Падпараджа

Мне уже двенадцать. Я Диаспро второй год и свыклась с этой ролью. Мое тело начало меняться — появились мягкие округлости и ежемесячные боли. Теперь я корпела больше над документами и отчетами, нежели над тетрадью. В моих руках с родительской помощью решались мелкие вопросы, под моей ответственностью был один маленький район на окраине. Я слушала обсуждения Альмы и Гелиодора по поводу уже более серьезных вещей и несмело высказывала свои мысли. Где-то меня поправляли, где-то хвалили, где-то указывали на пробелы в знаниях и в умении строить причинно-следственную связь. Пусть это лишь игра, в которой чужие родители удерживают от ошибки, меня захватило. Это было во сто крат интереснее бездумной зубрежки и выполнения глупых квестов вроде успешно сданных уроков, правильно решенных тестов и похвалы от ничего не значащих для меня людей. Масштабы влияния моих решений будоражили. И мне это нравилось.

***

Тучка медленно шла, виляя пушистым хвостом из стороны в сторону. Она стала моей постоянной лошадью, а Оникс уже давно переехал к Скаю. Им вдвоем определенно лучше, хотя я не могла не признать: жаба душила до сих пор. Жеребец-то породистый, спортивный и стоил, как позже выяснилось, целое состояние. Рядом со мной на крупном черном мерине ехал Маркус, а позади — еще с десяток стражников и лошадь с корзиной. — Ваше Высочество, как ваше общение с принцем Скаем? — Замечательно. Он планирует пригласить меня еще раз во дворец на свой день рождения в марте. Разумеется, вы меня сопроводите. Маркус кивнул: — С превеликой радостью, принцесса. Я привыкла к витиеватому общению и чувству превосходства, хотя и старалась периодически одергивать себя и относиться ко всем с уважением. Со Скаем все и правда шло хорошо. Мы созванивались каждый вечер и обсуждали итоги дня. Я редко упоминала свои успехи в ведении государственных дел — не хотелось привлекать лишние внимание, учитывая отношение Эрендора к женщинам и их роли в управлении страной. Да и Скай любил говорить, а не слушать. Вскоре мы приехали к озеру. Один из стражников расстелил огромный плед и поставил увесистую корзинку. Под неодобрительный взгляд Маркуса, я предложила мужчинам взять по бутерброду, яблоку и стакану сока. Для кого бы еще повар приготовил целую корзину? Последний год я часто ездила к озеру. Здесь тихо. Едва колышущаяся гладь переливалась на солнце, точно кладезь самоцветов. Горы, лес и чистый воздух дарили спокойствие, необходимое после тяжелой недели. — Ваше Высочество, прошу вас, не делайте так. Мои люди не сомневаются в вашей доброте. — Почему я не могу отблагодарить своих верных стражей? — Они расслабятся. Посмотрите. Мужчины распределились неподалеку. Кто-то ел под деревом, усевшись прямо на мягкую траву, кто-то смеялся с товарищами и вгрызался в сочное яблоко, а кто-то выбрал укромное местечко у берега и опустил ноги в воду. — Разве плохо, что они отдохнут полчаса? Мы столько раз здесь останавливались. — Они должны быть начеку каждую секунду. Я вздохнула. Маркус прав. — Больше не буду. Он кивнул и встал рядом со мной. Мне стало жаль Маркуса: я сидела на мягком пледе, пила, ела и радовалась жизни, а он стоял в плотных кожаных доспехах, напряжённый, как струна, и вглядывался в даль, щуря глаза. Мы действительно бывали здесь десятки раз и я не могла даже на секунду подумать, что есть хоть какой-то шанс подвергнуться опасности. С другой стороны — здорово иметь рядом верного человека. Гелиодор доверял Маркусу, как себе, а я доверяла им обоим. Я достала книгу. Ту самую, которую матушка не одобрит, отец разрешит с кислой миной, а Христа с горящими глазами попросит потом почитать. Это был дамский роман с маленькой щепоткой разврата. Разврата по меркам знатных особ. Что, впрочем, довольно странный показатель: ибо компрометировать себя лишним неправильным взглядом, знать об отношениях и о том, как делаются дети, нельзя, а шушукаются парочки в кустах пышного сада