой врезались в дочь. - Мама… - Ника испугалась. Она уже видела мертвых людей благодаря работе брата, но не родных ей людей. Не тех, кого она любила больше всего на свете, - Мамочка, пожалуйста, мам… - девушка наклонилась к матери, чтобы услышать хоть намек на дыхание. Взяла ее за руку, чтобы прощупать пульс, но все было напрасно. Сейчас Вероника прекрасно ощущала на себе выражение «как обухом по голове». Ее ноги стали ватными, голова гудела, отказываясь верить в происходящее. Даже тогда, когда Саньку подстрелили и его кровь была на руках сестры, у Ники была уверенность в том, что все будет хорошо. А сейчас на это не было ни капли надежды. Что делать? Кому звонить? В скорую? Саше? Тете? Ника совсем запуталась. Пятясь от дивана, она опустилась на стул и попыталась подумать. Звонить надо Саше, потому что сейчас понять ее будет в состоянии только он, сразу без расспросов, которых так Нике не хотелось. Но как ему можно дозвониться? Номер ведь он меняет каждый божий день. Пальцы почему-то сами начали набирать привычные цифры, а Ника просто повиновалась своему телу. - Алло? Говорите ну, - в трубке послышался знакомый голос, от которого у Ники сразу полились горькие слезы. Она смогла выдавить из себя только жалобное «Витя». Пчелкин, который сейчас сидел на заднем сидении рядом с Белым в приподнятом настроении после удавшейся операции в момент стал чернее тучи. - Мелкая? Что случилось, где ты? - при слове «мелкая» Белов сразу взглянул на друга и вопросительно поднял брови, а услышав из трубки плач, чуть ли не выхватил телефон. - Ник, маленькая моя, что случилось? - Саш, мама… маме плохо… она не дышит… я не знаю, что делать… - в перерывах между всхлипами, проговорила Белова. Парень секунду подумал и скомандовал «Быстро гони на Востряковский проезд и скорую туда вызывай, давай быстрее!» - Маленькая моя, послушай, я сейчас приеду, слышишь? Все будет хорошо, - сам не особо веря в свои слова, повторял Белов. Когда парни зашли в квартиру, она уже была наполнена людьми в халатах. Поприветствовав главного, Белов взглянул на прикрытое тело на носилках. К его глазам подступили слезы, но он не мог позволить себе поддаться эмоциям в этот момент. Увидев краем глаза сжавшийся в углу кухни комочек, сидящий на стуле, он поспешил пройти к сестре. Присев на колени перед брюнеткой, он нежно обхватил ее голени. - Маленькая моя… - Саш, почему тут так много людей? Маме ведь просто стало немного нехорошо, почему она под какой-то простыней? - ее серые от грусти глаза взглянули на брата с отчаянием. Голос Беловой был тихий и отстраненный, будто она находилась совсем в другой реальности. - Александр Николаевич, мы дали ей успокоительное. Она сейчас пребывает в шоке. Ей нужен покой и… желательно сменить обстановку, - пояснил врач. Парень лишь на это коротко кивнул. Ему бы остановить время на минутку, привести свои мысли в порядок, но, увы, он был не всесилен. - Ник, послушай, побудешь немного с Пчелой, а я завтра тебя заберу, хорошо? - он был ответственен за все. Груз пал на плечи Белова так быстро, что он буквально прогнулся под ним. Он знал, что должен остаться с сестрой, но таскать ее с собой в таком состоянии было бы ужасным. Отправить к жене с сыном? Они тоже сегодня натерпелись. Поэтому Саша просто молился, чтобы сестра поняла его. Вероника медленно кивает пару раз, все еще пребывая под действием успокоительного, а потом тянется и обнимает брата. Крепко-крепко, как умела только она. Белов даже не представлял, насколько ему это было нужно. Он сжал маленькие плечики, повторяя, что все будет хорошо. - Александр Николаевич, извините, ваша подпись нужна, - слова врача заставили парня подняться и вновь натянуть маску спокойствия. - Да, сейчас, - кивнул Белов, - Пчел, отвези ее к себе. - Сань, все нормально, я о ней позабочусь, не переживай. Соболезную, - с грустью говорит светловолосый, так как может только представить, какого сейчас лучшему другу. - Спасибо, брат, - крепко пожимая руку Вити, Белов обнимает его, принимая ободряющее похлопывание по спине. Оно будто и правда придает сил, позволяя парню не сойти с ума в эти минуты. Пчелкин опускается перед все также сидящий на стуле и обнимающей свои колени девушкой и заглядывает ей в лицо. - Ник, пойдем со мной, - он мягко ей улыбается. Обычно младшая Белова всегда смущается и возвращает улыбку, но в этот раз лишь поднимает на Витю уставшие глаза, в которых разрушилась целая вселенная. Она тянет к нему руки, словно маленькая девочка, а он подхватывает ее, крепко обнимая. Забирает из этой квартиры, встретившись на прощание взглядом с Сашей и утвердительно кивнув, давая понять, что позаботится о его младшей сестре. На улице стало резко холодно и темно, поэтому пока они ждут машину, светловолосый ставит девушку на землю, снимает свое дорогое пальто и укутывает ее. Ника же благодарно сжимает его ладонь и вновь жмется к мужской груди. Он такой теплый и вселяющий спокойствие. Эффект успокоительного начинает рассеиваться и происходящие события вновь накрывают Белову с головой. - Вить, мама ведь умерла, да, - грустно и отчаянно больше утверждает, чем спрашивает девушка, когда они едут на заднем сидении. Пчелкин, который все это время обнимал сестру