Тритон вспоминает

Когда царь Тритон вспоминает, море прислушивается. И затем буря, убивающая парусники, или штиль на недели, не менее смертоносный. С недавнего времени Тритон вспоминает всё чаще, при каждом взгляде на свою такую необычную дочь. Её волосы – цвета заката на море, когда солнце рыжеет, садясь в грозовую тучу. Она так похожа… Слушая заливистый смех и песни Ариэль, Тритон вспоминает, как не мог наслушаться тех незнакомых мелодий, что пела она. * Ариэль пропустила концерт, и Тритон злится – собирается наверху буря, и паруснику с принцем-именинником суждено погибнуть. Но Тритон не ведёт счёт кораблям и их пассажирам. Хотя сундуки с золотом исполнительные приказчики потом оттаскивают в казну. Остаются только непонятные и ненужные в подводном мире вещи. Но для Ариэль они имеют ценность, он не знал об этом раньше, и Тритон уничтожает их все, как колкие воспоминания. Наверху – шторм сильнее предыдущего, но, если кто и терпит бедствие, некому его спасти. Ариэль плачет, она в отчаянии. Брови Тритона сочувственно поднимаются, он вспоминает, что не всегда был царём морей, но… – Оставь меня… – несчастно шепчет Ариэль. И он уходит, чтобы вспоминать, и полный штиль воцаряется наверху. Когда-то и он был юн, и он мечтал… Только она – совсем не пара для наследного принца морского царства. Но он всё равно с жарким наслаждением погружался в пучины грёз, увидев её лишь единожды. Такая удивительная, такая совершенная! Никто из русалок не мог с ней сравниться! Но отец бы не принял выбор Тритона… И только одной Урсуле он раскрыл свою тайну – она оказалась так добра и внимательна к принцу… Урсула служила его отцу Нептуну. Придворная ведьма! Очень внимательная и очень отзывчивая и понимающая. О да, Урсула всё понимала! Жаль, что Тритон в юной горячности осознал это слишком поздно. Стройная, прелестная в своей зрелой красоте ведьма с волосами цвета белых кораллов. Она ещё тогда стремилась к трону Морского царства. Ей всё-таки не удалось заставить отца нарушить традиции и женить на себе. И тогда она взялась за принца. Тритон вспоминает, и волны стонут под ударами ветра. – Вы измучены любовной тоской, ваше высочество, – говорит она, опустив длинные ресницы, и в дружеской ласке кладёт щупальце ему на грудь. – Но я могу помочь вам. И вы с любимой будете вместе. Тритон едва не давится водой. Вместе?! Но это невозможно! – Как?! – Нет ничего проще, – загадочно улыбается Урсула. – Я помогу вам! Тритон горячо благодарит её, но она предостерегающе поднимает палец с длинным красным ногтем. – Но ты не должен касаться её три дня! Иначе волшебство разрушится! Тритон, грезящий о поцелуе любимой, замирает. – Но как же… – Жди, мой принц, – усмехается ведьма. – Жди, пока солнце сядет в третий раз. Тритон сумрачно хмурит брови. А Урсула будто бы задумчиво прижимает палец к губам. – И кстати, мой принц, мы ещё не поговорили об оплате. – Оплате? – не верит своим ушам Тритон. – Но ты же придворная ведьма, служишь моему отцу… – Да, это так, – обворожительно скалится в улыбке она. – Но, думаешь, царю Нептуну понравилась бы наша маленькая тайна?.. Так что сейчас я служу не ему. Тритон поджимает губы. Она права, отец не одобрит… Его гнев породит такую бурю… – Так что же ты хочешь? – О, сущий пустяк! Проси своего отца, царя Нептуна, прийти в пещеру морского эха. Поговорить о твоей женитьбе. – Но я не хочу… – Я знаю, – перебивает его ведьма. – Знаю о твоей проблеме. Пусть Нептун придёт в пещеру, а дальше уже не твоя забота. Думаю, что я смогу привести некие доводы, которые покажутся ему убедительными. – Она улыбается с загадкой на алых губах, и Тритону хочется ей верить. Он совсем не хочет заводить по жене в каждом из семи морей, как того требуют традиции. Он хочет любить лишь одну… И он делает всё в точности, как велит ему Урсула. В назначенный час отец вплывает в пещеру в надежде, что упрямый отпрыск покорился его воле. И исчезает самым таинственным образом. Урсула утверждает, что он уплыл на упряжке дельфинов с важной и секретной миссией в соседнее море. И Тритону снова хочется ей верить… Потому что он видит её. Как солнечный луч, пронзивший глубины океана, она освещает в его глазах всё вокруг. Волшебство свершилось, Урсула не обманула! Он ещё смутно помнит, что три дня она должна быть неприкосновенна. Но солнечные лучи играют в рыжих волосах, как летучие рыбки. И блики солнца ласкают кожу, делая её золотой. Тритона охватывает необоримый страх, что она исчезнет так