Что шепчет внутренний голос

      Свежесть раннего утра щекотала нос, когда Эльза садилась в поезд до Магнолии. Вокруг сновали сонные пассажиры, мчащие по своим делам, и щурились от яркого солнца, чьи слепящие лучи падали на платформу. Послышалось объявление о скором отправлении, и поезд предупредительно загудел. Люди заторопились.       Эльза по привычке устроилась на месте у окна, чтобы бдительно следить за маршрутом. Быстро завершенная вчера миссия не доставила хлопот, и у девушки оказалась в запасе еще тонна времени до встречи с занятым заказчиком для отчетности. За несколько часов Эльза прогулялась по всему Клеверу и его окрестностям и даже успела заскучать. Когда город начали охватывать сумерки, она остановилась в таверне, где за трапезой получила маленькую весточку в виде магической записки: Джерар будет ждать ее утром на вокзале по возвращении. И с той единственной прочитанной строчки внешнему спокойствию Эльзы пришел конец.       Сейчас, совершенно не замечая пролетающих мимо просторных равнин, высоких гор и пышных лесов, наблюдение за которыми прежде оказывало на Эльзу умиротворяющее воздействие, девушка беспрестанно кусала губы, глубоко погруженная в размышления. Руки постоянно тянулись взлохматить волосы, пальцы неосторожно перебирали локоны или теребили юбку. Непривычная для Эльзы нервозность отражала ее внутреннее состояние. Просидеть на месте несколько часов казалось невыполнимой задачей.       Только как отвлечься, когда все мысли неустанно возвращались к Джерару. Она так боялась обмануться, надумывая, что в этот раз он действительно приехал ради нее. Ведь Джерар также мог прибыть в Магнолию по вопросам своей гильдии или для беседы с Мастером тет-а-тет. Эльза слабо представляла, чем занимался Джерар после объявленной амнистии, но ей хотелось верить, что у него появились новые цели — то, к чему он будет усердно стремиться в нынешнем статусе заслуженного мага Фиора.       Вспоминая все, через что Джерар был вынужден пройти, Эльза мечтала, чтобы этот мужчина вновь начал улыбаться как в детстве. Иронично, ведь когда они встретились в Райской Башне, их жизнь, еще толком не начавшаяся, уже казалась замершей навсегда — тогда Эльза считала, что хуже быть не могло. Как она ошибалась.       Насилие и лишения, которым она с друзьями была подвержена изо дня в день, омрачили ее короткое детство. На самом деле, детства не было ни у кого из них. Они выживали, пытаясь согреться на холодных камнях, через силу подбадривали друг друга, чтобы не сдаться слишком быстро. Настоящую надежду на спасение им подарил маленький мальчик, назвавшийся Джераром. Из-за своего упрямства он страдал временами больше других, но вел себя так, словно все эти ужасы — недолговечны, и твердил о скором освобождении, если все они сплотятся. Возможно, именно потому что остался один на один с пыткой, Джерар не справился.       Страшная потеря близких, слезы, мучительные годы душащего одиночества и попытки сгубить себя ради жизни одних друзей в знак искупления предательства других — Эльза пережила все этапы. Теперь она знала по собственному опыту: преграды и сложности легче преодолевать вместе. Джерар был прав с самого начала.       Но стоило только Эльзе поверить в лучшее будущее для них обоих, как Джерар был взят под стражу Советом. По-настоящему вселяющим ужас было то, что ему, без всяких сомнений, грозила смертная казнь.       Вскоре после того события насмешливая Судьба снова подбросила кости, и Эльзе выпало семь лет волшебного сна, в то время как все вокруг продолжало жить. Так, вернувшись в гильдию, она похолодела от осознания, сколько времени утекло: их бывшие ровесники теперь уже старшие, кто-то обрел семью, родил детей — чего говорить о том, что было за пределами их дома… И наибольшим страхом для Эльзы было услышать, что его казнь давно приведена в действие.       