друга, еще крепче прижимает ее к себе. - Да, солнышко, она теперь в лучшем мире, - парень не знает, приемлема ли эта фраза, может ли она утешить или наоборот, только все испортит. Он знал одно - врать в таких ситуациях не стоит. - А мы так с ней и не съездили в Париж, - тихо усмехается Белова и уже даже не вытирает капающие из глаз соленые кристаллы. Витя, если честно, не особо понимает, что ему делать с этим разбитым комочком, как поддержать и облегчить состояние девушки. Поэтому решает делать то, что либо помогало ему самому, либо он слышал из девичьих рассказов. Сначала наливает стопку коньяка и дает Беловой. Она без промедлений опрокидывает ее залпом. Затем вторую и третью. Тянется за четвертой, но Витя останавливает, говоря, что у нее и так толерантности к алкоголю ноль. Потом набирает ей тёплую ванную. - Я тебе сейчас полотенце принесу, если нужно будет что-то, зови, - обозначает парень. - Мелкая, ты вылезать собираешься? Уже второй час там торчишь, - пока Пчелкин звонил Филу и Сане, решал ночные вопросы по бизнесу, он и не заметил, как прошло много времени. - Ника, я ведь сейчас зайду, - не услышав ответа от девушки, светловолосый еще раз постучал в ванную. Сердце его на секунду пропустило удар, и он, наплевав на все приличия, распахнул дверь. Картина, представшая перед глазами Пчелы, заставила его сорваться с места, выдернуть девчонку из окрашенный в красный цвет воды и укутать в полотенце. Запястья Беловой он подставил в раковину под холодную воду, чтобы понять, насколько все плохо. - Вить, мне больно, - плакала девушка, повинуясь манипуляциям друга. - Конечно больно, ты же себя изрезала, дура, - негодовал Пчелкин. - Да внутри больно, в сердце, - первый раз Вероника столкнулась с таким количеством эмоций, который не могла выразить. Ей хотелось чувствовать физическую боль, лишь бы заглушить то, что творилось внутри. Конечно, убивать она себя не собиралась, но изощренный способ спасения напугал светловолосого не на шутку. Он усадил девушку на кровать в спальне и принёс аптечку. «Да, веселый денек» подумал про себя Пчелкин и принялся обрабатывать свежие порезы. Белова понимала, что друг сейчас очень злится на нее, потому что он ничего не говорил, а только молча лил перекись водорода на шипящие ранки. - Нет, мелкая, ты скажи, придурошная совсем? - отрывая бинт и завязывая его на руке бантиком, спросил парень. «Значит, уже не злится» промелькнуло у Беловой в голове. - Вить, прости, пожалуйста, - как побитый щенок она взглянула на него уже позеленевшими глазами. Вновь тянет к нему ручки и обнимает, - просто я… мне так больно. - Ты меня тоже прости, что накричал, - вздыхает светловолосый и крепко обнимает девушку в ответ, кладя одну ладонь ей на затылок и целуя в висок, - я за тебя испугался. За эти объятия Виктор Павлович Пчелкин готов простить Беловой все на свете. Надевая на нее одну из своих футболок, он укрывает Нику одеялом и желает спокойной ночи, надеясь, что девушке удастся поспать, ведь его эта участь сегодня не ждёт. В последнее время он вообще мало спал, все думая о делах. Нику настигает сон, как только ее голова касается подушки, так как испытанные сегодня эмоции полностью выжали из нее всю силу. Однако судьба оказывается совсем не благосклонной к девушке: во сне она видит маму. Не ту милую женщину с теплыми глазами, а ходячий труп, который тянет страшные руки к горлу девушки и окольцовывает ее холодом. Витя так и засыпает за столом, положив голову на руки. Уже пустая бутылка коньяка стоит рядом со стопкой бумаг, бизнес - дело нелегкое. Но даже сквозь сон Пчелкин слышит еле различимый крик и усиленное дыхание. Разлепляя глаза, он оглядывается, пытаясь найти источник звука, а потом вскакивает со стула. На сегодня его спринт еще не закончен. - Никуль, маленькая, солнышко, тише, тише, ты главное дыши, - светловолосый мог догадаться, что после такого стресса панические атаки вернутся к девушке, но не думал, что это произойдет так скоро. Да еще и как назло не было это похоже на предыдущие: глаза у Беловой младшей бегали по комнате, пальчики сжали его руку, а дыхание только учащалось. После перестрелки Вероника научилась контролировать приступы, но этот был сильным, и сама девушка явно не справлялась. «Думай, думай, думай», видя перед собой испуганные изумруды Пчелкин пытался сообразить, как вырвать Нику из этого состояния. Его свободная рука коснулась шеи девушки, заставляя девичьи глаза взглянуть в его голубые омуты. В следующую секунду Вероника замерла, а весь мир перестал крутиться, фокусируясь на терпком вкусе алкоголя и мягкости чужих губ. Успокаивающее тепло начало распределяться с губ по всему телу, веки стали тяжелыми, а тело с полным доверием потянулось вперед к мужским рукам. Витя понимал, что приступ у Ники уже закончился и пора бы перестать сжимать хрупкую фигуру в руках, но ужасно не хотелось этого делать. С трудом оторвавшись от запретного плода, Пчелкин восстановил зрительный контакт и спросил: - Лучше? - Спасибо, - утвердительно кивая и заливаясь алой краской, тихо прошептала Белова. - Тогда попробуй уснуть еще раз, я буду рядом, - на этот раз он не уходит. Ложится рядом и позволяет девушке слушать, как бешено бьется сердце в его груди.