Новый этап равноправия и новое свидание

Кабинет Приора по-обыденному встречал псионичку холодной молчаливостью. Мартен работал. По крайне мере старался не отвлекаться на свою телохранительницу, являясь полностью заинтересованным в том, что она тихо делает. Но работы накопилось невпроворот, а решение их требовало незамедлительности. Даже Жонсьер и Гюлер не могли помочь, как бы странно это не звучало. Лу, зная кабинет вдоль и поперёк, не нашла ничего лучше, как начать утро своего дежурства с просмотра новостной ленты, пока была еще свободной. Убийство нескольких человек, дальнейшие планы выпустившихся из школы чистых, поправки в кодексах, Церковь и ее мотивы, снова убийство, но уже невинного дитя в семье алкоголиков и вот — то, что более-менее заинтересовало Рид. Даже несмотря на дату прошлого дня. Она тапнула по названию статьи, глаза вмиг пробежались по строчкам.       «День города.       Через два дня Нью-Пари ожидает новый праздник, что прибавится в небольшую копилку. Также объявляются выходные для всех, без исключения. Об их продолжительности станет известно позже.       По данным архивов, празднование завершилось ещё в доштормовые времена. Люди уже и забыли каково это — ощущать себя частью города.       Не можем не отметить, что Приор Инквизиции — Иво Мартен — впервые за долгое время дал свое слово: «Это непременно должно стать частью объединения: чистые и псионики — люди, и никто не может принижать кого-либо за присутствие или отсутствие другого генома. Равноправие — наша цель и мы медленно, но верно следуем ей!» Вот так заявление Приора Церкви Единства! Что думаете вы?       Также на главной площади, где будет проводиться программа дня для всех желающих, предстанет и сам Приор.       Город и в целом страну ожидают большие перемены, но к лучшему ли они — пока неизвестно. Следите за новос…» К концу прочтения Лу сидела с широко распахнутыми (насколько это возможно) удивленными глазами, не веря им. Даже губы не желали быть слипшимся из-за сухости, потому приняли форму полумесяца. «Ну нихрена себе…» Приор? Да ну… Она глазам своим не верила… Рид сразу в безверии принялась таращиться на Иво, стараясь увидеть в нем что-то, что могло указать на подмену человека. Лицо выдавало ежедневную усталость, губы расслаблены, уголки их опущены, брови чуть сведены к переносице, создавая маленькую, еле заметную межбровную морщинку, скулы не очерчивались их остротой. Нет, все внешние признаки указывали на то, что он все тот же Иво. Мужчина, словно почувствовав изучающий его взгляд, отвлёкся от работы и перевёл любопытный взор на псионичку. При виде её он излучал жизнь, нежели минутами ранее какого-то зомби. Однако это — гипербола. — Лу? Камеры уже были отключены несколькими ловкими движениями. На всякий случай. Обстановка должна была сложиться более комфортной, тем не менее, ощущалось некое напряжение, долго не продолжавшееся, а сменившееся нескрываемой новой волной удивления. — Я просто читала новости… — только и могла выдавить из себя она, разивая рот и хлопая глазами. Но Иво, будто не понимая о чем она, либо проявляя искреннюю заинтересованность, спросил: — И что же пишет всеми обожаемая желтая пресса? Наверняка о куче пети… — и неопределенный жест его руки сподвиг девушку взглянуть на статью и детали еще раз. И Лу его перебила. — Не думаю, что желтая. Сайт… — псионичка… офигела. Это самая правдивая пресса в стране. — Неважно, — отмахнулась и продолжила, — День города. На днях. Еще выходные. Ты на трибуне с речью. А я… я в шоке. Приоровская бровь скептично вскинулась вверх. Опустилась сразу же, лицо приобрело мягкие черты. Иво улыбнулся и встал из-за стола, приближаясь в сторону девушки, и расположился рядом с ней на диванчике. — Вероятно, у тебя много вопросов. Лу развела руки в стороны, глаза закатились вверх. Немного возмутилась. Хотя было нечему. Пока. — Крэп, да, только всего лишь один. К сожалению или к счастью решай сам. Мартен не мог удержаться от улыбки, псионичка тоже. По своей глупой надежде. — Догадываюсь. Говори. Она с надеждой спросила: — Мы с