Монстр, укравший лица

      Шура медленно открыл глаза. Он не сразу понял, что находится в больнице. Лишь запах лекарственных зелий, сложная пикающая аппаратура, которую часто показывают в фильмах про врачей, и белый стерильный потолок с такими же стенами дали ему подсказку. Он не помнил, как здесь оказался. Тело болело, а голова была перевязана. Тошнило, хотелось есть, перед глазами все плыло, кружилось. Шура попытался сесть, но смог только повернуть голову. У двери в палату он увидел женщину в белом халате, которая что-то тихо рассказывала неизвестной старушке. Та прижимала руки к груди и постоянно кивала.       — Где… — прохрипел Шура, но закашлялся от боли в горле.       Женщины тут же подбежали к нему.       — Как ты? — встревоженно спросила старушка, беря Шуру за руку.       Ее голос казался знакомым, а запах перебивался больничным. Женщина в халате смотрела на мониторы. «Доктор Лехтер», — прочитал Шура на ее бейдже.       — Где мама? — спросил он, пытаясь высвободить руку из хватки незнакомки. — Кто вы?       — Шура… — проговорила старушка и посмотрела на доктора Лехтер. — У него амнезия?       Шура не знал, что это такое. Страх кольцами сдавливал горло. Он не понимал, кто эта женщина, что ей нужно и почему она зовет его так же, как мама и бабушка.       — Вы помните свое имя? — спросила доктор Лехтер. — Как звали вашу маму?       Голова раскалывалась, начинала кружиться.       — Макаров Александр Фидович, — поговорил Шура. — Мама, она… — резко замолчал. — Звали?       — Зовут, Шура, зовут, — быстро поправила старушка, бросив короткий взгляд на доктора Лехтер.       — Кто вы?       — Ты не узнаешь меня? Я твоя бабушка Мая.       — Нет, бабушка Мая другая! Вы… вы не она!       Шура, дрожа и вырываясь из хватки. Он попытался вскочить, но доктор Лехтер помешала ему, положив руки на плечи. Хотелось бежать к маме. Кто они такие? Что с ним сделали? Он страха начинало трясти, сводить живот. Шура никогда еще не обращался и надеялся, что именно сейчас получится стать волком или кем-то другим. Тогда они не смогут его остановить.       Доктор Лехтер провела пальцами возле его головы, и тело вдруг обмякло. Глаза закрылись. Шура ничего не видел, но все слышал, а двигаться не мог.       — Что вы сделали? — обеспокоенно спросила старушка, и Шура узнал голос бабушки Маи, почувствовал запах ее крема для рук, яблок и травяного шампуня.       — Пускай поспит, наберется сил, — ответила доктор Лехтер.       — После всего пережитого… Почему он не узнал меня?       — Это последствия травмы головы. Память может быть нестабильна. Думаю, со временем все наладится.       — Пожалуйста, присмотрите за ним. Не хочу уходить, но полицейские хотели со мной поговорить. Когда это уже прекратится? Все же и так понятно!.. — голос сорвался. — Извините.       — Я понимаю, госпожа Макарова, — чувствовалось, что доктор Лехтер улыбнулась. — Медсестры присмотрят за Александром.       — Спасибо.       Шура не понимал, почему только тело застыло, а сознание осталось. Сон так и не пришел. И почему он не узнал бабушку? У этой старушки было другое лицо, а у Маи… какое? Шура хотел разрыдаться, но не мог. Слезы тихо катились по щекам, а невыраженные эмоции копились внутри.              ***       Каждый раз, когда Шура смотрел в зеркало, он трогал лицо и не понимал, почему видит то, что видит. Кто этот мальчик? Это не он, кто-то другой. Но те же темные кудряшки, коричневая кожа, голубые глаза, заостренные уши… Все его, но Шура не узнавал в отражении себя.       Его обследовали, но ничего не говорили. Доктор Лехтер назвала его состояние каким-то длинным словом, но Шура не запомнил его. Она говорила, что так бывает из-за травмы головы, и оно даже магией почти неизлечимо, поэтому с этим придется учиться жить.       Шура не узнавал бабушку Маю, хотя слышал ее голос и чувствовал ее запах. Она произносила привычные слова, носила ту же одежду и у нее были те же манеры и движения. Доктор Лехтер всегда казалась другой, но на ней всегда был бейдж. Только это не гарантировало, что кто-то не может его украсть и притвориться ей. Шура пугался в окружении незнакомцев, не сразу понимая, кто перед ним. Каждый раз он боролся с желанием убежать и спрятаться.       Кто тот монстр, который украл у него лица? И даже собственное — чужое.       