Карт-бланш

***31*** Мистер Бартоломью Спенсер не любил посещать Министерство Магии. Ему претила показуха, бесцельное шатание «работников» и имитация бурной деятельности, производимая ими. Будь его воля, он половину бы разогнал, вторую половину наказал и заставил бы работать, но увы. Хотя сегодня он планировал немного утолить свою «кровожадность» и пощипать министерских лентяев за жирные бока, которые они отъели на бесконтрольном использовании галлеонов от недобровольных благотворителей. Кабинет министра, вернее, даже не сам кабинет, а всего лишь приемная, поражала своей роскошью. Мебель из ценных пород дерева, камин, облицованный каррарским мрамором, витраж с батальной сценой вместо обычного окна, а ведь еще несколько лет назад всего этого роскошества здесь и близко не было! Что же было в святая святых? Секретарь с надменным лицом кивнул на его приветствие и указал на стул, предлагая подождать, но мистер Спенсер не собирался сидеть и ожидать позволения войти, словно он проситель, поэтому, властно отодвинув тщедушного секретаря в сторону, открыл дверь и вошел в кабинет, где сам министр изволил в этот момент завтракать. Мистер Спенсер мельком осмотрел кабинет, отметив ужасное количество позолоты, лепнины, парчи, бархата и прочих излишеств, и сел в кресло напротив министра Фаджа, который спешно дожевывал свой завтрак. — Мистер Фадж! — Следом за мистером Спенсером влетел секретарь и принялся извиняться: — Простите, но этот джентльмен прошел совершенно наглым образом. Я уже вызвал охрану, они будут с минуты на минуту. — Я адвокат семьи Блэк, — представился мистер Спенсер, назвал свое полное имя и регалии, заставив секретаря замолчать, а министра подавиться, он не узнал его. — И я пришел поговорить с вами о дальнейшем финансировании… — Можете передать лорду Блэку, — Фадж прокашлялся и взял себя в руки, — что министерство не нуждается в его подачках. Фадж, после доклада Скримджера о том, что на этом Блэке, где сядешь, там и умрёшь, решил отказаться даже от мысли брать у него деньги, ничего, переживут и без них. — Прекрасно, — кивнул мистер Спенсер, — только, видите ли, в чем дело… Далее шло перечисление фамилий тех, кто отдал в доверительное управление лорду Блэку финансы, которые тот обязался инвестировать в Министерство, Аврорат, Мунго и Хогвартс. Министр, если бы мог, проклял бы поганого крючкотвора тут же, но ему оставалось только сидеть и слушать. Самые крупные благотворители выходили из-под министерского контроля! И ведь даже прижать их было нечем, они ведь не отказывали в деньгах, а просто перераспределили поток. — И чего же желает мистер Блэк? — спросил Фадж, вытирая салфеткой губы. — Лорд Блэк, — поправил его мистер Спенсер, — желает получать ежемесячный отчет о том, на что были потрачены деньги, которые он согласен инвестировать в указанные ведомства. — Инвестиции ведь предполагают, что с них будет какая-то прибыль, — проблеял Фадж, который никак не мог понять, что мог на самом деле хотеть непредсказуемый лорд Блэк. — Именно, — кивнул мистер Спенсер, — но мой клиент прекрасно понимает, что никаких реальных доходов он получить не сможет, поэтому согласен на то, чтобы иметь право голоса в принятии важных решений. — Но ведь палата лордов… — начал было министр. — Моего клиента мало интересуют политические дрязги, пока… Фадж сопротивлялся как мог, но лишиться в одночасье такого объема финансирования позволить себе не мог, поэтому и подписал документ, по которому «инвестор» в лице лорда Блэка имел приоритетное право голоса в любых вопросах, касающихся использования средств. Будь прокляты все адвокаты скопом и мистер Спенсер в отдельности за те неприятные минуты, что уже пережил министр и которые ему только предстоит пережить, когда станет известно заинтересованным лицам, на что он согласился. И если Дамблдору он еще мог как-то объяснить всю безвыходность ситуации, в