Birthday

      Тардис материализовалась близ многоквартирного дома Синтии.       Доктор и Синтия практически выпадают из машины времени, держась друг за друга, и смеясь. Позади них — шлейф серпантина и блестящих конфетти.       Доктор и Синтия вернулись с вечеринки какого-то давнего знакомого Доктора, которая проходила совсем недалеко — в соседней Галактике. — Это было потрясающе! В принципе, как и другие наши путешествия, — говорит девушка, обнимая Доктора. — Я рад, что тебе понравилось, — Доктор, подвыпивший, но почти протрезвевший, крепко обнимает Синтию. — Спасибо тебе за все, — Син долго смотрит на Доктора, после чего целует его так же крепко, как он её обнимает. — Пожалуйста, — отвечает повелитель времени, широко улыбаясь.       Вот они выпускают друг друга из объятий.       Это был ноябрь, и в Лондоне уже был снег, и темнело рано. Доктор улетел, и вот Синтия вновь одна в своей квартире. Тоска поглотила её, как только она переступила порог. Шум, веселье — исчезло все. В её мыслях сейчас мелькал только Доктор, с которым только что, вот только что прощалась всего лишь, до выходных. До них всего два дня…       Но Син боялась, что просто не проживёт эти два дня без него. Карнавальность вечеринки почти сразу же сменилась скучной реальностью.       Сейчас Синтия уже сидела на кухне, и собиралась ставить чайник, потому что прожить без любимого чая не могла даже после большого количества алкоголя, пусть даже и инопланетного.       Сидя в тишине и одиночестве, она вдруг вспомнила, что не знает, когда у Доктора день рождения. Но странным ей это отнюдь не показалось. Синтия знала о Докторе многое, кроме, пожалуй, его настоящего имени и дня рождения. Но день рождения… Это явно подогрело её интерес. У него же должен, просто обязан быть день рождения!       За чашкой чая она вспоминала прошлую неделю.       И вот она все-таки решила пойти спать, утомленная всеми событиями прошедшего дня. — Как же я скучал по этой спальне, — улыбается Доктор, заходя вслед за Синтией, в комнату и осматриваясь, как будто впервые здесь находится. — Ты не видел ее всего несколько дней, — усмехается девушка. — Несколько дней — тоже срок.       Син тут же нырнула под одеяло, счастливая оттого, что наконец-то отоспится. — И все-таки хорошо, что ты не забыл про мой день рождения, — улыбается девушка, растягиваясь на постели.       Доктор в одно мгновение устроился рядом с Син. Это значило: я остаюсь. — Я никогда не забуду и не оставлю свою девочку, — шепчет Доктор, и мягко целует Синтию в лоб, затем — в щёку, а затем — в губы. — Мне рано вставать… Как думаешь, твоя девочка не проспит? — улыбается Синтия, глядя на Доктора. — Вопрос интересный, — улыбается Повелитель Времени, обнимая девушку.       Утром она проснулась вовремя: Доктор разбудил её своими поцелуями.       Синтия, лениво натягивая на себя одеяло и улыбаясь, совсем не хотела пробуждаться окончательно. Все это казалось ей прекрасным сном, покидать который не хотелось.       Но Доктор был настойчив: град мягких поцелуев не прекращался ни на секунду, пока Синтия не сдалась — не проснулась окончательно. — Доктор… — сладко протянула она, обнимая его, нависавшего над ней, за плечи. — Доброе утро, Син, — улыбнулся он.       И все-таки Синтия решила поговорить с Доктором прямо сейчас.       Дозвониться до Доктора, было, чаще всего, проблематично, просто потому, что он не любил болтать по телефону, и предпочитал живое общение. Но это было только одной из многих причин.       Но она все же дозвонилась.       Доктор поднял трубку дискового телефона, который был всегда рядом, в консольной. — Да? — весело отозвался он, пока что-то щелкал на панели управления. — Док, слушай…       Синтия не успела ещё что-либо сказать, как Доктор перебил ее: — Синтия! Как твои дела? Уже добралась до дома? — Да, я добралась, все в порядке. Слушай, тут такое дело… Ты не мог бы забежать… то есть, залететь ко мне, прямо сейчас? Дело срочное. — говорила девушка, пока крутила в руке пустую чашку. — О чем разговор? Конечно! — все так же весело, ответил Доктор, и повернул рычаг двигателя. — Тогда жду тебя, — улыбнулась Синтия и завершила звонок.              Синтия до сих пор вертела в руках пустую чашку, а теперь еще и телефон, ожидая Доктора, на кухне. Услышав звонок в дверь, она поставила чашку на стол, чуть не выронила телефон, и побежала в прихожую. — Синтия! — Доктор!       И снова объятия, как будто они не виделись миллион лет. — Так, что случилось? — спрашивает Доктор, следуя за девушкой на кухню. — Ничего особенного, на самом деле. Просто вспомнила кое-что. — И что же? — улыбается Доктор и садится на стул.       Синтия немного помолчала, глядя на Доктора, а потом продолжила: — Мы никогда не праздновали твой день рождения.        — А ты бы хотела?       Син понизила голос, а затем ответила: — А ты? Когда-то же ты его праздновал?       Конечно, праздновал, но, боже мой, как давно это было! — Праздновал, но очень и очень давно, — ответил Доктор, развалившись на стуле.       Синтия молча села на стул напротив него, приготовившись слушать. В такие моменты Доктор обязательно что-нибудь рассказывал о своей жизни.       