Сеня и Кутила уделывают всех

      Анна Болейн выходит на площадь перед своей казнью. Пытаясь игнорировать вой толпы и понять, что выхода нет, она упала на колени и положила свою голову на пенёк. Вот вот она умрёт… — Не казните меня, пожалуйста! — умоляла Анна. — Жалко терять такое красивое тело. Им можно наслаждаться ещё много лет. Зачем рубить голову, если можно поднять юбку и рассмотреть всё, что под ней… — О! Я не буду убивать вас! — палач взбодрился, отбросил топор в сторону и заулыбался. — Сэр! Я должна вас удовлетворить. — Болейн встала с колен и положила свои белоснежные руки на плечи палача. На самом интересном месте мой сон оборвался. В моих руках был учебник по истории. Я должен был подготовиться к понедельнику, чтобы исправить эту злосчастную двойку по истории. В прошлый раз я простоял как дурак у доски, молча. Послезавтра меня по любому вызовут к доске. Но я уверен, что обязательно отвечу хотя бы на тройку, только не ляпнуть бы лишнего и не пересказать историку мой сон про меня в роли палача и Анну Болейн. Проснулся я в часиков в 11 утра, в моей комнате мама пыталась убираться. Господи, я устал уже слушать про несделанные уроки, срач в комнате, про то, кем я вырасту и так далее. А про отца я вообще молчу. Мол, я передразниваю постоянно своих родителей. — Не смей так разговаривать с матерью! Меня день за днём посещают возвышенные мысли: я мог бы взять свой личный дневник, в котором записываю все свои переживания и сделать из него бестселлер. Мою книгу читали бы абсолютно все подростки с аналогичной ситуацией. Единственный, кто меня понимает — это мой лучший друг Сеня. Только он ощущает мою безграничную мудрость. До встрочи со мной Сеня был простым провинциалом, а после — стал довольно крутым. Таким же крутым как я. Только мы с Сеней можем выражать философию с помощью наших миксов. Не зря мы учились в музыкальной школе, из которой нас выгнали за прогулы. Но всё же, когда мы станем классными диджеями, мои склеротические предки просто обалдеют. Они заберут свои слова обратно и поймут мой талант. И вот — в этом моя трагения: моё молодое сердце разбито. И хотя жду своего совершеннолетия уже целых два года, ни одна девушка пока не осчастливила меня. Ни из нашего класса, ни из параллельного, ни из другой школы. Красавиц в нашем классе нет. Скукота да и только. Хоть волком вой. С грустью и тоской рисую Беркову на странице своего дневника. Мы сидим с Сеней на кровати и разглядываем журнал для взрослых. Я вспоминаю, как мне он рассказывал, как он нелегко ему достался: Сене удалось купить этот журнал с трудом. Хоть и был он старше меня, но всё ещё несовершеннолетним. Продавец, разглядывая обложку журнала, забыл попросить паспорт и озвучил сумму. А рядом был милиционер, но ему тоже было не до них, так как зачитался газету, которую только что купил. По словам Сени — он совсем его не испугался. — Ну чё, достал? — спросил я тогда его сидя на остановке. — А то! — гордо мне ответил он, держа непрозрачный конверт с «Плейбоем». — Даже паспорт не попросил, хоть я и делал лицо кирпичом. Мы гордо шли по улице с этим конвертом и вдруг нам на пути попадается дядя Володя, папа Сени, который шёл с завода домой. Хоть и был под мухой, но всё-таки перешёл дорогу. А журнал, уже без конверта, был в руках у моего друга. Сеня не стал терять ни минуты и сделав вид, что споткнулся и упал на тротуар. Пока мы поднимали его, Сеня успел спрятать журнал под куртку. Тротуар был в таком состоянии, что можно реально споткнуться и подвернуть себе ногу. — Под ноги смотреть надо было. — сказал дядя Володя и пошёл домой. В журнале мы прочитали рассказ одной девушки и мы узнали о том, что на Ибице можно познакомиться и провести вечер и даже ночь с абсолютно любым парнем, а если ты диджей — от них не будет просто отбоя. Каждый знакомится с каждым. Мы тоже миксуем по выходным и после школы, однако родители не понимают нашего хобби. Всё время просят сделать потише свою «шарманку». Наше с Сеней решение однозначно — мы едем на Ибицу! — На Ибицу?! — спросил меня папа, размахивая моим же школьным дневником. — И ты считаешь, что после этого ты заслуживаешь это? Да у тебя там сплошное лебединое озеро! Двойка на двойке двойкой погоняет! Я уже понял, что чтений нотаций моих родителей мне не избежать. — Вот, моё любимое… — продолжил мой папа, открывая дневник. — «Ярица постоянно прогуливает уроки математики, литературы и физики. Особенно, если они являются последними в расписании. Вашего сына неоднократно замечали курящим возле школы…» Так ты у нас ещё и куришь, да? Или вот: «Ярица до сих пор не расстался с детским упрямством и его поведение на уроках оставляет желать лучшего.» Мда… Это хуже, чем я мог предположить… — — Так мы поедем на Ибицу? — спросил я, корча недовольную морду перед родителями. — Думаю, ты знаешь ответ, Максим. Нет! — крикнул мой папа. — Как это несправедливо! — я тут же забыл о присутствии своего друга и начал вести себя, как трёхлетний ребёнок. — Я этого не вынесу! Я — подкидыш! Настоящие родители бы так со мной не поступили бы. Я ненавижу вас! Я вас ненавижу! Когда я ушёл, а Сеня остался на кухне, папа стал ссориться уже с мамой. — Надеюсь ты не пойдёшь на компромисс… — сказала мама, вытирая вымытую посуду. — Какой здесь может быть компромисс? Я всё сделал правильно! — ответил мой папа. — Это значит, что все летние каникулы он будет нас доставать, как и в прошлом году! Когда мы были в деревне у твоих родителей, он там такое устроил… Мы три раза скорую вызывали за лето! Или ты забыл его выходки? — Простите, не буду вам мешать. — сказал Сеня, надел свою куртку и побежал догонять меня.