которую они попали, то как быть с Мунго и Торнтоном? Откуда было знать Фаджу, что Торнтон и Сметвик горячо поддержали инициативу лорда Блэка задолго до того, как мистер Спенсер озвучил ее для министра. Мистер Спернсер покидал министерство в прекрасном расположении духа. Он понимал, что лорд Блэк смог, пусть немного, но сдвинуть неповоротливую бюрократическую машину в направлении к улучшениям. Хоть и произойдет это не одномоментно, но изменения должны начаться. *** Пребывать в дикой ярости, но при этом быть окрыленным надеждой Снейпу еще в жизни не приходилось. Столь противоречивые эмоции для хладнокровного и всегда собранного мага были в новинку, но он был им рад. Мало того, к этим двум превалирующим эмоциям примешивался еще целый спектр переживаний попроще. Когда он вернулся из Выручай-комнаты к себе и смог в тишине и покое вспомнить и проанализировать всё, что с ним там происходило, то у него возникло желание выдать себе розог, потому что его порывистость стоила сегодня слишком дорого. Ну и что, что Блэк своим появлением выбил его из колеи. Это же не повод вести себя как дурной малолетка. Да его с богом познакомили! А дошло это до сознания только сейчас. Снейп метался по своим комнатам, не зная, куда можно деть ту энергию злости, а потом он вспомнил еще кое-что и тут же заголил руку, всматриваясь в ненавистное клеймо. — Говоришь, что просто нужно потянуть за хвост? Он сел за рабочий стол, удобно устроил левую руку, добавил света, чтобы всё хорошо видеть, и принялся ощупывать татуировку. Она на ощупь напоминала плесень, и Снейп знал это уже давно. Он даже на ночь бинтовал предплечье, чтобы не касаться тела этой мерзостью, от которой выворачивало душу. — Говоришь, что на ощупь это как воспоминания? Снейп вспомнил объяснения Локи и замер. Он ведь понятия не имел, каковы воспоминания на ощупь. Он встал и вытащил думосбор из шкафа. Конечно, этому экземпляру было далеко до того, которым пользовался Дамблдор, но для его целей он прекрасно подойдет. Снейп вытянул нить воспоминания о сегодняшнем вечере и опустил его в чашу, а потом попытался подцепить его пальцами, но… Это странно, но он почти не ощущал его, казалось, что он пытался ухватить пальцами туман. Промучившись около получаса и не получив никаких результатов, Снейп решил пересмотреть воспоминание. Может, в нем найдутся ответы? Чем хороши воспоминания? Да тем, что пересматривать во всех подробностях их можно бессчетное количество раз. Вот и Снейп наблюдал за всем происходящим с разных ракурсов и под разными углами до тех пор, пока до него со всей ясностью не дошел один очень простой факт: Блэк ни разу даже не дернулся для того, чтобы достать волшебную палочку. Снейп этого призрачного Блэка только что не обнюхивал, но так и не заметил крепления для концентратора. А как он Акцио колдовал?! Просто поднял руку и сказал заклинание, в полной уверенности, что, если оно и сработает, то и без палочки. Это что получается: Блэк не нуждается в «костыле», поэтому и смог так быстро научиться вытаскивать змею с клейма. Вынырнув из воспоминаний, Северус задумался. Он, конечно, и сам мог колдовать без палочки, но совсем немного и только самые простейшие чары. Вытянуть из головы воспоминание без помощницы он точно бы не смог. Посему видел для себя два пути. Первый: путем долгих и не факт, что результативных тренировок попробовать достичь того уровня, при котором смог бы брать воспоминания пальцами, именно этот навык стоило развивать. И второй: пойти на поклон к Блэку и просить избавить от ненавистного клейма. Причем один вариант не исключал другой. Но быть должным еще одному могущественному магу категорически не хотелось, поэтому Снейп решил оставить второй вариант на крайний случай. *** Гермиона была в шоке после того, как ее расколдовали. У нее было дурацкое ощущение, что все вокруг считали, что с пострадавшими ничего страшного