Кеем…? И не договорила. — Сопровождаете меня до конца дня, — невозмутимо привычным тоном произнес мужчина, следя за реакцией Лу, что сразу начала… — Но здесь написано, что отдыхают все, без исключения! — и возмущенно тыкала на экран, приблизила на последние сказанные слова и планшетом маячила у лица Мартена. …считать написанное буквальным. Зрелище его позабавило. Он безобидно усмехнулся и мягко, с бархацою посмеялся. — Выходит, никогда нельзя верить прессе. Если даже она занимает высокое место в рейтинге правдивых. Запомни, Лу, ты с месье Стоуном — не все. Если работаете на меня. И я — не все. Нашу жизнь, по большей частью мою, занимает работа. Несмотря на, возможно, обратное в твоей голове. Лу была зла. На кого больше — Иво или себя — понять не могла, но знала точно — это несправедливо. Да жизнь, если быть по чесноку, и есть одна сплошная несправедливость. Щеки надулись, как у маленькой девочки. Единственное, что ее сейчас успокоило — объятия любимого мужчины, в которые он довольно неожиданно ее заключил, бережно поглаживая за плечи, будто боясь ненароком ее разбить как фарфоровую куклу. — Тебе не о чем беспокоиться, Лу. Ты отдохнешь очень хорошо, если не будешь капризничать. Честно, я бы долго смотрел на тебя такую, но это выбивает меня из колеи. Не надо, пожалуйста. Нежась в крепких объятиях, девушка, как кошка щекой ластилась о грудь мужчины, подумала о том, что он прав и согласилась с ним. — Ладно, не буду. Молчание перешло в идиллию, которую не хотелось рушить обоим. Размышляли о своем, не хотели делиться мыслями, боясь задеть, озадачить… Возможно, время еще не пришло для серьезного разговора. Тишину смог разбавить изголодавшийся желудок псионички, совсем беспардонно просивший поесть. Как не вовремя. Рид зажмурилась. — Составишь мне компанию на обеде? Она подняла голову, чтобы встретиться с темными безднами, что с любовью смотрели на нее, даже несмотря на маску холодного босса. — Тебе даже не стоит спрашивать. А следующий день наступил быстро. Иво предложил Лу остаться у него на ночь, девушка была не против. Заснула она в тепле и уюте, охотно предоставленными мужчиной с особой заботой. Псионичка даже не была в состоянии поразмышлять перед сном о тягостях жизни, что было уже привычно, но силы быстро покинули ее, утягивая в царство сновидений Морфея, под которые Лу тихо сопела Приору под ухо, чему он не мог не умилиться и не оставить спящей на макушке поцелуй, желая хорошо выспаться и набраться сил для следующего рабочего дня. Некоторое время Лу провела с озадаченным взглядом за выбором наряда, что будет на ней весь день, вечер и, возможно, ночь. Все ткани являлись высококачественными, натуральными и редкими для глаз обычных псиоников из Термитника, носящих, что подешевле и лишь бы укрыться, либо что-то ворованное. Первый лук состоял из белого практичного брючного костюма: удлиненного жилета и брюками-трубами, а также кроп-топа на тоненьких бретельках. К такому образу прилагались «кешбеком» бежевого цвета классические лодочки. Просто и легко. Милая девушка с твердым характером. Второй образ включал в себя чуток от пиджака, чуток от платья. Черное платье-блейзер ненамного выше колена, с шестью пуговицами (три пуговицы параллельно с остальными тремя) и черным модным ремешком. Для данного платья были подобраны ботфорты и маленькая сумочка с цепочкой. И все под один цвет. Образ сохранял свободу движений и женственность, что непременно подходило спортивной натуре Лу. Третий наряд был проигрышным и надоевшим. Форма КС. Ее псионичка сразу отмела, оставляя свой выбор за вторую примерку. Черный далеко не ее любимый цвет, но он сидел на ней как родной, очерчивая рельеф груди и стройность талии. Что останется, так это нанести небольшое количество макияжа и сделать укладку волос. Этим она и занялась следующие полчаса (если не больше и не меньше). Вышла из апартаментов Иво уже Рид со светлой объемной прической (благодаря ее коротко отстриженным волосам и ни разу не подверженным краске) и слегка подведенными глазами темным карандашом, прокрашенными одним