К тому моменту, как фортуна снова свела ее с Джераром, Эльза уже знала, что он жив. Казалось, что для ее спокойствия этого достаточно. Весьма самонадеянно с ее стороны считать, что в ее голове Джерар и спокойствие — это связные вещи. Едва он появлялся в поле ее зрения, где-то в груди разгорался пожар, а сдержанные фразы срывались с губ с большим усилием. Он сильно изменился, внешне и внутренне, но это же было и плохо. Насколько притягательнее Джерар стал для Эльзы, настолько же и более недосягаем из-за его собственных сомнений и желания наказать себя за прошлое, отказавшись от будущего.       Она видела, как искусен и силен он стал, как неудержимо менялся с преодолением испытаний, болезненно разбивая свою семилетнюю скорлупу, в которой под гнетом свойственного ему неумеренного благородства отгородился от реальности. Постепенно он все больше напоминал того маленького мальчика, для которого доброта, истина и справедливость служили путеводными звездами на жизненном пути. И это же стремление наконец должно было отрезвить Джерара в попытках жертвовать собой.       Будучи чистым душой, непрестанно искупающий грехи и доподлинно понявший ценность жизни, своими поступками он давно возвел себя в класс достойных. Конечно, королева Фиора не могла упустить это из вида и сознательно открыла для Джерара Фернандеса и его единомышленников новые горизонты. Эльза была уверена: это решение принесет многообещающие результаты.       Поезд качнуло перед остановкой. Эльза моргнула, прогоняя дрему, и с удивлением отметила по ту сторону стекла знакомую платформу Магнолии.  Родной город встретил приятным летним зноем и ласковым ветром. Выйдя из вагона, Эльза на секунду прикрыла глаза, наслаждаясь заполняющим ее ощущением безмятежности.       — Надеюсь, ты успела проголодаться.       Обернувшись на голос, который так жаждала услышать, Эльза не сдержала улыбки. Джерар, которого она теперь могла хорошо рассмотреть при свете дня, выглядел легко и повседневно в белой рубашке с закатанными рукавами, обнажившими жилистые руки до локтя. Концы отросших волос едва касались плеч, их мягко перебирал ветер.       Это мгновение Эльза сохранит в памяти на долгие годы. Джерар неотрывно смотрел на нее, и его глаза так ярко сияли нескрываемой теплотой, что выбивало из груди весь воздух. И он улыбался ей. Той самой удивительной улыбкой из детства.       — Очень, — с трудом вспомнив о предмете разговора, отозвалась Эльза, завороженная.       — Что ж, тогда начнем этот день с приятных вещей, — Джерар решительно протянул ей раскрытую ладонь. — Пойдем?       Опешив на долю секунды, Эльза робко вложила свою ладонь в его. В ответ на этот неуверенный жест маг крепче сжал пальцы Эльзы.       Они шли по городу под ничего не значащие разговоры, обменивались впечатлениями от увиденных лавок, изобилующих фруктами, вспоминали какие грядут праздники и фантазировали, как ближайшие годы будет расцветать Магнолия после всего пережитого. Солнце практически обжигало даже в еще далекий от полудня час, и Эльза жалела, что сегодня оделась как обычно вместо легкого развевающегося сарафана с широкополой шляпо, под стать погоде.       Ощущение горячей руки Джерара, сжимавшей ее пальцы уверенно и крепко, волновало душу. Джерар не замечал или умело делал вид, что не замечал ее скованности, а Эльза отвлекала себя от собственного смущения будничной беседой. Так Эльза не сразу осознала, что, пройдя через весь город от вокзала, они оказались на пустой опушке Западного леса.       