все равно толпами. Не то чтобы мне хотелось так же прятаться по кустам (объективно говоря, мала еще) но некий интерес к романтике появился. Да и как ему не быть, если я живу почти как в сказке? Принц — и тот имеется! Внезапно раздался свист; лошади громко заржали, а одна и вовсе сорвалась с узды. Рядом промелькнула тень — Маркус схватил меня за шкирку и, прикрывая широкой спиной, повел к оставшимся лошадям. Я едва успела оглянуться — из-за деревьев высыпались мужчины. Все как на подбор загорелые, с темными косами за спинами и в клетчатых юбках. Они накинулись на стражников, как звери, и не все из них успели хотя бы взять оружие в руки. Маркус закинул меня в седло, запрыгнул следом и пришпорил коня. — Но… — Это их долг, принцесса! Мы мчались так быстро, что я с трудом держалась в седле. До дворца далеко — он горошиной светлел на горизонте. Я прижалась к телохранителю и закрыла глаза. Система молчала, но веры в то, что все кончится хорошо, во мне не было. Страшно. До тошноты страшно. Над ухом пролетела стрела, чудом не задев ни меня, ни Маркуса, а сзади послышался крик нескольких голосов на непонятном языке. И он становился все громче. Маркус пришпорил коня. Мышцы под моими ногами сжались так, что стали твердыми, как камень… и вдруг лопнули. Конь с диким ржанием встал на дыбы и повалился набок. Я перекатилась по траве. Подняла голову — из бедра лошади торчала стрела с ярким оперением. А что, если на ней яд?.. Маркус уже встал, выхватил меч из ножен и коротко сказал: — Прячьтесь! Я их задержу. Я бросила взгляд на приближающихся горцев, подскочила и побежала к деревьям. Нырнула в спасительную листву, отгоняя мысли о Маркусе. Мне было почти больно оставлять его за спиной — там, где уже слышался скрежет металла. Но я все равно бежала без оглядки, хотя мне казалось, что в следующую секунду я развернусь и понесусь обратно. Я подобрала платье повыше, перепрыгнула через поваленное дерево. Мое дыхание быстро сбилось, волосы растрепались, а юбка разорвалась в нескольких местах и покрылась темными пятнами. И кровью. Меня чуть не вывернуло. Откуда она там? А лес не кончался, в отличие от моих сил. Я выдохлась. Остановилась и прислушалась. Никого. Отстали или не нашли. Я медленно пошла вперед, стараясь прислушиваться к каждому шороху. Но все тело дрожало — в голове стоял туман. Ноги отказывались идти по прямой и меня заваливало из стороны в сторону. Не могу. Еще несколько шагов и упаду. Я заметила крупное дупло, посмотрела еще раз по сторонам и, набрав веток, залезла внутрь. Накрылась листвой, молясь, чтобы укрытие со стороны выглядело надежным, и замерла. Сердце колотилось. Система пищала, но я не обращала внимания. Тук-тук-тук-тук! Я облизала губы. Совсем близко треснула ветка и больше ничего! Ни единого звука! ТУК-ТУК-ТУК-ТУК! Краем глаза глянула на показатели. Дебаффы «Усталость» и «Ранение» пульсировали возле полоски HP, которая потеряла несколько десятков единиц. Легкое кровотечение и угроза заражения. Сойдет. Как жаль, что карта не показывала других людей. Я почти успокоилась. Если кто-то здесь проходил, то меня, похоже, не заметили. Главное теперь не высовываться ближайшие часы, пока не будет уверенности в собственной безопасности. Хоть бы Маркус остался цел… Из-за меня и так пострадало много людей. Я снова осмотрела раны — помимо россыпи будущих синяков и неглубоких порезов, все было цело. А кровь на платье шла из уже затянувшегося липкой коркой пореза на щиколотке. Что ж… Мне очень и очень повезло. Система прислала уведомление о новом задании.

Плохой мир лучше хорошей войны.

Заключите соглашение с горцами.

Награда: 1000 ед. опыта + лечебное зелье.

В случае отказа/провала: смерть.

Принять?

Я нахмурилась. Мир? Но… Ветки, закрывающие меня, хрустнули и осели на землю. Я испуганно охнула, закрыв рот ладонью, но было уже поздно — ухмыляющийся горец со смешным именем Норри потянул ко мне руки, покрытые чьей-то кровью.