заходом туши ресницы и губы, которые не могли не обойтись светло-бежевой помадой. Только поймав ее очаровывающий взгляд, Мартен дал бы самое живописное описание того, как Лу невообразимо прекрасна и достойна того, чтобы самый лучший мастер своей верной подружки — кисти — смог запечатлеть эти небесного цвета глаза на холсте с искренней улыбкой девушки, что пленила его каменное сердце весьма неожиданно с помощью своей харизмы, самоотверженности, упорности и прямоты — качеств, которые обычно не характерны слабому полу. Ограничивающая черта уже давно исчезла, тем самым доказывая, что женщины куда сильнее. Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Появившись в поле зрения друзей и начальства, Лу словила на себе восхищенные взгляды. И немного удивленный «усатого изверга» (на деле он не совсем им являлся. Лишь чуть-чуть.) Не утаился и оценивающий ее внешний вид Иво. В бездне его глаз виднелись чертики. Он, как всегда, не мог удержаться от комментария в сторону псионички. Не мог сдержать мизерной улыбки, предназначавшейся только ей. И не пытался. А Лу не была против. Отблагодарит потом. Ее и так заждались. Двигаясь в сторону лифта, Кей, как истинный друг и напарник в одном лице несущественно толкнул девушку локтем в бок, подмигивая, заговорил шепотом: — Он прям светится при виде тебя. Прекрасно выглядишь, напарница, — подарил дружескую поддерживающую улыбку и шагнул в лифт. Лу благодарно закатила глаза от услышанного, а выражение ее лица говорило: «Спасибо, конечно, не стоило». Служебные машины и водители уже ожидали данную делегацию у здания Инквизиции. Иво попросил всех временно постоять в стороне, пока сам направился к одному из мужчин. Они обменялись парой слов, которые никто не слышал. Вернулся Мартен к компании быстро, когда водитель одной из машин обогнул ее и сел в салон, дожидаясь дальнейших распоряжений. — Гектор, в последней машине я вместе с Рид. Во второй едут Даниэль с Кеем, ты — в первой. Баретти чуть воздухом не задохнулся. День сюрпризов? Он не хотел возмущаться против слов второго лица Церкви и только принявшись читать нотации по поводу, что это будет небезопасно, был перебит Приором: — Решение не обсуждается. Мадемуазель Рид, прошу, — жестом руки указал на нужный автомобиль, развернулся и направился к нему не смотря на псионичку. Лу, пораженная, не могла сдвинуться с места, если бы не толчок позади от Даниэль. — Лу, тебе стоит поспешить, — и подмигнула подруге, уходя с Кеем. А Рид впала в мысли: «Не пойму, их посетил нервный тик? Понимаю, работа не из простых, но чтоб вот так вот…» — с ними она шла к Иво. Он все это время стоял с прямой осанкой, удивляя Лу. Хотя, чего она ожидала. Воспитание и положение в обществе того требует. Она покачала головой, выгоняя подобные мысли из головы. Только планируя сесть внутрь, не обратив внимание на Иво, стоящего левее нее, была остановлена вытянутой перед ней ладонью в знак помощи. Жест понравился Лу. Почувствовала себя принцессой, за которой ухаживает ее принц-джентельмен, коим Приор являлся в данный момент. Вложила свою ладонь в его, ощущая чужую сухую кожу. По телу пронесся приятный табун мурашек. Она аккуратно села, Иво закрыл дверь, вскоре садясь с ней рядом. Машина тронулась с места, когда две другие вышли вперед. Ехали в тишине. Но Лу украдкой видела, как руки Иво, слегка касающиеся колен, сжимаются в кулаки и разжимаются. «Переживает… Впервые вижу его таким». Нажала кнопку — салон автомобиля разделился перегородкой от водителя; накрыла руку мужчины своей. — Ты справишься, Иво. А он был благодарен псионичке. За поддержку. За то, что она находилась рядом с ним. Иво открывал ей нового себя, показывая насколько он чувствителен и поистине является эмоциональным человеком. Все шутки о лице-камне отбросились куда-то далеко, как только он позволил себе большего по отношению к Лу. И она была благодарна ему. За все. Лу потянулась к лицу Мартена, оставляя на его щеке невесомый поцелуй, стараясь не оставлять след от помады. Идиллия в их отношениях — заслуга обоих. Они не бежали друг от друга