Шура звал маму, но она не приходила. Он не узнавал ее на фотографиях и не мог вспомнить ее лицо. Бабушка ничего не рассказывала. Постоянно приходили полицейские.       — В его памяти нет лиц, — говорил один из них.       Шура тогда выбрался из палаты и проследил за ними и бабушкой за угол коридора.       — Да что же это такое? — возмущалась Мая. — Разве только лицо определяет мага? Голос, телосложение, слова, мотив, в конце концов! Несколько лет назад они сбежали от этого мерзавца. Могли погибнуть, если бы не леший… Но он избежал наказания из-за каких-то своих связей. И вот опять. Но в этот раз…       — Это похоже на несчастный случай. У вашей дочери остановилось сердце. Ваш внук ненадежный свидетель. А если адвокат зацепится за его травму…       — Вы издеваетесь!       Шура вздрогнул. Он не знал, что бабушка способна так кричать.       — Это больница, — вмешалась доктор Лехтер. — Прошу, не тревожьте пациентов и их родственников.       — Обвинения достаточно серьезные. И если они ложные…       — Интигамов преследовал Фиду и ее сына, а затем убил ее, а Шуру столкнул с лестницы боевым заклинанием! Какие могут быть сомнения? На них обоих следы его магии!       Шура закрыл рот руками. Он глубоко задышал, не веря в то, что услышал. Голову пронзила острая боль, что-то в памяти пыталось прорваться, но ничего не получалось. Зудело на грани, но было недосягаемо.       — Все не так однозначно. Господина Интигамова тоже ранили, — сказал полицейский. — Была ссора, он мог защищаться, а произошедшее — неудачное стечение обстоятельств. Если его будут судить, то с хорошим адвокатом — максимум за смерть по неосторожности. Он даже скорую сразу вызвал.       — Это абсурд!       — Ваш внук испугался и упал. Интиганов пытался его поймать — вот и следы магии.       Бабушка охнула. Шура слышал, что она тяжело задышала.       — Господин полицейский, зачем вы сюда пришли? — спросила доктор Лехтер. — Разве вам не нужно рассматривать все версии, а не только самую удобную? Воспоминания Александра у следствия имеются. Вас нужно учить, что с ним дальше делать? Или у вас нет специалистов, которые работают с поврежденной фрагментарной памятью? Неужели система настолько топорна?       Полицейский ничего не ответил. Шура держался за голову, а слезы скатывались по щекам. Монстр украл не только лица, но маму… Неужели ее нет? Шура пытался вспомнить ее лицо, но у него не получалось. В горле застрял ком, а желание сбежать усиливалось. Хотелось вернуться домой и проверить. Но вдруг монстр там?       — Тебя не должны увидеть, — послышался голос со стороны.       Шура вздрогнул и повернулся. Рядом с ним стоял взрослый мальчик, чьи руки покрывали татуировки, а глаза были разного цвета. И пах он странно.       — Почему? — спросил Шура, продолжая пялиться, догадываясь, что это уже неприлично.       — Если тебя увидят, твоей бабушке будет больно еще и от того, что она не смогла тебя защитить от правды, — сказал мальчик. — Идем, я провожу тебя в палату. А взрослые пускай сами разбираются.       — Ты тоже болеешь?       — Моя мама доктор, — ответил мальчик, — поэтому я часто здесь бываю.       Они шли по коридору, а Шура, чтобы отвлечься, разглядывал его татуировки, состоящие из какой-то письменности и символов. Было в них что-то потустороннее. Но он их точно запомнит и сможет распознать мальчика среди других. От этой мысли стало чуточку легче.       — Почему все это произошло? — спросил Шура, когда они дошли до палаты.       — Только богам известно, — мальчик пожал плечами. — Я верю, что они посылают нам испытания, чтобы мы выдержали и прошли их. А теперь лучше поспи. Главное сейчас поправиться.       Мальчик ушел, когда Шура забрался в кровать. Было уже поздно. Вот только с тех пор, как он впервые здесь очнулся, ни разу так и не смог заснуть. Он хотел рассказать об этом доктору Лехтер, но испугался, что она вновь использует сонное заклинание, что ему совершенно не нравилось.              ***       Шуру выписали из больницы спустя неделю. Ему назначили курс лечения у психотерапевта и сказали прийти через месяц на контрольное обследование головы. Доктор Лехтер посоветовала несколько упражнений для лучшего распознавания других магов, а также сказала, что пришлет несколько книг на электронную почту.       