***

Путь в горы был долгим. Я покачивалась поперек седла, с трудом сдерживая тошноту. Тяжело. Голова кружилась от вереницы однообразных дорог по краю пропасти, а в сердце теплилась ярость — горец периодически шлепал по моим ягодицам. Я ребенок, мерзкое ты отродье! Его же дружки довольно перебирали отобранные украшения. И судя по гортанным вскрикам и попыткам подраться, они еще не решили, что именно кому достанется. В дележке участвовали и раненные мужчины, которые, казалось, совсем не замечали кровавых пятен, медленно расплывающихся на одежде. Дикари. Но ничего… Меня спасут — главное выжить — и тогда я лично потребую, чтобы голову Норри насадили на пику. Голова на пике — хорошая почва для заключения мира, не правда ли? Я знала о горцах непростительно мало. В библиотечных книгах они описывались как дикий, абсолютно неразвитый народ. Жестокие, тупые, как чурбаны, они нападали на пограничные деревни Айсиса, жгли поля и грабили людей. Но продовольствием нас снабжал Эраклион, поэтому разгуляться им было особо негде, а камней хватало и в горах. Но сейчас я чувствовала какую-то ошибку в своих познаниях. Горцы крепко держались на лошадях. Те и близко не напоминали лощеного Оникса. Это были низкие, выносливые лошади с плотным мехом и заплетенными гривами и хвостами. Да и висела я на добротном седле, на котором красовалась хорошенькая седельная сумка, а на попоне пестрел мелкий узор. Сами горцы были одеты странно: поверх плотных рубашек с треугольным вырезом лежала шерстяная ткань в клетку. Мешанина разных цветов казалась не сочетающейся, особенно выделялся ярко-оранжевый. Ткань была собрана мелкой драпировкой спереди и закреплена кожаным поясом, где висел небольшой мешочек. Судя по всему, кусок был или не цельным, или большим: сзади остался крупный отрез, который каждый из горцев закрепил на свой манер. Кто-то перекинул через плечо, кто-то закрепил как капюшон, а кто-то оставил висеть позади. Помимо ремня, всю эту конструкцию держали толстые резные застежки из металла. На озере горцы показались мне чересчур загорелыми, но вблизи я поняла, что ошиблась. Они чуть темнее меня. Их руки мускулистые, покрытые шрамами и курчавыми волосами. Лица испещрены мимическими морщинами возле глаз и на лбу, а длинные волосы заплетены в тугие косы. Ближе к вечеру мы доехали до замка, и это разрушило мое представление о них окончательно. Их дом не был похож на владения Падпараджа. Каменные стены серыми тенями прятались меж гор. Узкие окна, похоже, не имели стекол и закрывались деревянными ставнями. Крышу покрывала зелень, отчего казалось, что этот замок стоял тут ещё сотни лет назад. Горцы остановили лошадей за воротами. Мужчина утянул меня вниз, и я упала прямо ему в руки и быстро вырвалась под его мерзкий смех. Разодранное платье еще прикрывало побитое тело, но по дороге потерялась обувь. Идти по острым камням больно. Норри схватил меня за запястье и повел по двору. Я жадно вглядывалась. От этого зависела моя жизнь. Двор. Это обычный двор, похожий на тот, на котором играли слуги нашей семьи. Грязный, с деревянными ведрами и тканью, развешенной на жёстких веревках. Работающие женщины поднимали головы и их взгляды останавливались на мне, но не было ни капли сочувствия или хотя бы интереса. До моих ушей донеслась удивительная музыка. Я никогда прежде не слышала подобный инструмент: звук был похож на трубу и скрипку одновременно. Необычайно сильный голос одинокого барда вторил этой странной песне. — Куда вы меня ведете? — спросила я. Норри не отреагировал. Мы зашли внутрь. В нос ударил запах алкоголя. Горец схватил меня за подбородок и развернул, как кобылу на показ. Я хотела было огрызнуться; внутри находилось очень много грозных на вид мужчин, у которых разнились только цвета узоров на одежде. Желание вырываться испарилось без следа. Почему здесь так мало женщин? Я заметила всего трёх, и то, они разносили по коридору и комнатам алкоголь. Спокойно. Я принцесса. Меня не тронут. Потребуют выкуп, если… если они в курсе, что я принцесса. По украшениям точно можно понять, что родители отнюдь не бедные люди. Как-либо вредить мне — глупость. Горец завел меня на несколько этажей выше и втолкнул в одну из комнат. Тяжелая деревянная дверь захлопнулась, и я услышала, как щелкнул замок. Это спальня, Дракон тебя дери! Массивная кровать занимала почти всю комнату. Рядом стояло два сундука, в которых я нашла