Волшебница проводила глазами перепрыгивающую с ветки на ветку белку, та махнула пушистым хвостом и скрылась в прохладной тени леса. На повисший в безмолвии вопрос Джерар поспешил прояснить:       — Я подумал, что тут нам никто не помешает.       Джерар только сейчас отпустил руку Эльзы и отошел к ближайшим пышным кустам, начиная со знанием дела отодвигать нижние ветки. Брови Эльзы в озадаченности поползли вверх. А когда Джерар достал незаметно спрятанную плетеную из ротанга корзину и плед, Эльза пришла в восторг.       — Пикник? Но как ты узнал, что я люблю их?       — Я не знал, — Джерар оглянулся на нее с изумлением, — но я решил устроить пикник, потому что мне хочется надеяться, что здесь Нацу Драгнил нас не найдет.       Эльза засмеялась громко и искренне. Они наконец-то вдвоем, на свежем воздухе, в окружении природы, никакого шума и неожиданностей. И Нацу Драгнила, который всегда оказывался в нужном месте в нужное время.       Они расположились в тени большого дуба возле самого края опушки. Отсюда можно наслаждаться обзором на просторную зеленую поляну, усеянную благоухающими цветами, вглядываться в бескрайнее синее небо без единого облака и с блаженством вдыхать ароматы лета.       Джерар выглядел до безобразия беззаботно. Пока он раскладывал содержимое корзины, Эльза разглядывала его украдкой. Это было так непривычно: видеть Джерара непринужденным и в такой обыденной обстановке. Будто сон наяву.       Эльза поджала ноги под себя и сложила руки на коленях, зажмурившись. Воздух сегодня был необыкновенным, и Эльза не могла им надышаться. С каждым новым вдохом ей казалось, что ее старые страхи становились все несущественнее, а настоящий миг важнее всех сомнений о будущем.       — Я хочу узнать тебя лучше. Поэтому взял всего понемногу, — отвлек ее Джерар, устраиваясь рядом.       На пледе были расставлены разнообразные лакомства и закуски — от свежих сыров и вяленого мяса до маленьких пирожных и фруктов. Эльза кивнула и ухватила клубнику из тарелки с ягодами, сразу надкусывая с видимым удовольствием.       Джерар улыбнулся. Она позволила ему понять ее без слов. Получив встречный заинтересованный взгляд, сам он выбрал себе яблоко.       — Что привело тебя в Магнолию, Джерар? — все же отважившись, невзначай поинтересовалась Эльза. И мысленно уговаривала свое сердце перестать биться так предательски быстро.       Достав термос, Джерар разлил горячий ароматный напиток по двум чашкам. Эльза приняла одну из них и втянула в себя приятный запах трав и меда.       — Приехал за тем, чего давно хотел.       Эльза переместила свое внимание на чашку в руках и сделала глоток, чтобы смочить вмиг пересохшее горло.       — Это не связано с работой?       — Нет, это мои личные дела.       — И надолго ты тут? — снова взглянула на него она, надеясь, что на лице не отражалась сковавшая ее напряженность.       — Я планировал пробыть в Магнолии какое-то время. Но, к несчастью, утром мне пришло сообщение из Крокуса, надо срочно уладить пару дел, — Джерар смешно скривился, и Эльза засмеялась. — Ненавижу бумажную работу.       — Статус свободной гильдии немного усложнил тебе жизнь, — отметила Эльза. Джерар вздохнул.       — Дело не в Ведьминых Грехах, отнюдь. Ее Величество возжелала, чтобы я работал напрямую на королевство.       — Да ты шутишь?! — Эльза резко подалась вперед к Джерару. — Не шутишь?       Джерар лишь неловко почесал затылок.       — Это, правда, неожиданно и не входило в мои планы. Но я обязан отблагодарить Ее Величество за милосердие и благосклонность.       Эльза рассеянно кивнула, видя в поступке королевы множество причин. Хисуи сделала то, что никому не пришло в голову — легким движением руки простила тех, кто отчаянно жил искуплением и защищал людей от нападок темных гильдий по соображениям совести. Тех, кто за несколько лет сделал гораздо больше, чем любой свободный житель Фиора. Тех, кто доводил свои дела до конца и не оставлял злу ни малейшего шанса на распространение.       