в смущении и настигшей панике. Они поддерживали и понимали. Следовали своей цели. И достигли. Почти. Всегда есть какой-то триггер. Но об этом… — Чтобы я без тебя делал, милая Лу? И загреб девушку в свои объятия. Это стало изюминкой в их отношениях. Псионичка прильнула к его груди с охотой, слушая более размеренное биение сердца. Левая рука разместилась на талии Приора. Лу прошептала: — Надеюсь, что день пройдет без происшествий. Очень хочу провести его с тобой. Иво улыбнулся своим мыслям и ответил: — Думается, у меня найдется свободная минутка. Две. «Хорошо подъебнул, ничего не скажешь…» Псионичка закатила глаза. Похоже, это стало ее привычкой, приобретенной от подколов, получаемых впервые только от ворчливого друга, — Йонаса — а затем уж и самого инквизитора. — Ха-ха, очень смешно. Так вы цените, месье Приор, свою девушку? Можете не отвечать… — ответ пришел молниеносно — поцелуем в висок. — Прошу прощения у самой очаровательной мадемуазель за свое дурачество. Иного быть не могло, ведь ты затмила весь мир и мой разум своей красотой. — Вот льстец! Лу засмущалась. Краска вмиг прильнула к ее лицу, выдавая с потрохами. Не привыкла слышать столько комплиментов о своей женственной стороне. Тем не менее ей искренне приятно слышать подобное. — Я не устану повторять тебе каждый день о твоем великолепии, Лу Рид. А тем временем они уже приехали на место. Как только машина затормозила, шесть дверей открылись одновременно, создавая эпичность всей картины перед давно собравшимися журналистами. Кей помог Даниэль выйти из автомобиля, Иво предложил Лу свою ладонь в помощь, а Гектором двигало обязательство безопасности Приора. К сожалению, его не сопровождала очаровательная мадемуазель. Приоровская главная охрана встала позади него. Остальная же вместе с организаторами мероприятия на площади отгораживали граждан с помощью красных лент. Вспышки присутствовали на камерах вип-изданий (представителей было очень мало), для желтой прессы же они были запрещены, дабы ненароком не ослепить чрезмерным количеством вспышек человека или внезапно не вызвать приступ эпилепсии. Люди не выкрикивали привычную фразу как «смерть палачу Мартену!». Большинство из толпы — и псионики, и чистые — восторженно голосили: «Слава Единому!», «Слава Иво Мартену!», «Спасибо!». Но ведь это еще начало. Иво прошел до сцены с трибуной. Мужчина, кто вел программу, почтительно склонил голову и уступил место Приору, подпуская его к микрофону. Лу с Кеем остались у подъема к сцене. Псионик-эмпатик изучал эмоции присутствующих и не заметил ничего подозрительного, но все равно смотрел в оба. Девушка-телекинетик же позволила себе расслабиться. Она чувствовала, что все пройдет замечательно. Иво начал свою речь. В ближайшей округе наступила любопытная тишина. Каждый, похоже, хотел услышать от чистого слова, которые посеют в них надежду. Они — народ и имеют право на полное равенство. — Премного благодарен вашей подлинной заинтересованности. День города — день единодушия. Еще до генетического шторма люди, — Иво сделал акцент на первую часть предложения, — праздновали его, сопровождая весь день ярмарками, пиршествами с близкими и друзьями, развлекательными боями. Заводились новые знакомства. Неважно кем ты был по расе, национальности, особенности культуры речи и интеллектуально. Он поднял на миг взгляд, встречаясь с глазами-льдинками Лу на несколько секунд, а затем обводя всех собравшихся. — Я хочу сказать, что данный праздник был тем самым другом, что объединял всех. До сегодняшнего дня многое произошло, многое поменялось, но давайте же не забывать, все мы — люди. Жить в постоянном соперничестве, страхе, что твой близкий в опасности, — в мыслях возник образ со светлой макушкой, — этого ли хотите вы? Предпочитаете это? Чистые и псионики — едины. Я обещаю, что сделаю все возможное, чтобы права каждого не ущемлялись, но в обмен хочу получить вашу поддержку и помощь для достижения этой цели. — послышались сомневающиеся перешептывания, — Может быть, я прошу многого, но запомните, что справедливость не придет сама, нужно