*
11 августа 2023 г. в 23:44
«Мне нужно сказать».
Мика делает глубокий вдох и закрывает глаза.
Некоторые слова рождаются в сердце, только чтобы умереть в осипшей гортани, на кончике дрожащего языка или уже на приоткрытых для них губах, умереть — и горьким пеплом тяжело осесть внутри, превратиться в чёрную гниль и боль.
Свою боль. Не чужую.
Для слов не существует некрорайза, который помешал бы им разлагаться и отравлять её сознание мыслью, как бы это было: вот она говорит, и Грейв поднимает на неё взгляд, и на его каменном лице ничего не отражается, но ресницы на уцелевшем глазу вздрагивают и опускаются — на мгновение позже, чем выражение, с которым он всегда смотрит на неё, меняется.
«Я не хотела такой жизни!»
Или: «Если бы мама не встретила вас с Гарри МакДауэллом, наверное, она была бы всё ещё жива…»
Или: «Я люблю тебя, Грейв».
Может быть, однажды, в сердцах или в печали, она и скажет — о жизни, о маме.
Совершенно безжалостное «я люблю тебя» она не скажет никогда.
Потому что он не смог бы ей возразить и отказать.
От понимания этого ей так же гадко и мерзко, как будто она уже сказала или вовсе даже сделала — обвила его шею руками и прижалась ртом к его мёртвым губам.