мужскую, пропахшую потом и костром одежду. На блестящем полу лежали тканные ковры, а на одной из стен висел гобелен. Дикари бы такой не сплели. Я подошла к окну. Оно слишком узкое, чтобы вылезти через него. К тому же внизу разговаривали горцы, но сквозь непонятный говор периодически вырывались слова на моем языке. Значит, какая-то культурная связь между народами есть. Надо было узнать о них больше. Система не просто так дала задание, значит, шанс есть. Вопрос, с чего начать. Горец запер меня в спальне, куда придет, понятно с какими намерениями, после какого-то праздника или собрания. После вряд ли отпустит. Либо заберет с собой, либо отдаст на потеху остальным, либо вообще убьет. В общем-то, терять мне нечего. Я высунула руку в окно и закричала. — Я принцесса Айсиса и, если вы меня не отпустите, мой отец придет сюда со всем войском Эраклиона! Мужчины внизу замолчали. Я не могла высунуть голову, чтобы увидеть их реакцию, но после недолгой тишины раздались голоса. Я закрыла глаза и прислушалась. Ни черта не понимаю в этом варварском языке! Но… Дракон, они что, уходят? Неужели не поняли? Я осела в углу комнаты. Раз не получилось так, нужно найти что-нибудь, чем можно защититься, и, когда похититель зайдет, я его ударю. Потом выбегу в открытую дверь. А дальше попадусь пьяницам… Обязательно же попадусь — их слишком много. Что они вообще забыли на нашем озере?! Неожиданно дверь открылась, в комнату зашел юноша. В глаза сразу бросилось, что его одежда была с пурпурными полосами. Это цвет знати. Система подтвердила мои догадки. Имя: Джэмисон Уркхарт. Здоровье: 2100/2100. Мана: — Опыт: нет доступа. Возраст: 15. Уровень: 16. Раса: человек. Класс: горец. Специализация: не выбрана Очки характеристик: нет доступа. Характеристики: Сила — 20; Ловкость — 28; Интеллект — 21; Выносливость — 27. — — Достижения: «Младший сын вождя». «Сын, потерявший мать». «Храброе сердце». «Любитель лошадей». «Сторонник прогресса». «Ловелас». «Мечтатель». Я мельком пробежалась по его характеристикам и почувствовала облегчение. Кажется, именно с него мне стоит начать свое спасение и заключение мира. Но как же странно, что ему всего лишь пятнадцать! Он необычайно высок, хорошо сложен и уже имеет несколько шрамов: один на щеке, ещё пару на плече. Глаза темные, но серьезные, а высокой хвост с десятком мелких косичек и выбритые виски придают ему возраст. Я бы подумала, что этому Джэмисону около двадцати. Юноша точно так же оценивал меня и, видимо, был в курсе особенностей внешности моей семьи, раз поклонился. — Меня зовут Джэмисон Уркхарт. Я сын Джейми, вождя пятнадцати кланов горного народа. Я прошу прощения за негостеприимный прием. Виновник будет наказан, а вас я попрошу последовать за мной. Я приняла поданную руку. Джэмисон ловким движением поднял меня с пола и пропустил в коридор. — Мои люди остались в живых? — Не могу знать. Сейчас отец занят, у нас ежемесячный сбор налогов и решение спорных вопросов между кланами. Я оставлю вас со служанками, они принесут ужин и воду. Не отходите от них и не покидайте покои без серьезной нужды. Это для вашей же безопасности — сегодня эль будет литься рекой, многие мужчины потеряют над собой контроль. Вождь примет вас утром. — Мое похищение уже заметили, — сказала я. — Разумно ли оставлять вопрос до утра? — Вы намекаете на действия ваших родителей? Я кивнула. — Вы единственная наследница, а Айсис лишен армии. Эраклион может попытаться на нас напасть, но нужно время и хотя бы минимальное знание местности. Горы суровы, принцесса. Только глупец отважится взять их нахрапом. Я думаю, до утра время есть. Ладно, Дракон с вами, горцами! Джэмисон усмехнулся, когда я ворвалась в предложенную комнату. Сидевшая на стуле женщина удивленно посмотрела сначала на меня, а потом на юношу. Он прошипел что-то на грубом языке и после ее кивка покинул комнату. Ее звали Мэрион. Судя по характеристикам, за двадцать девять лет она успела доползти до восьмого уровня и получить всего пару достижений: «Хорошая служанка» и «Неверная жена». Зато теперь я выяснила, что отрицательные достижения тоже достижения. Мэрион сбегала на кухню и принесла оттуда поднос с горячим жирным мясом. Пока я ела, удивляясь, насколько горцы искусны в кулинарии, она и еще несколько служанок притащили бадью с теплой водой. После ужина я отмыла кровь и грязь и наконец-то залезла под одеяло. Тяжелые шкуры дарили иллюзию безопасности.