действовать. Иво кивнул своим мыслям, приложил правую ладонь к груди, где билось его сердце. Знает, что сказал больше, чем надо, но ничего не мог с собой поделать. Викарий наверняка будет зол. Пусть. Старику давно уже пора оставить свой пост, больно уж активничает в свои годы. В толпе кто-то медленно захлопал в ладони. Затем к нему подключился человек. Еще два. И цепная реакция привела к абсолютным аплодисментам. И положительным овациям. Телохранители не остались в стороне и поддержали Приора тоже. Особенно Лу. Она с нескрываемой гордостью и восхищением слушала мужчину, готовая кричать: «О да, детка! Смотрите, это мой мужик! Юху-у!» Уголки губ Иво приподнялись. Он наклонился чуть ближе к микрофону и сказал: — Развлекайтесь! Толпа снова не скупилась в положительных свистах, воскликах и аплодисментах. Мартен спустился с трибуны и следом со сцены. Продолжалась программа дня, прервавшаяся речью Приора Инквизиции. После, совсем ближе к вечеру, начнется концерт: соберутся как местные популярные исполнители песен, так и оркестр. — Месье Приор, вы были бесподобны. Ваши слова внушают доверие, — встретила его псионичка. Ни капли сарказма. — Очень приятно, Лу. Кей, до этого молчавший, вструнился в разговор: — Месье, все чисто. Опасности нет. — Отлично. Они медленно прогуливались, пока к ним, а вернее к Приору, не подошел солидный мужчина. «Один из Советников? Какого хера он тут забыл?» — возмущению и недоумению Лу не было предела. Она косо посмотрела на него, и мужчина это заметил. Непрямо попросил о приватности, желая провести разговор только тет-а-тет, но Иво отказал. — Я полностью доверяю своей охране. Но, настояв на своей просьбе еще раз, противный мужчина добился, чтобы Приор все-таки отпустил Лу, однако, беря с собой Кея. Советник выбрал псионика сам, видимо, не желая быть под холодным, пронзающим взглядом девушки. Да только он не знал, что Кей — эмпат. Как жаль. Зато появились свои плюсы. Выдалось время на обход территории, не забыв и предупредив напарника о своей свободной гулянке. Ярмарочные шатры расположились не так далеко и что в них только не было: от еды до оружия. Разнообразные вкусности, игрушки и тир с воздушными шариками на приз. При выигрыше можно выбрать что-то самим (оружие, но неопасное, если знать как им пользоваться; плюшевых медведей, единорогов, зайцев, что осталось классикой), если был большой ассортимент, а если нет — просто можно получить по умолчанию (здесь-то уже игрушки одного типа, сувениры, брелоки, сладости и тому подобное). У Лу разбегались глаза от всего. Текли слюни. Она не посещала подобных мероприятий когда-либо в своей жизни, потому что их попросту не было. А видеть их сейчас в мире, поглощенном мобильностью и полной неоновостью, в целом современности пси — было ну очень странно. И псионичка решила поучаствовать в тире. На прилавке ей очень понравился один сай — полностью черный с красным, точно рубин, камнем на дне рукоятки. Кажется, она видела подобный маленький трезубец где-то… И вспомнила, как в детстве смотрела мультфильм про зеленых мутантов-героев. Но не помнит, как этот веселый мультик мог сохраниться до этого времени, но знает точно, что все старые диски до сих пор хранятся в родительском доме. Как хорошие воспоминания о детстве, отце и матери. Как детская реликвия. Огонь азарта вспыхнул в льдинах. Уж она-то выиграет с полной уверенностью в себе. Почти безобидная ухмылка украсила ее лицо, и Лу, подойдя к шатру, заняла очередь. Некоторые люди отходили от нее, и она без способностей эмпата чувствовала не сильно выраженный страх. Видели ее в сопровождении Приора. Псионичка лишь дружелюбно улыбнулась, говоря тем самым, что ничего плохого не сделает, да и вообще она — ангел воплоти. Ага, конечно. Но люди не стали рисковать и все равно оставили свободное место после уже играющего. Тот, к сожалению, не попал ни в один шар. Настала очередь псионички. Она взяла дротик, как делали ее предшественники, выставила левую ногу вперед для удобного положения, закусила губу, замахнулась и опустила это мини-копье, а силой