Доктор долго смотрел на девушку, решая, с чего бы лучше начать. — Син, ты любишь Битлз?       Синтия не поняла, к чему ведёт Доктор, но перебивать или отвечать на вопрос не стала. — Я помню, как я познакомился с ними. Я был тогда совсем другим, и выглядел иначе. Меня представили как очередного журналиста… Звучит банально, да, но в шестидесятые близко подобраться к битлам было довольно трудно, — не без гордости, рассказывал Доктор, улыбаясь. — Кажется, это был 1963.       Улыбка мелькнула и на лице Синтии. — Я помню их менеджера! Боже мой, я еще помню их менеджера! — рассмеялся Доктор. — И нашу первую встречу в его магазине пластинок… Дело было вечером, перед самым закрытием. Я зашел к нему в «NEMS», и тогда я был таким же случайным покупателем, только ничего не покупал, скорее, высматривал, интересовался… Так вот, та встреча. В одной руке Брайан держал бокал с шампанским, в другой — пластинку Тони Шеридана «Моя Бонни»… Он так улыбался, глядя на эту пластинку, и что-то очень быстро говорил своей помощнице, кажется, ее звали Мокси… А она так странно к нему обращалась: «мистер Брайан», не мистер Эпстайн, а именно мистер Брайан! — говорил Доктор, широко улыбаясь, — Так вот кто-то из покупателей как-то раз спросил про Битлз, но этой пластинки в его магазине не оказалось. Но поскольку мистер Эпстайн был хорошим предпринимателем, он сразу понял, что к чему, и вскоре пластинка нашла своего покупателя. Кстати, именно благодаря мистеру Брайану, чуть позже, в 1963 я познакомился с Битлз.       И Доктор погрузился в воспоминания. 1961. Ливерпуль.       В магазине пластинок на Аргайл-стрит сегодня было оживленнее, чем обычно.       В магазин зашёл очередной покупатель. Он очень долго что-то искал на полках и витринах, но, так и найдя чего-то нужного, подошёл к прилавку, за которым стоял хозяин магазина, симпатичный молодой человек в строгом костюме. — Здравствуйте! Я могу вам помочь? — спросил он, опираясь на стойку. — Надеюсь, что да. — сказал покупатель.       Хозяин магазина лучезарно улыбнулся. — Я ищу «Битлз». У вас есть такая пластинка? — продолжил мужчина. — Мокси, у нас есть Битлз?       Из-за стойки с пластинками тут же вынырнула симпатичная рыжеволосая девушка. Это и была Мокси, его помощница. — Нет, мистер Брайан, Битлз нет, но есть Тони Шеридан. Битлз записывались с ним, вроде как, — она подошла к прилавку, за которым стоял Брайан, и протянула ему пластинку «Моя Бонни». — Судя по всему, это все, что есть. Битлз здесь называются «The Beat Brothers», почему-то…       Брайан взял из рук Мокси пластинку, с интересом покрутил ее, рассмотрел, и отдал покупателю.       Покупатель восторженно посмотрел на пластинку, которую так желал заполучить, расплатился, сердечно поблагодарил владельца магазина, и ушел. — «Битлз», значит? — сказал Брайан, смотря вслед уходящему мужчине. — «Битлз», — ответила Мокси и улыбнулась. — Местная популярная группа. Выступают в клубе «Каверн» на Мэттью-Стрит, 10. — «Битлз», — тише повторил Брайан, смотря на дверь, через которую только что вышел покупатель, — «Битлз»…       На некоторое время Доктор замолчал. Только сейчас Синтия заметила, что все это время слушала его, не перебивая. У нее вообще не было такой манеры — перебивать, но сейчас она слушала его, как завороженная.       Какой-то особенно сильной любви к Битлз она никогда не питала, но интересовалась шестидесятыми в контексте истории, да и песни их ей, в общем-то, нравились.       Отец рассказывал ей про битлов, когда Син была маленькой. Но только он рассказывал о битлах как не о каком-то феномене, а просто как о хороших, даже отличных музыкантах. Вот только тогда маленькая Синтия не понимала, о ком рассказывает ей отец, но еще тогда запомнила всех участников в строго определенном порядке: Пол МакКартни, Ринго Старр, Джон Леннон, Джордж Харрисон. — В 1961, да и в 1963 я выглядел по-другому. — добавляет Доктор.       Синтия недолго молчит, а затем решает поменять тему разговора. Почему-то ей было важно именно сейчас поговорить об этом. — Хочешь, устроим вечеринку? Хочешь, я испеку торт? Какой торт ты любишь? — Син берет его руки в свои.       Доктор тихонько смеется, опуская взгляд. — Син, я люблю любой торт, приготовленный тобой. К тому же, ты зря переживаешь за мой день рождения, точнее, за его отсутствие. — Почему же? — Потому, что это не такая уж большая проблема. — Значит, что-то будет? — Синтия оживляется.       Доктор смеётся, смотря на то, с каким восторгом Син говорит об этом. — А ты хочешь?       Синтия молча улыбается, а Доктор предвкушает что-то интересное. — С днем рождения, Доктор, — она тепло целует его в лоб, а Доктор обнимает ее. — Спасибо, — шепчет он.       И они не разрывают эти деньрожденные объятия несколько минут. За это время Синтия успевает решить, что торт, который она испечет, обязательно будет с банановым кремом. — Как насчет путешествия в прошлое, в 1963, например? Как насчет Битлз в целом? Хочешь, представлю тебя их менеджеру? Или, может, лучше, сразу Полу? Кто из них тебе больше нравится? — первым тишину нарушает Доктор.       Синтия рассмеялась. — Хочу всех посмотреть.       Они просидели в этой полутемной кухне еще некоторое время, прежде чем вышли на улицу, где их ждала Тардис.