Шура, бабушка Мая и мама жили на фермерской территории города Милий, поэтому ближайшие соседи были в полукилометре. Они владели небольшим яблоневым садом рядом с льняным полем, но сейчас им было некому заниматься.       Дом встретил гнетущей тишиной. Бабушка отнесла вещи в комнату, а Шура неотрывно смотрел на лестницу. Ему рассказали, что мамы больше нет, но без подробностей, а он не спрашивал, ощущая гнетущую пустоту в груди. Он не оставлял попыток все вспомнить, но у него не получалось. Полицейские говорили, что его воспоминания неправильные, в них недостаточно доказательств, чтобы наказать монстра, который убил маму и лишил его лиц.       Когда пришел адвокат Интигамова, он начал настаивать на том, что произошел несчастный случай, что Фида сама виновата и что у нее были проблемы со здоровьем. Шура сам ничего не помнил, хотя специалистам удалось вытащить искаженные воспоминания, и суд может их забраковать. В памяти Фиды тоже не нашли ничего точного, так как она ударилась головой. Адвокат советовал подписать мировую и официально простить его клиента, а тот готов выплатить компенсацию за причиненные неудобства.       Бабушка выгнала адвоката со словами, что мерзавец даже алименты не платил, так что им тем более не нужны его деньги, а наказать его должны по всей строгости закона.       Полицейские разводили руками, советовали согласиться, ведь улики ни о чем конкретном не говорят.       — Куда смотрит прокуратура? — возмущалась бабушка. — Я это просто не оставлю!       Журналисты не оставляли их в покое. Интигамов был то ли политиком, то ли бизнесменом. Шура точно понял, как и то, кто все эти маги и чего они хотят. Они задавали вопросы и постоянно ошивались возле дома.       Полицейские сказали, что Интигамову до сих пор не выдвинули обвинение. Тогда бабушка схватилась за сердце, и им пришлось вызвать ей доктора…       Шура убежал. Он не мог больше оставаться в этом доме рядом с незнакомцами, от которых веяло опасностью и тревогой. Его переполняли эмоции, готовые разорвать его изнутри.       В поле с голубыми цветами было спокойно. Шура упал на дорожку и закрыл лицо руками. Он прерывисто дышал и уже не сдерживал слезы. Голова вновь разболелась. Бабушка велела ему пить горькие зелья, но от них становилось только хуже. Он хотел к маме, услышать ее голос, почувствовать ее запах, увидеть ее лицо.       Вдруг яркое палящее солнце закрыла чья-то тень. Шура открыл глаза, вытер рукавом слезы и увидел высокую жуткую женщину с желтыми распущенными волосами. Она была в длинной белой неподпоясанной рубахе и пристально на него смотрела, а от ее взгляда становилось не по себе.       Шура вскочил на ноги и попятился.       — Идем со мной, дитя, — замогильным голосом сказала женщина.       Она странно пахла, почти как тот татуированный мальчик в больнице, от нее веяло чем-то неправильным. Бабушка предупреждала, что нельзя ходить в поле в полдень, но не объясняла причин. Шура, наконец, понял.       — Ты дух? — спросил он, оглядываясь по сторонам в поисках других магов, но никого не увидел.       Поднимался ветер и становилось жарче.       — А ты? Мальчик, который больше не спит и не помнит лиц живых. Такой же, как мы. Отмеченный и спасенный духом, побывавший на грани с миром мертвых. Зачем тебе здесь оставаться? Идем со мной. Я уведу тебя туда, где тебя не обидят, где тебе не будет страшно и одиноко.       Она протянула руку. Шура замер. Он не знал, что ему делать, но задумался над ее словами. Хотелось, чтобы все прекратилось.       — И что будет? — спросил он.       — Спокойствие.       Рука Шуры дернулась, но он закусил губу, вспоминая, что бабушке недавно стало плохо. Как она будет без него? Кто ей поможет?       — Но ты маленький мальчик. Как ты сможешь ей помочь? — спросила женщина, подходя ближе. — Без тебя у нее будет меньше забот.       — Я выучусь на доктора и помогу и ей, и себе! — воскликнул Шура. Он развернулся и побежал.       Женщина расхохоталась. Шура слышал, что она погналась за ним. Ветер бил в лицо, в спину летели камни, срывались цветы льна. Становилось жарче, голова тяжелела, а перед глазами начало все плыть. Подступала тошнота, а ноги слабели. В ушах зашумело. А последнее, что Шура услышал прежде, чем потерять сознание — раскатистый смех женщины.              ***       Этот мужчина пришел в их дом что-то обсудить с мамой Шуры. Она не хотела его пускать, но он настоял на своем. Бабушки дома не было: она уехала в город по каким-то делам. Мама велела Шуре уйти в свою комнату. Мужчина одарил его долгим взглядом, но промолчал.       Шура не хотел оставлять маму одну, но подчинился. В комнате он пытался сосредоточиться на занятиях по чтению, но заснул. А проснулся от громких криков. Он спустился вниз. Мама и тот мужчина громко ругались. Он что-то хотел от нее, а она пыталась его выгнать.       Когда и от кого полетело первое заклинание, Шура не понял. Он побежал наверх, чтобы взять телефон и позвонить бабушке, как его учили. Но мужчина погнался за ним. Было много боли и криков. Мама пыталась остановить мужчину, но тот что-то запустил в ее голову. Она упала и больше не поднималась. Шура бросился к ней, но мужчина ему помешал. А дальше — темнота.              Шура очнулся и обнаружил, что на его голове лежит мокрая холодная тряпка. Рядом сидела пожилая женщина, в которой он не сразу узнал бабушку. Первая мысль была убежать. Шура почувствовал тошноту и сухость во рту.       — Смелый мальчик, — послышался низкий голос. — Ты все вспомнил?       Шура увидел странного рыжего мужчину в черном длинном платье из плотной ткани, который сидел в кресле напротив кровати. Он был худым и высоким, а из-за его полностью черных глаз, не было понятно, куда он смотрит. Шура поежился.       — Кто вы? — спросил он.       — Этот господин еще раз прочитал твою память, — сказала бабушка убирая тряпку и давая зелье. — Он поможет наказать убийцу мамы.       Шура послушно выпил солоноватое варево. Мутить стало меньше.       — Вот что удивительно, — голос у мужчины был приятным, но смотреть на него было страшно, — раз прошлые недоспециалисты смогли вытащить хоть что-то, значит, воспоминания находились неглубоко. Так почему мальчик только после встречи с полудницей все вспомнил? Обычно после такого вмешательства это происходит на первую или вторую ночь во сне.       Шура опустил взгляд.       — У него была серьезная травма, — с долей раздражения сказала бабушка. — Его мозг поврежден.       — Я не спал с тех пор, как очнулся в больнице, — тихо признался Шура.       Он не знал, что сон поможет. Если бы сразу рассказал, то доктор что-нибудь придумала, а все эти маги не доставали бы бабушку, ей бы не стало плохо.       — Любопытно, — сказал мужчина.       Бабушка ахнула.       — Что? Это тоже… но как? — она не могла подобрать слов.       — Думаю, это дар, ничего сложного. Обморок все расставил на свои места.       — И эти воспоминания лучше? — спросила бабушка.       — Они точнее, насколько это возможно. К тому же я возьмусь и за воспоминания Интигамова. Он явно что-то с ними сделал, но меня не обмануть, — мужчина самодовольно хмыкнул.       — Почему вы нам помогаете?       — Можно сказать, что есть маги, заинтересованные, чтобы он отъехал надолго. Моя зеленоглазая госпожа попросила помочь. Сама она не может вмешиваться. А я не посмел отказать такой как она. Официально это вы меня попросили выступить в качестве независимого эксперта. Ох уж эта грязная политика. Но у меня есть все необходимое, так что я пойду. Береги себя, мальчик.       Мужчина поднялся и развернулся к выходу, но бабушка взяла его за руку.       — Вы можете стереть Шуре память? Он еще маленькие, но столько пережил.       Шура хотел возмутиться. Он не желал ничего забывать. Как тогда он выполнит обещание, которое дал духу на поле?       — Это плохая идея, — сказал мужчина. — Эмоции никуда не денутся, они вместе с непониманием будут копиться и разрушать гармонию души и тела. Поверьте, ваш внук справится и так. Как минимум, он не будет страдать от кошмаров. Если возникнут проблемы, звоните. Это не совсем моя специализация, но смогу дать совет.       Мужчина оставил визитку и ушел. Бабушка опустилась в кресло и на мгновение прикрыла глаза.       — Все будет хорошо, — сказал Шура, подошел к ней и дотронулся до ее плеча. Он почти не чувствовал неудобства из-за ее незнакомого лица. — Ты только береги себя, и я тоже буду в порядке.       Бабушка и улыбнулась. Впервые за долгое время Шура заметил в ее глазах надежду. Монстра накажут, хоть и не вернуть то, что он украл у них.       — Только больше не убегай в поля. Если захочешь спрятаться, в нашем саду есть высокая ветвистая яблоня.       Шура кивнул, улыбаясь в ответ.