телекинеза незаметно поддерживала зрительно его в воздухе. Бах! Дротик попал в тот шарик, за которым была карточка с самым большим количеством очков. Интуиция неожиданно стояла на стороне Лу. Согласно правилам, висевшим на столбе лавки, ей не только предоставлялся выбор, но и прилагался дополнительный приз. Конечно, она выбрала понравившийся сай, но еще подумав, захотела захватить и тот самый дротик. На память. — Месье, могу ли я также взять и его? — и взглядом указала на маленькое оружие. Мужчина опешил. И согласился. Заторопился подать ей его. — Да-да! Почему бы и нет! Конечно. Лу забрала свои мини-призы и ушла под восхищенные возгласы. Телекинез — полезная штука, хех. И опасная. День стремительно сменился вечером. Артисты уже во всю исполняли песни. Лу, сидя на лавке, издалека наблюдала за Иво и Кеем. Приор уже около получаса общался с Летицией, которая решила на ярмарке представить свои картины. «И кому они только усрались! Не нравится мне это…» — вела с собой она мысленный диалог, стоя на приличном расстоянии от друзей, поедая маленькую палочку сладкой ваты. «Долой спорт, пора откармливать щечки!» — снова думала Лу, но не спускала взгляда с Иво. Он иногда поглядывал на нее в ответ. Какая-то искра пробежала между ними, что Лу обиженно сморщилась и отвернулась, будто была заинтересована в трюках пирокинетика с огнем, возле которого собралась зачарованная его выступлением толпа. Бросив боковым зрением взгляд на место, где Иво стоял и продолжал это делать, она заметила и прибавление к компании. Марк Жонсьер, похоже, решил поздороваться с Приором или соскучился по жене, с которой тот вел довольно-таки продолжительный разговор, в отличие от других его прошлых светских собеседников. «И что он только нашел в ней? А во мне? Крэп, да мы же совершенно разные с ним…», — и вновь вернулась наблюдать за переворачивающимися в воздухе чашами с огнем, с которыми пирокинетик справлялся очень хорошо. Лу только на миг позволила себе прикрыть глаза и глубоко пропустить через свои легкие воздух, как она почувствовала чужую тяжесть рук на собственных плечах, а затем родной обволакивающий запах его парфюма. Она поняла, кто стоял позади нее и была удивлена тому, с какой скоростью передвижения Мартен оказался возле нее. Задирая вверх голову, чтобы видеть лицо Иво, Лу встретилась с заинтересованным взглядом. — Скучаешь? — спросил он. Голос привычно потеплел, как только он обратился к ней. Лу оставила вопрос без ответа и опустила голову, чувствуя себя немного некомфортно под натиском двух бездн. Предприняла попытку расслабиться и сгорбиться, но руки Приора, что держались крепкой хваткой, ей этого не позволяли. — Прогуляемся, Лу? — в голосе была некая мольба. И следом глубокий слышимый вздох. «Интересно, он знает почему я на него дуюсь…» — и через секунду псионичка вспомнила нечто ужасное, — «Я ведь… крэп, Лу, с шишками не шутят! И почему он еще с тобой сюсюкается, дура?!» На сей раз девушка не стала противиться ни себе, ни ему. Все-таки вся эта окружающая суета ее порядком утомила, к тому же, наконец выдалось время для провождения его с Иво. Мужчина уводил Лу все дальше и дальше от шумихи, но до них все равно доносились звуки струн. Пришла очередь оркестра руководить вечерней программой. И пара слышала лишь отголоски инструментов. Как только они отошли на расстояние, где в округе нет ни живой души, Лу осознала, что находится в парке, расположенном недалеко от ярмарочного поля. Прежде она внимание на него не обращала. Фонари освещали им путь. Сверчки создавали романтичную атмосферу. Иво шел, полностью погруженный в свои мысли, и даже не заметил теплое прикосновение к своей руке. Пальцы автоматически переплелись, сцепляясь в замок. Псионичка не могла оторвать глаз от такого Иво. Ее Иво. Расслабленного и вместе с тем вдумчивого, заботливого и одновременно со своими множественными тайнами, от которых он ее тщательно стережет. Пусть это и безрезультатно. Местами закрытого, но ее. Сердцем она чувствовала, что этот человек несмотря ни на что стал всем для нее: плодом бесконечных