***

По утру мне помогли одеться в национальное платье, потому что мое пришло в негодность. Корсеты здесь гораздо жестче, отчего я с непривычки вскрикнула. Плотная ткань неприятно заколола голые ноги, а вместо кружевного пояса на меня навесили обычный кожаный ремень с резной бляшкой в виде орла. Вскоре Джэмисон зашел за мной. — Как вам спалось? — Неплохо, — ответила я, сложив руки на груди. — Итак, о чем вы планируете говорить с вождём кланов? — О вашем возвращении домой? — Джэмисон растянул кошачью улыбку. — Меня так просто отпустят? — Это вряд ли, но, возможно, вам удастся очаровать моего отца, как и меня. Он чуть склонился и подал руку. Про себя я отметила, что Джэмисон сделал это с ошибками, но в то же время гораздо лучше, чем совершенно далекий от двора человек. Я ожидала всякого. И похода на первый этаж, где, кажется, я заметила вход в зал, и разговор перед всеми кланами на зеленой лужайке под открытым небом. Может быть, даже с костром. Может быть, даже для меня. Но Джэмисон привел меня в обычный кабинет. Здесь не было золота или шахмат из полудрагоценных камней. Вместо них на стенах висело оружие, особенно притягивал взгляд исцарапанный временем и боями топор. Желтая бумага неровными кучками лежала на краю стола, а пара десятков книг стояла стянутая самодельными кожаными обложками. И что-то подсказывало, что они написаны от руки, в то время как у нас уже появились наборные станки. Это не удивительно — ведь Айсис, пусть и через Эраклион, держал связь с другими государствами и получал некоторые изобретения. В кабинете было не слишком светло из-за узких окон, поэтому на столе стояло два подсвечника. Я села на кресло перед столом и закинула ногу на ногу. Джэмисон остался позади меня. Итак, передо мной двое мужчин. Первый старше. Он тоже высок, с хорошо развитыми руками и широким лбом. Рыжие усы густой щетиной покрывали часть верхней губы, такие же кустистые брови наседали на темно-серые глаза. Имя: Джейми Уркхарт. Здоровье: 2800/3500. Мана: — Опыт: нет доступа. Возраст: 44. Уровень: 30. Раса: человек. Класс: горец. Специализация: заблокирована. Очки характеристик: нет доступа. Характеристики: Сила — 51; Ловкость — 40; Интеллект — 35; Выносливость — 50; — — Достижения: «Вождь». «Храброе сердце». «Разбитое сердце». «Вдовец». «Воин». «Искусный оратор». Второй стоял позади. Он смотрел в окно и, судя по движению нижней челюсти, что-то жевал. Имя: Дональд Уркхарт. Здоровье: 2700/2700. Мана: — Опыт: нет доступа. Возраст: 24. Уровень: 20. Раса: человек. Класс: горец. Специализация: заблокирована. Очки характеристик: нет доступа. Характеристики: Сила — 30; Ловкость — 29; Интеллект — 20; Выносливость — 37. — — Достижения: «Старший сын вождя». «Сын, потерявший мать». «Храброе сердце». «Сторонник традиций». «Наследник». Видимо, местные любят имена на букву «Д», хотя, скорее всего, это одна из традиций, которых у них явно хватает. Надеюсь, меня не прирежут за незнание какой-нибудь. О горцах ходило много слухов и все были ужасающими. Взять хотя бы эль, который они пили якобы из черепов своих врагов, как их предки морские завоеватели. Но были ли они предками, вопрос открытый. По мне, это красивая легенда, все же до ближайших берегов несколько дней пути и кораблей там нет. — Я, Джейми сын Дугласа, в первую очередь выражаю свои извинения за причиненные неудобства. Джэмисон рассказал, чему стал свидетелем, но я хотел бы услышать историю с начала. — На меня и моих людей напали ваши… — я быстро смекнула, что слово «горец» могло не понравится местным, — воины. Это случилось около обеда, когда я отдыхала у озера. Мне пришлось скрыться в лесу, но некий Норри догнал меня, привез сюда и запер в спальне. — Он успел причинить вам вред? Я поджала губы. Не знаю, стоит ли говорить… А, Дракон бы их подрал! — Он несколько раз ударил меня по ногам, пока я лежала, переброшенная через лошадь. На душе стало мерзко. Быть беспомощной и облапанной никому не пожелаешь. Разве что таким уродам, как этот Норри. — Он назвал