не случилось. Подумаешь, попали под взгляд реликтовой змеи! Да и змеи ли? Уизли никто не верил, когда он рассказывал про Тайную комнату и василиска, а других свидетелей нет. И вообще, их же вылечили, и она за это должна быть благодарной всем и не задавать лишних вопросов. А Гермиона так не умела. Что значит «не задавать вопросов»? Почему она не имела права знать о том, что с ней произошло? Почему ее родителям не сообщили о случившемся с их дочерью? Да никому из родителей не сообщили! И Рон ее огорчал все больше и больше. Он, оставшись без Гарри, слетел с нарезки. Его история о том, как они с Гарри ходили в Тайную комнату, с каждым разом обрастала все большим количеством подробностей. И если сначала его история была более-менее похожа на правду, то чем дальше, тем больше он выпячивал свою роль, а Поттер, по его словам, плелся где-то в хвосте, прячась за широкую спину Уизли. И что удивительно, но про крестного Гарри, который их на самом деле вытащил из этой передряги, Рон скромно умалчивал. Узнав это всё по рассказам однокурсниц, она решила, что лучше всего будет написать Гарри. Рассказать, что ее вылечили, узнать, как у него дела, может даже попросить о встрече. Гермиона жутко скучала по нему и хотела увидеть. Она, оказавшись в непростой ситуации, вдруг осознала, что учеба, книги, образование — конечно, важные вещи, но люди важнее во сто крат, тем более друзья. Письмо получилось длинным и сумбурным, и оно прекрасно отражало душевное состояние Гермионы. Гарри доставили его домовики Блэкхолла к завтраку. — Кто пишет? — поинтересовался у него Брок. — Подруга. Гермиона, — ответил обрадованный Гарри. Он и не знал, что всех уже расколдовали. Как-то он немного выпал из жизни, обследуя с мальчишками окрестности Фалмута. — Я бы хотел с ней увидеться, можно? — Спрашиваешь, — хмыкнул Брок, — конечно, можно. Скажи только, где и когда? — Я бы хотел увидеться с ней не в школе, там не дадут нормально поговорить. А можно пригласить ее в Блэкхаус? Брок посмотрел на крестника, заметил неуверенность на его лице и кивнул. — Конечно, Гарри, Блэкхаус — твой дом, и ты можешь приглашать туда гостей. Но я надеюсь, что вы не собираетесь, как старики, целый день пить чай и сидеть в доме. Вы вполне можете пойти погулять в город, сходить в кафе, в парк, да куда угодно. Гарри замялся и отрицательно мотнул лохматой головой. — Мы лучше дома. Решив, что крестник просто стесняется выходить куда-то с девочкой, Брок не стал спорить, тем более что ему пришла в голову идея довершить начатое недавно именно сегодня. — Так, когда ты хотел ее позвать? — В субботу или воскресенье, только выпустят ли ее из школы… — Ну, это я беру на себя, так что не переживай, а сейчас собирайся, нам нужно по делам. — Куда-то уходите? — Локи вошел в столовую и сел на свое место, а домовики засуетились, поднося для своего кумира его любимые блюда. — Все собираемся, — Брок героически сдерживал смех, наблюдая за домовиками, которые вереницей несли посуду для завтрака и еду. — Мы сегодня идем в Лондон. Нужно привести себя в порядок и наконец-то купить одежду. — В порядок? — удивился Локи, не совсем понимая, что Брок имеет в виду. — Посмотри на себя, меня и Гарри, — усмехнулся Брок, но Локи, оглядев Поттера и Блэка, так ничего и не понял. — Нам всем нужно постричься. Гарри зарос, как йети, моя стрижка потеряла форму, а о тебе я вообще молчу. Локи откинул волосы за спину и непонимающе уставился на Брока и фыркающего в тарелку Гарри. — Думаешь, нужно состричь волосы? — Локи наколдовал зеркало на длинной ручке, набросил иллюзию короткой стрижки и рассматривал себя, крутя головой. — Хоть кончики подрезать, — в открытую хохотал Гарри, слышавший такое выражение однажды от Лаванды Браун, и в этой ситуации оно показалось ему ужасно смешным. — Бог с вами, — согласно махнул рукой Локи, но тут уже не выдержал Брок, разражаясь хохотом.