размышлений, драгоценностью и смыслом жизни. И Единый, знала бы Лу, что он думает о ней точно также. Ради нее Иво каждыми днями живет, не позволяя себе стухнуть за стопками отчетов, договоров и прочего. Не позволяя себе умереть на каждом новом мероприятии и перестрелке на нем. Не позволяя погибнуть ей на этой проклятой работе, оставив его до безумия тосковать по ней. Раз уж влезла глубоко через кожу во все органы — не выходи, будь добра, чтобы не пострадали все. Иво вышел из своих глубоких размышлений, опомнившись, проморгал и вполоборота заговорил с девушкой. Они остановились где-то под кроной большого дерева. Данная проблема откладывалась на непозволительно долгое время. Пришла пора ее решить. — Нам нужно поговорить, Лу. Все, что я прошу — выслушай и постарайся понять. Девушка напряглась. Улыбка, что сияла на ее счастливом лице, потускнела. В глазах читалась тревога. Однако она догадывалась о чем пойдет речь. Соглашаюсь, кивнула, ожидая дальнейших слов. — Ты знаешь какую должность я занимаю в данный момент. — слова выходили с маленькой заминкой, — Очень опасную. Постоянные покушения обязали меня нанять личных телохранителей. И ты стала им вопреки всему. Видишь ли, я ранее говорил, что ты стала мне дорога, и то, что ты мой щит — меня останавливает. Но не сможет остановить при защите тебя при очередной летящей пуле, предназначавшейся мне. Я предлагаю решить данный вопрос, естественно, обсуждая его с тобой. К тому же, я хотел бы объявить о наших отношениях, если ты не против. Твое первое решение повлияет на второе. «Крэп… до невозможности много букв». — Очень верю, что объяснил доходчиво. Что ты считаешь? И Иво был готов услышать что угодно, но не то как… — Ты прав, — спокойно говорила Лу, — Если мне не суждено работать у тебя в телохранителях, значит, суждено будет у Жонсьера. Мартен пришел в ступор. Хотел возмутиться. — Поверь, охотников на его голову намного меньше. И платить будут хорошо, — она прочитала мысли мужчины, что читались легко и просто на его лице, — Нет, Иво, зарабатывать и обеспечивать себя буду я, понятно? — он, смирившись, кивнул. — Вот и порешали. Она снова улыбалась, а инквизитор ее сердца, недоумевая, с вопросом смотрел на нее. Такая довольная, будто выиграла целое состояние или много-много сладостей. — А что насчет второго? Глаза сузились, подобно лисьему взгляду, в них блестела искра нахлынувшего азарта и адреналина. — Я подумаю, — прошептала она ему на ухо. И прикусила мочку уха. — А это за получасовой разговор с мадемуазель Жонсьер. Иво удивлено поглядел на Лу, понял к чему она и решил подыграть. Приобнял за талию, прижимая девушку к себе и соприкасаясь с ней не только телом, еще носами и лбами, смотря в глаза друг друга. — Ты про Летицию? Брось, обычная светская беседа. У нее довольно интересная серия пейзажей. Девушка добавила, поправляя: — Никому не уср… — и осеклась, — сдавшихся пейзажей. Ты даже не искал меня, — обиженно хмыкнула она, отводя взгляд. — Лу Рид ревнует? Необычно. — Обрыбишься, слишком много чести, — она резко вырвалась из объятий. Вытащив из внутреннего кармана пиджака-платья сай, она показушно подкинула и поймала его. — Мадемуазель, в чем я провинился, в чем мой грех? — наигранно спрашивал Иво, задаваясь внутри вопросом: что же она собирается делать? Убьет ли? Но Лу лишь рассмеялась, развернулась к выходу и кинула мужчине через плечо: — Там бои скоро начнутся. Ты со мной? Иво скрыл удивление, кивнул. — Отлично, догоняй, пока они не разнесли друг друга в пух и прах. Было бы грустно опоздать на такое зрелище. И она побежала, оставляя после себя слабый, но ощутимый поток воздуха. Оставила позади себя Приора Инквизиции без охраны. За это непременно получит маленькое наказание. Потом. Сейчас же Иво Мартен, деловито заключив за спиной руки в замок, последовал за своей любимой пока что телохранительницей, позже официальной девушкой, а еще позже незаменимой женой и матерью их детей. И совершенно неважно, будут ли они приемными. Главное и ценное — их семья. Но это все в будущем. Ой! Оно уже совсем близко!