свое имя? Зачем? — спросил Дональд, не поворачиваясь. Я на секунду растерялась. Не называл. Я прочитала в характеристиках. — Иначе бы откуда я его узнала? — я сложила руки на груди для пущей смелости. — С кем имею честь говорить? — Это мой старший брат Дональд, который растерял всякие манеры. Я посмотрела на Джэмисона. Между братьями было заметное напряжение, что, впрочем, неудивительно, учитывая их достижения. Но какую позицию занимает вождь и насколько он лоялен к Айсису? В каких отношениях с сыновьями? — Мне кажется, что принцесса — очередная девица легкого поведения, которую соблазнил Норри, — насмешка в его голосе была очевидна. — Но ведь признаться в этом равносильно самоубийству, не так ли? Я едва не задохнулась от возмущения. Подскочила, ударив ладонями в стол. — Как вы смеете обвинять меня?! — воскликнула я. — Я что ли порвала себе платье и испачкала в крови?! Я ранила своих людей?! Мне двенадцать, в конце концов! — Моя мать родила меня в тринадцать. А мне давно пора жениться. Я попятилась, совершенно забыв про стул позади. Джэмисон успел подхватить меня и помог сесть. В тринадцать?.. То есть у них это норма? Это же варварство! И самое страшное, что этот Джейми ни слова против не говорит Дональду. Значит ли это, что вождь на стороне старшего сына? Как же тогда быть… Единственное мое оружие — и одновременно с этим слабое место — происхождение. — Я думаю, что если вас интересует выгода, то лучше обсудить союз с Айсисом. Земли пустуют — Эраклион запретил нам сажать пшеницу и другие культуры. Но он не в силах запретить это вам. Вернее, не захочет ради этого начинать войну. Также мы поделимся более практичными и надежными ресурсами. Той же бумагой, — я указала на пожелтевшие листы, — стеклом, лекарствами. Не знаю, на какой они стадии развития, но наша бумага гораздо лучше, как и мебель и внутренняя отделка помещений. — А взамен? Я неуверенно облизала губы. Сложно решать подобные вопросы без родителей. Но чего нет у Айсиса? — Сколько у вас мужчин, способных держать оружие? — Пятьдесят восемь тысяч. Это ровно на пятьдесят восемь тысяч больше, чем у нас. Возможно, этого мало или, наоборот, много, но ничего другое не приходило в голову. — Вы защитите нас в случае угрозы или… восстания. Вождь откинулся на спинку сиденья. Мне очень хотелось бы иметь сейчас способность читать мысли другого человека. Хотя бы на пару минут! — А что помешает нам пользоваться вашими землями без разрешения и в случае опасности уйти в горы? — Честь?.. — совсем тихо спросила я, и это было жалко. Моя решимость иссякла. Я словно утонула в ловушке, из которой нет выхода. Если бы союз был нужен, его бы уже заключили, разве нет? А я так мало знаю про горцев, что просто не понимаю, в чем они нуждаются. Еда? Ограбят и добудут в горах. Стекло и бумага? Они справляются и без них замечательно. А уж про телефоны и вовсе молчу. Их дома некрасивые, но крепкие. Животные приспособлены к холоду, а они сами не производят впечатление чахоточных доходяг и, вероятнее всего, прекрасные охотники! Кажется, меня начало трясти. — Я отправлюсь вместе с принцессой и стану ее телохранителем, — подал голос Джэмисон. — Я буду гарантом, что кланы не бросят Айсис в трудное время. Я обернулась. Вот уж кто полон решимости. Но зачем ему это? Джейми заметно разозлился. Он оперся о стул медвежьими руками и навалился широкой грудью на столешницу. Снова раздался шипящий грозный язык, от звуков которого по моей спине пробежали мурашки. Джэмисон ответил на моем языке, за что я была благодарна. — Я понимаю, отец, но готов рискнуть. Мужчина рыкнул и оттолкнулся от стола. Махнул тяжелой рукой, бросая в сердцах какое-то оскорбление. Я не поняла его ответ и выжидающе посмотрела на Джэмисона, надеясь, что он проявит благосклонность ко мне снова. — Сможешь составить договор? — спросил он вместо этого. — Я помогу перевести на наш язык. Напишем два варианта. Я поспешно закивала. Мои руки дрожали. Неужели получилось? Но почему система не засчитала задание?