Однако результаты усилий Ведьминых Грехов важны не только для покоя простых граждан, но и для укрепления политики внутри Фиора и за его пределами. В неустойчивое время озлобленные темные маги всегда пользовались возможностью навести смуту, перехватить власть и устроить собственные порядки. И Джерар признался, что работы предстояло много, но с людьми королевы они искоренят вражду еще до того, как она успеет дать даже крохотную искру.       — Неслучайно Мистган стал королем Эдоласа, — задумчиво рассуждала Эльза. — Для вас правосудие и верность — не пустой звук.       — Мы слишком разные.       — Неправда, вы очень похожи, — горячо возразила она, замечая оттенок печали в словах Джерара.       — И чем же похожи мы с Мистганом? — кисло поинтересовался Джерар, окидывая взглядом окружающий мирный пейзаж. — Он заслуженно стал во главе страны, о которой заботится. Мистган рассудителен, образован, бескорыстен…       — То же самое можно, без сомнений, сказать и о тебе, — Эльза несогласно помотала головой, отставляя полупустую чашку и со всей серьезностью обращаясь к Джерару: — Вы не можете быть непохожи. В вас обоих горит пламя справедливости и чести. Ведь если не это, добился бы ты того, что имеешь сейчас? Ты сильный маг с высокими идеалами, Джерар. Не недооценивай себя.       К удивлению Эльзы, ее слова не возымели эффекта, и Джерар лишь изогнул губы в скупой усмешке.       — Бескорыстие все-таки не мой конек. У меня есть свои мотивы.       — Но ты же спасаешь людей не ради собственного эгоизма, не ради того, чтобы чувствовать себя прощенным! — не выдержав, вспыхнула Эльза, которой хотелось покончить с разговорами и вытрясти из Джерара эту отвратительную непреклонность. Ей просто необходимо искоренить в нем желание игнорировать собственное благородство. — Ты делаешь это, потому что можешь и хочешь им помочь! Потому что не сможешь стоять в стороне, — раздраженно выдохнула Эльза в лицо Джерара, даже не заметив, как придвинулась и почти нависла над ним в пылу речи. В гневе эта близость ее совершенно не смущала.       И Эльза видела по его лицу, что она права. Он просто не хотел или боялся поверить, в то время когда все вокруг уже давно признали его своим.       Вдруг Джерар, не произнеся ни слова, рывком притянул ее в объятия. С губ Эльзы не сорвалось ни звука. Несколько мгновений Джерар молчал, а затем наклонился к уху девушки, говоря тихо и благодарно:       — Спасибо, Эльза.       Эльза, застигнутая врасплох, проглотила прежнее негодование. Смилостивившись, она доверительно прижалась щекой к его плечу.       Солнце было в зените, и птицы попрятались в тенях от палящих лучей. Стих и ветер, который прежде хоть как-то спасал от изнурительной жары. Воздух раскалился и, казалось, ощущался на коже горячим лезвием. Еще какое-то время Эльза и Джерар упивались тишиной, изредка прерываемой шелестящими листьями, и доедали завтрак.       — Я бы хотел, чтобы такие встречи с тобой происходили чаще.       Когда слова Джерара дошли до сознания Эльзы, она ошеломленно замерла. Лицо против воли залила краска, почти сливаясь с цветом волос. Она не знала, чему сильнее удивлялась: тому, что Джерар впервые на ее памяти заговорил о своих желаниях, или самому смыслу сказанного.       Именно сейчас она испугалась. Боялась сделать шаг навстречу и признаться вслух в том же самом. Или боялась, что после его слов, подобно бесконтрольной лавине, выскажет все, что так долго хранила в душе под слоями железных доспехов?       