же внезапно, как появилась, что вернётся суровый отец и разрушит их счастье. Страх растёт, но ещё нестерпимее желание накрыть её нежные губы своими… И на закате третьего дня он не выдерживает. Он счастлив, и она, кажется, тоже. Тела и хвосты сплетаются в страстном танце. И вода вокруг них взрывается яростными пузырьками, туманит голову и почти кипит… А когда она снова становится прозрачной, рядом витает Урсула. В её руках – трезубец Нептуна, на голове – корона. А на губах – мерзкий злорадный смешок. Тритон понимает всё в мгновение ока. – Ты!!! Убила моего отца!!! – Зачем же сразу убивать, – ухмыляется Урсула. – Всего лишь немного видоизменила. И если бы ты со своей рыбкой воздержался до заката, всё могло бы сложиться для вас неплохо: пусть в виде полипов, зато вместе, долго и счастливо. А теперь… – Она направляет трезубец на неё. Но Тритон в безумном усилии успевает перехватить её руку! Лишь кусок скалы откалывается и с глухим стуком падает на дно. Тритон направляет трезубец ведьме в грудь. Ха! Не ожидала этого?! – Расколдовывай отца! – требует он. – Ах, Тритон, – Урсула ничуть не страшится, и от этого не по себе. – Посмотри лучше на свою возлюбленную, – и отводит спокойно пальцем трезубец от себя. И он смотрит. Смотрит, как её кружит невесть откуда взявшийся водоворот, и истончаются любимые черты. – Ты нарушил уговор, дотронувшись до неё до заката третьего дня, – со злорадством говорит Урсула. – Так что теперь она в моей власти. – Я убью тебя! – Тогда она погибнет, – пожимает плечами Урсула. – Выбор за тобой. Трезубец вздрагивает в онемевших руках. Потерять отца и любимую из-за собственной глупости… – Что ты хочешь? – Отдай мне трезубец. – Нет. Тогда ты убьёшь нас обоих. Ведьма сдержанно усмехается. – Ты быстро учишься. Царь Тритон. Тогда жизнь за жизнь. Моя – за её. Она будет жить. – Хорошо. Но ты… Я изгоняю тебя из дворца. Живи в этой пещере со своими полипами. И тебе запрещено общаться с кем-либо из моих подданных. – Власть тебе к лицу, Тритон, даже с этой сединой. Ты уже научился повелевать. Кажется, ты должен благодарить меня за трон. – Скорее небо и море поменяются местами! – зло цедит Тритон. И видит, что длинные волосы его действительно белы. Но ярость и изумление мгновенно растворяются в страхе за её жизнь. – Освободи её! – О, конечно же! – Ведьма щёлкает пальцами, и водяной вихрь распадается. – Я лишь верну её на законное место. – Нет!.. Пожалуйста! Но уже поздно. Поток подхватывает её и увлекает вверх. Туда, где когда-то Тритон встретил её, когда она пела песни и собирала ракушки… А он подарил ей жемчужину. * Тритон уже с трудом вспоминает те тёмные, как вода в глубине в безлунную ночь, дни. Ведьма-изгнанница покинула дворец. А он стал морским царём и выполнил завет отца – в каждом море, кроме своего родного, он женился на русалке. И вскоре они принесли ему каждая по дочери… Но на закате его неудержимо влечёт наверх. И вот однажды, уже почти отчаявшись, он снова встречает её. Она поёт тихо, и песня другая – колыбельная. На руках спит младенец. Тритон бросается к ней со всей силой прибоя. А она отшатывается от него. Но потом встряхивает огненными (он узнал это слово от неё) волосами и делает несколько шагов ему навстречу, входя в воду по колено. – Я надеялась, что ты придёшь. Это наша дочь, Ариэль – воздушная, как летучая рыбка. Тритон заворожённо смотрит на малышку. Такие же волосы, как у матери. – Возьми её. Воспитай как принцессу морского царства! Я не могу оставить её. Она… не человек. – Из-под пелёнки выглядывает русалочий хвост. – Но… – Подводный мир прекрасен, но я должна уехать на континент. Я выхожу замуж за сына короля. Прощай, Тритон… И она убегает туда, куда он последовать за ней не может, оставив Ариэль у него на руках, – ветер развевает длинные рыжие волосы его единственной любви. А в ушах вместе с ветром всё ещё звучит волшебный голос, какого нет ни у кого ни на земле, ни под водой. * Тритон вспоминает, как видел её в последний раз. Как болело сердце. Как поклялся он, что хотя бы дочь никогда не узнает такой боли. И сейчас, уничтожив "коллекцию" людских вещей шестнадцатилетней Ариэль, в том числе и статую принца, он бросает в гневе: "Он человек, а ты русалка!" Никогда он не допустит такой любви! Никогда больше… Глядя на свою дочь с огненными волосами и таким же, как у матери, голосом, Тритон оглаживает белую бороду и вспоминает – неспокойно перекатываются наверху волны. А Урсула готовит новое волшебство.