***

Я не спала всю ночь. Договор переписывался пять раз, последний на чистую. В конце концов Джейми оставил размашистую подпись на последней странице двух экземпляров — один на моем языке, другой на их. Я забрала обе копии, чтобы получить подпись родителей, и вместе с небольшой делегацией направилась домой. Я не верила. Лошадь подо мной была спокойной, рядом ехал доброжелательный Джэмисон, а вместе с ним вполне себе приличные горцы. Они знали мой язык, кто-то лучше, кто-то хуже, но старались говорить именно на нем. Я мысленно благодарила их — так гораздо спокойнее. Чем ближе мы подъезжали к дому, тем ощутимее мной завладевало волнение. Жив ли Маркус? Не началась ли война? И как вообще отреагируют родители? Что, если родители не захотят заключать союз? В лучшем случае они отпустят Джэмисона с его подчиненными домой, в худшем — отдадут под суд. И тогда горцы пойдут на нас. За проваленное задание меня ждет смерть и пострадают ещё сотни, если не тысячи. Как прогулка у озера привела к настолько серьезным событиям? — Не волнуйтесь, принцесса. Мой отец был доволен вами, пускай этого и не показал. — По какой причине? — Напомните, сколько вам лет? — Двенадцать. Я запнулась. Точно. Мне же двенадцать и я заключила без ведома родителей договор с горцами, с которыми были постоянные стычки. Хотя… а пытался ли вообще кто-то примирить нас? — Вы смышленная и смелая. Даже Дональд оценил, пускай и нес, как обычно, чепуху. — Мне показалось, он угрожал. — Пугал, — отмахнулся Джэмисон. — Не сочтите за грубость, но среди моего народа бытует мнение, что Айсис слаб, раз сдался Эраклиону. Мы презираем слабость в любом виде. — А каково ваше мнение? — Я думаю, Айсис был слаб многие годы, но не сейчас. Я хочу познакомиться с вашими родителями, если вы пошли в них, то скоро все изменится, — он нежно погладил лошадиную шею. — Надеюсь, у себя дома вы будете такой же храброй, потому что теперь моя жизнь в ваших руках. Я тоже надеюсь, Джэмисон. — Но, — продолжил он, — так или иначе мы действительно нуждались в таком предложении. Прошлая зима унесла с собой многих, — Джэмисон резко помрачнел. — И только клан Серых гор мог подставить всех такой глупой выходкой. — Наверное, мне не стоит просить для них строжайшего наказания? — спросила я. Какая-то моя часть не хотела этого: жестоко, да и мир не крепче бумажного листа. Но другая… — Не стоит, — Джэмисон непроизвольно сжал поводья. Его лошадь ускорилась, и я едва услышала продолжение: — Мертвых наказывать бессмысленно. Вскоре нас встретили дворцовые стражники. Я оценила бы широкий жест родителей, которые оставили себя без защиты, но они отказались слушать меня и заковали горцев в кандалы. Я боялась кровавого конфликта, но люди Джэмисона нехотя, но подчинились. Уже у дворца ждали родители. Отец прижал меня к себе и крепко обнял. Альма осталась стоять, будто каменная статуя, но я не удивилась. Очевидно, помимо своеобразных отношений с дочерью, у нее были проблемы с выражением эмоций. — В темницу. Всех, — бросила она, указав на горцев. — Созовите суд. И палача. Я вырвалась из отцовских объятий и закричала: — Нет! Они помогли мне! — я схватила родителей за руки, притянула к себе и зашептала: — Они хотят мира, мы заключили союз. Нужна лишь ваша подпись. — Кто тебе дал право?! — Альма выдернула руку. — Радуйся, что осталась жива. Я отвернулась от нее. Моя единственная надежда — Гелиодор. — Прошу, папа, не спеши. Наказать мы всегда успеем, — я лихорадочно потянулась к сумке на плече, где хранила свернутый договор. — Давайте обсудим условия. Внесем правки. Нельзя так легко отмахнуться от мира! Отец молчал. Он, неожиданно для меня, был зол. — Ты себя слышишь? — прошипела мать. — Они похитили тебя и убили наших людей! — Но мы беззащитны! Вы хотите войны? Если мы выиграем, Эраклион все припомнит и зажмет нас еще сильнее. В конце концов, до правления Ская еще много лет, которые еще нужно как-то прожить. — Матушка, вы сами спрашивали, что делать, если со Скаем не получится. Вот мой ответ вам. Готовы ли вы принять его? Я с облегчением поняла, что Альма не допустит обсуждения этого вопроса при посторонних. А это значит, что у меня еще будет шанс с ней поговорить.