И почему только хваленая отвага и безрассудная уверенность, обычно ведущие ее в самое пекло сражений, таяли на глазах, когда дело касалось Джерара?       Так и не дождавшись от Эльзы ответа, Джерар скомкано продолжил:       — Дай мне знать, если считаешь мою компанию назойливой или неприятной, и я…       — Нет! — в захлестнувшей панике от того, что Джерар понял ее неправильно, Эльза ударила ладонями по земле, приподнимаясь и поворачиваясь к нему всем корпусом. — Это не так, я… промолчала… потому что…       Эльза закусила губу, пытаясь разобраться в ворохе собственных мыслей, но ни за одну ей не удавалось ухватиться. Глаза хаотично бегали по серьезному лицу Джерара, и Эльза искала в нем хоть малейшие признаки обиды или разочарования. Нет, он точно не был огорчен или расстроен — ее страхи не оправдались. Зато поза, в которой застыл Джерар, явно говорила о его напряженном ожидании. Ох, святые фейри, он действительно собирался услышать от нее четкий ответ.       Что вообще с ней такое сегодня? Эльза, возьми себя в руки! Робость и колебания совсем не в духе Титании. Кто увидит, точно не поверит.       Пан или пропал, нужно рискнуть. Глубокий вдох, как перед прыжком в воду, отрезвил горячую голову и вернул самообладание, а упрямо сжатые челюсти и ясный взгляд добавили уверенности ее образу. Она сможет.       — Я… не хочу, чтобы ты уезжал, — только когда выпалила самую важную мысль вслух, Эльза запоздало осознала, насколько по-детски и эгоистично она прозвучала. И это смутило ее до такой степени, что дальнейшие слова полились из нее неконтролируемой рекой оправданий: — Понимаю, что это неизбежно, и у тебя предстоит много работы… Еще новая должность! Да и я буду занята в гильдии, и вообще мне не стоило говорить что-то подобное, потому что это так неловко…       Встревоженное лицо Джерара после короткой заминки сменилось выражением облегчения, словно он не сразу поверил в то, что услышал, и Эльза шумно выдохнула, замолкая.       — Давай сыграем в игру.       Джерар легко считывал ее слабые места, и страсть к азартным играм ему тоже была известна. Возможно, на это и был расчет: Эльза загорелась идеей в одно мгновение, с удовольствием переключаясь с волнительной темы.       — Ничего сложного. Спортивный спор. Забег на скорость, партия в шахматы, спарринг один на один.       — На что играем? — Эльза уже не сомневалась в своей победе — короткие или дальние дистанции — ей всегда хватало выносливости преодолевать финиш первой. В шахматы ее учил играть отменный хитрец и блестящий тактик Макаров, а спаррингами она, как никто другой, закалена с детства.       — На желание.       — Устраивает. Когда начнем?       — Через неделю.       Весь разгоревшийся азарт тут же поутих, и Эльза была вынуждена принять суровую реальность. Как бы ни путал ее создание инстинктивный страх того, что стоило всему наладиться, и Джерар снова пропадет из ее жизни надолго, ей придется смириться с тем, что заботы о будущем его гильдии сейчас на первом месте.       — Я понимаю.       — Пообещай мне кое-что на время, пока меня не будет рядом?       На последних словах сердце Эльзы пропустило удар, и она подняла глаза на Джерара. Он же, в свою очередь, расправил плечи, ухмыльнулся и следом самодовольно произнес:       — Во-первых, я напомню, что это спортивный спор. Во-вторых, чтобы одолеть меня, тебе придется очень постараться. — Эльза скрипнула зубами: Джерар откровенно потешался! — Поэтому не пренебрегай отдыхом. Сохрани силы и энергию для нашей следующей встречи.       Неизвестно, догадался ли Джерар о ее подсознательном страхе снова потерять его. Но сейчас он посмотрел на нее твердо, уже без тени улыбки, а в его словах Эльза слышала веское доказательство: он вернется.       Вот почему она не станет бояться. Больше нет.