***

Христа встретила меня слезами и крепкими объятиями, отчего я прилично опешила. Но ругаться не стала, несмотря на то, что непрошенные прикосновения были неприятны. Во-первых, мелочь на данный момент. Во-вторых, преданная служанка это все же неплохо. Вместе с Христой мы посетили лазарет. Слава Дракону, Маркус остался жив. На его теле и лице добавились шрамы, но он поправится и вернется к роли моего телохранителя. Меня вызвали не сразу. Родители долго обсуждали мое похищение и условия договора, и стоило только войти в кабинет отца, как я почувствовала напряженную обстановку. Джэмисон уже был здесь. Он стоял у самой стены и, кажется, совершенно не волновался, хотя на его руках все еще висели кандалы. Он поприветствовал меня коротким кивком. Я не решилась ответить и присела, как требует этикет, перед родителями. — Диаспро, ты проделала хорошую работу, — сказал Гелиодор, показывая на договоры. — Но этот союз придется держать в тайне. Мы объявим, что ты потерялась, а группа горцев нашла тебя и привела домой, за что и была вознаграждена. — Значит, вы согласны? — Меня не хотят брать вашим телохранителем, принцесса. Это определенно было лишним. Гелиодор нахмурил густые брови и посмотрел в сторону юноши так яростно, что мне стало не по себе. — Я не подпущу дикаря к своей дочери. Джэмисон улыбнулся уголками губ. — Тогда мира не будет. — Думаешь, вправе ставить условия? Диаспро уже во дворце, а перебить вас труда не составит. Альма, в отличие от Гелиодора, говорила спокойно, с некоторой ленцой, какая бывает у кошек. — Вы можете нас уничтожить и отправить искалеченные трупы нашим семьям, но тогда весь мой народ спустится с гор, уничтожит ваши деревни и обвалит ваши драгоценные шахты. Ситуация накалялась. Джэмисон меня спас, но на фоне всего произошедшего он казался наименьшей проблемой. Однако Система думала иначе.

ВНИМАНИЕ!

Риск провалить квест «Плохой мир лучше хорошей войны» составляет 97%.

В случае провала вас ждет смерть.

— Отец, Джэмисон защищал меня у горцев и именно благодаря ему я здесь. Он хороший человек. Горец бросил на меня благодарный взгляд. — Ты еще слишком мала, чтобы иметь вес в решение таких вопросов. — Но, отец… — Я все сказал, Диаспро! Мы и так пошли навстречу, — Гелиодор встал и подошел к Джэмисону: — Для чего тебе, сын Джейми, становиться телохранителем моей дочери? Хочешь славы? Денег? Войти в высшее общество? Я дам это и так. — Я ценю ваше предложение, но не нуждаюсь в этом. Я хочу быть верным стражем, что защитит сильных мира всего. Хочу хранить тайны, бороться за свою королеву и сметать врагов с ее пути. Хочу быть причастным к изменениям в мире и нести справедливость. — Это лишь слова. — Пусть он какое-то время послужит обычным стражником, — взмолилась я. — А потом его проверит Маркус. Давайте дадим ему хотя бы шанс. Я еще не раз окажусь в опасности и мне нужны верные люди. Маркус — преданный воин. И признавать вот так, что его сил недостаточно, стыдно. Он едва не отдал жизнь за меня. Но так ли важны наши взаимоотношения, когда на кону безопасность единственного наследника? Похоже, об этом подумали и родители. Альма наклонилась к Гелиодору и прошептала что-то на ухо, после чего отец шумно выдохнул и объявил: — Мы дадим один шанс, не больше. Я лично прослежу за твоей подготовкой. И если усомнюсь хотя бы на секунду — не сносить тебе головы. Джэмисон встал на колено. — Благодарю, Ваше Величество!

Плохой мир лучше хорошей войны.

Заключите мир с горцами —

ВЫПОЛНЕНО

С моих хрупких плеч свалился самый настоящий камень. Я заметила взгляд Джэмисона — кажется, он чувствовал то же самое.